Диалектика впервые употребил. Развитие диалектики в философии

Гераклит из Эфеса (2-я пол. VI – 1-я пол. V вв. до н. э.) – один из самых значительных античных философов-материалистов, основатель диалектики как учения о постоянной и принципиальной изменчивости и подвижности мира.

Он происходил из царско-жреческого рода, но сознательно отказался от власти ради созерцательного образа жизни, жил бедно и одиноко. Имел прозвище «Темный» (т.к. его идеи были малопонятны) и «Плачущий» (т.к. часто сокрушался по поводу несовершенства человеческой природы). Единственный известный нам труд Гераклита называется «О природе» (сохранилось около 130 фрагментов).

Первоначалом всего сущего Гераклит считал огонь, который, по его убеждению, является вечным, материальным, живым и разумным, т.е. ему присущ Логос. Он Гераклитом понимается двояко:

1) как Мировой закон, Космический разум или Вселенский порядок. Огонь никем не сотворен, но подчиняется Логосу, «мерой вспыхивая и мерой потухая»;

2) как Слово Истины, которое открывается человеку, достойному этого, и существует независимо от человека.

Философ считал, что:

1) весь мир, не созданный никем из богов и никем из людей, находится в постоянном движении и изменении («Все течет, все меняется», «В одну и ту же реку нельзя войти дважды») и был, есть и будет вечно живым огнем. Он был сторонником круговорота веществ в природе и цикличности истории.

2) окружающий мир относителен («морская вода грязная для человека, но чистая для рыб», в разных ситуациях один и тот же поступок человека может быть и хорошим, и плохим»).

3) человеческая душа материальна (материальность душа есть сочетание огня и влаги);

4) движущей силой мира является борьба : «война (борьба) есть отец всего и мать всему». Гераклит вывел закон единства и борьбы противоположностей – ключевой закон диалектики (это, пожалуй, является наиболее важным философским открытием Гераклита): переход явления из одного состояния в другое совершается через борьбу противоположностей, которую он называл всеобщим Логосом, т.е. Мировым законом, единым для всего сущего («Не мне, но Логосу внимая, мудро признать, что все едино»).

Идеи Гераклита оказали большое влияние на древнеримских философов (стоиков), философов эпохи Возрождения, но особое развитие и применение они нашли в философии Гегеля и в марксизме. При жизни же у Гераклита было больше критиков, чем сторонников. Его теория не встретила поддержки у современников. Гераклита не понимала не только толпа, но и сами философы. А наиболее авторитетными его оппонентами были философы из Элеи.

Кем и почему в элейской школе была сформулирована

Проблема бытия?

Элеаты – представители элейской философской школы, которая существовала в VI– V вв. до н. э. в древнегреческом полисе Элея на территории современной Италии. К числу наиболее известных философов данной школы причисляют: Ксенофана, Парменида и Зенона.

Ксенофан (ок. 565 – 473 до н.э.) был родом из г. Колофона в Ионии, но после захвата его родины персами скитался, затем осел в г. Элея, где и стал основателем Элейской школы . Прожил почти сто лет, был очень бедным, но находил в самом себе неистощимые сокровища, поглощенный в созерцание великих идей и окрылённый рвением к знаниям и мудрости. Своё философское учение изложил стихами. Сохранилось несколько стихотворение из его сборника «Силлы» («Сатиры»).

Ксенофан считал, что:

1) первоосновой всего сущего является Земля, которая появилась из моря (воды) , что доказывается тем, что в отдалении от моря (в горах) находят раковины, а на камнях – отпечатки рыб и растений;

2) не боги творят людей, а люди – богов, причем по своему образу и подобию, что доказывается тем, что у эфиопов бори черные и плосконосые, у фракийцев – голубоглазые и рыжие, у Гомера и Гесиода – безнравственные и аморальные;

3) истинный бог не подобен смертным ни телом, ни мыслью, является всевидящим, всеслышащим и всемыслящим;

4) бог и космос (бытие) едины ;

5) мир является неизменным ;

6) ощущения, чувства часто обманывают, постичь мир можно только с помощью разума , который иногда нас тоже подводит, но постепенно люди могут приблизиться к познанию истины.

Вклад Ксенофана в мировую философию состоит в том, что его идеи о единении бога с космосом стали предтечей пантеизма , его утверждения о неизменности мира легли в основу метафизики , его идеи относительно ограниченности познания стали предтечей скептицизма , а его идеи об антропомофности греческих богов стали предтечей христианского монотеизма.

Парменид (ок. 540 до н. э. или 515 до н. э. – ок. 470 до н. э.) – центральная фигура Элейской школы. Родился и жил в г. Элея. Родился в знатной семье, провел молодость в забавах и роскоши. Но пресыщение удовольствиями подсказало ему о ничтожестве наслаждений, и он стал созерцать ясный лик истины. Учился у Ксенофана и пифагорейца Аминия. Принимал активное участие в политических делах города и впоследствии был признан согражданами мудрейшим политическим деятелем Элеи. Плутарх отмечал, что Парменид привел свое отечество в порядок отличнейшими законами, отчего власти ежегодно заставляли граждан давать клятву на верность его законам. Сохранилась значительная часть его поэмы «О природе». Парменид утверждал, что:

1) сторонники Гераклита – «пустоголовые о двух головах», поскольку противоречие – это не одна из движущих сил, а ошибка в логике, ибо в мышлении недопустимо существование противоречия на основе закона исключенного третьего;

2) невозможно единовременное существование противоположных начал;

3) реально существует лишь то, что умопостигаемо, что может мыслиться, поэтому бытие и мышление тождественны («одно и то же – мысль о предмете и предмет мысли»»);

4) есть лишь бытие (существование), небытия нет потому, что его невозможно «ни познать, ни в слове выразить», как только мы пытаемся о нем мыслить, небытие становится бытием;

5) бытие представляет собой сплошной неподвижный шар (Единое), которые не имеет никаких пустот и в котором отсутствует всякое движение и изменение: единое потому, что бытие могло бы разделить только небытие (а его нет), а неподвижное потому, что всякое движение предполагает изменение, появление и исчезновение чего-либо, но появиться нечто может из небытия, а его нет;

6) изменчивость, движение и множественность – характеристики неистинного, чувственного мира.

Парменид впервые в истории философии четко сформулировал проблему бытия и стал основоположником ключевого философского раздела – отологии . Он выступил как первый теоретик важнейшего философского метода – метафизики (в противоположность диалектике Гераклита) и стал первым, кто перенес логические законы из области математики в область философии применительно к обоснованию бытия.

Зенон (ок. 490 – 430 до н.э) – древнегреческий философ, любимый ученик и последователь Парменида. Сам пользовался славой талантливого учителя и оратора. Молодость провел в тихом уединенном учении. Ценил ум, презирал роскошь. Всю жизнь боролся за истину и справедливость. Трагически погиб в результате неудавшегося заговора против тирана Неарха. Сохранилось несколько фрагментов его трудов: «Споры», «Против философов» и «О природе». Он полагал, что:

1) большинство идей Парменида являются истинными: учение о Едином и особенно идею о невозможности движения;

2) доказательством невозможности движения могут служить так называемые апории (противоречия).

3) среди них особенно знаменита апория «Ахиллес и черепаха» : для того чтобы догнать черепаху, быстроногий Ахиллес должен преодолеть сначала половину пути до нее, потом половину половины пути и т.д. до бесконечности. Следовательно, Ахиллес никогда не сможет догнать черепаху (Зенону не было знакомо понятие суммы бесконечного ряда, иначе бы он понял, что бесконечное число слагаемых дает все же конечный путь, которые Ахиллес, двигаясь с постоянно скоростью, без сомнения преодолеет за определенное время).

Заслуга Зенона в истории философии заключается в том, что он сформулировал 45 апорий (из которых до нас дошло только девять), при помощи которых проиллюстрировал представления элеатов о бытии. И, несмотря на ошибочность апорий, в своих размышлениях поднялся на высокий уровень философского поиска тайны движения.

Диалектика , греч., 1) лог., искусство правильного, методического расположения доводов в споре. Изобретателем Д. считается Зенон, впервые применивший особую форму доказательства, состоявшую в том, что он опровергал оспариваемое им положение, приводя к явным противоречиям все способы его понимания и защиты. В том же смысле этот термин употреблялся и у софистов.-2) Филос. Некотор. философы под Д. разумеют метафизику или теорию познания (Платон, Шлейермахер и др.).-О диалектическом методе развития понятий см. Гегель.

Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона

Диалектика - по Сократу - искусство вести беседу, направленное на взаимное обсуждение проблемы с целью достижения истины путем противоборства мнений.

Диалектика - по Гегелю - процесс саморазвития и самопознания абсолютного духа.

Диалектика - по Ф.Энгельсу - наиболее общие закономерности становления и развития природы, общества, человеческого мышления:

1- единство и борьба противоположностей;

2- переход количественных изменений в качественные;

3- отрицание отрицания.

греч.Dialektike - искусство вести беседу

Глоссарий.ру: словари по общественным наукам

Диалектика

[греч. dialektiké (téchnе) - искусство вести беседу, спор, от dialégomai - веду беседу, спор], учение о наиболее общих закономерностях становления, развития, внутренний источник которых усматривается в единстве и борьбе противоположностей. В этом смысле Д., начиная с Гегеля, противопоставляется метафизике - такому способу мышления, который рассматривает вещи и явления как неизменные и независимые друг от друга. По характеристике В. И. Ленина, Д. - это учение о развитии в его наиболее полном, глубоком и свободном от односторонности виде, учение об относительности человеческого знания, дающего нам отражение вечно развивающейся материи. В истории Д. выделяются следующие основные этапы: стихийная, наивная Д. древних мыслителей; Д. философов эпохи Возрождения; идеалистическая Д. немецкой классической философии; Д. русских революционных демократов 19 в.; марксистско-ленинская материалистическая Д. как высшая форма современной Д. В философии марксизма получило научно обоснованное и последовательное выражение единство материализма и Д.

Диалектическое мышление имеет древнейшее происхождение. Древневосточная, а также античная философия создали непреходящие образцы диалектических воззрений. Античная Д., основанная на живом чувственном восприятии материального мира, уже начиная с первых представлений греческой философии, формулировала понимание действительности как изменчивой, становящейся, совмещающей в себе противоположности. Философы ранней греческой классики говорили о всеобщем и вечном движении, в то же время представляя себе космос в виде завершённого и прекрасного целого, в виде чего-то вечного и пребывающего в покое. Это была универсальная Д. движения и покоя. Далее, они понимали всеобщую изменчивость вещей как результат превращения какого-нибудь одного основного элемента (земля, вода, воздух, огонь и эфир) во всякий другой. Это была универсальная Д. тождества и различия. Гераклит и др. греческие натурфилософы дали формулы вечного становления, движения как единства противоположностей.

Аристотель считал первым диалектиком Зенона Элейского. Именно элеаты впервые резко противопоставили единство и множественность, или мысленный и чувственный мир. На основе философии Гераклита и элеатов в дальнейшем возникла чисто отрицательная Д. у софистов, которые в непрестанной смене противоречащих друг другу вещей, а также и понятий увидели относительность человеческого знания и доводили Д. до крайнего скептицизма, не исключая и морали. Роль софистов и Сократа в истории Д. велика. Именно они, отойдя от Д. бытия ранней классики, привели в бурное движение человеческую мысль с её вечными противоречиями, с её неустанным исканием истины в атмосфере ожесточённых споров и погоней за всё более тонкими и точными мыслительными понятиями, категориями. Этот дух эристики (споров) и вопросо-ответной, разговорной теории Д., внесённый софистами и Сократом, стал пронизывать всю античную философию и свойственную ей Д.

Продолжая мысль Сократа и трактуя мир понятий, или идей, как особую самостоятельную действительность, Платон под Д. понимал не только разделение понятий на чётко обособленные роды (как Сократ) и не только искание истины при помощи вопросов и ответов, но и знание относительно сущего и истинно сущего. Достигнуть этого он считал возможным только при помощи сведения противоречащих частностей в цельное и общее. Замечательные образцы этого рода античной идеалистической Д. содержатся в диалогах Платона. У Платона даётся Д. пяти основных категорий: движения, покоя, различия, тождества и бытия, в результате чего бытие трактуется здесь у Платона в качестве активно самопротиворечащей координированной раздельности. Всякая вещь оказывается тождественной сама с собой и со всем другим, а также покоящейся и подвижной в самой себе и относительно всего другого.

Аристотель, превративший платоновские идеи в формы вещей и, кроме того, присоединивший сюда учение о потенции и энергии (как и ряд др. аналогичных учений), развил Д. дальше. Аристотель в учении о четырёх причинах - материальной, формальной, движущей и целевой - утверждал, что все эти четыре причины существуют в каждой вещи совершенно неразличимо и тождественно с самой вещью. Учение Аристотеля о перводвигателе, который мыслит сам же себя, т. е. является сам для себя и субъектом и объектом, есть фрагмент всё той же Д. Называя "диалектикой" учение о вероятных суждениях и умозаключениях или о видимости, Аристотель даёт здесь Д. становления, поскольку сама возможность только и возможна в области становления. Ленин говорит: "Логика Аристотеля есть запрос, искание, подход к логике Гегеля - а из нее, из логики Аристотеля (который всюду, на каждом шагу, ставит вопрос именно о диалектике) сделали мертвую схоластику, выбросив все поиски, колебания, приемы постановки вопросов" (Полное собрание соч., 5 изд., т. 29, с. 326).

Стоики определяли Д. как "науку правильно беседовать относительно суждений в вопросах и ответах" и как "науку об истинном, ложном и нейтральном", о вечном становлении и о взаимном превращении элементов и т.п. Сильно выражена тенденция к материалистической Д. у атомистов (Левкипп, Демокрит, Эпикур, Лукреций Кар): появление каждой вещи из атомов есть диалектический скачок, поскольку каждая вещь несёт с собой новое качество в сравнении с теми атомами, из которых она возникает.

В неоплатонизме (Плотин, Прокл и др.) вполне диалектична основная иерархия бытия: единое, числовая раздельность этого единого; качественная наполненность этих первочисел, или мир идей; переход этих идей в становление и т.д. Важна, например, концепция раздвоения единого, взаимоотражения субъекта и объекта в познании, учение о вечной подвижности космоса, о становлении и др. Диалектические концепции неоплатонизма часто даются в форме мистических рассуждений и схоластической систематики.

Господство монотеистических религий в средние века перенесло Д. в область теологии; Аристотель и неоплатонизм использовались при этом для создания схоластически разработанных учений о личном абсолюте. У Николая Кузанского идеи Д. развиваются в учении о тождестве знания и незнания, о совпадении максимума и минимума, о вечном движении, о совпадении противоположностей, о любом в любом и т.д.

Дж. Бруно высказывал идею и о единстве противоположностей, и о тождестве минимума и максимума, и о бесконечности Вселенной (трактуя, что её центр находится повсюду, в любой её точке) и т.д.

В философии нового времени учения Р. Декарта о неоднородном пространстве, Б. Спинозы о мышлении и материи или о свободе и необходимости, Г. Лейбница о присутствии каждой монады во всякой др. монаде несомненно содержат в себе диалектические построения.

Классическую для нового времени форму Д. создал немецкий идеализм, начавший с её негативной и субъективистской трактовки у И. Канта и перешедший через И. Фихте и Ф. Шеллинга к объективному идеализму Г. Гегеля. У Канта Д. является разоблачением иллюзий человеческого разума, желающего достигнуть цельного и абсолютного знания. Т. к. научным знанием, по Канту, является только знание, которое опирается на чувственный опыт и обосновано деятельностью рассудка, а высшие понятия разума (бог, мир, душа, свобода) этими свойствами не обладают, то Д., по Канту, и обнаруживает те неминуемые противоречия, в которых запутывается разум, желающий достигнуть абсолютной цельности. Эта чисто негативная трактовка Д. у Канта имела огромное историческое значение, т.к. она обнаружила в человеческом разуме его необходимую противоречивость. А это в дальнейшем привело к поискам путей преодоления противоречий разума, что и легло в основу Д. в позитивном смысле.

У Гегеля Д. охватывает всю область действительности, начиная от чисто логических категорий, переходя далее к сферам природы и духа, и кончая категориальной диалектикой всего исторического процесса. Гегелевская Д. представляет собой систематически развитую науку, в которой дана содержательная картина общих форм движения (см. К. Маркс, Капитал, т. 1, 1955, с. 19). Гегель делит Д. на бытие, сущность и понятие. Бытие есть самое первое и самое абстрактное определение мысли. Оно конкретизируется в категориях качества, количества и меры. Исчерпав категорию бытия, Гегель рассматривает то же бытие, но уже с противопоставлением этого бытия ему же самому. Отсюда рождается категория сущности бытия; диалектический синтез исходной сущности и явления выражается в категории действительности. Этим исчерпывается у него сущность. Но сущность не может существовать в отрыве от бытия. Гегель исследует и ту ступень Д., где фигурируют категории, содержащие в себе одинаково и бытие, и сущность. Это - понятие. Гегель является абсолютным идеалистом, и поэтому он именно в понятии находит высший расцвет и бытия, и сущности. Гегель рассматривает своё понятие как субъект, как объект и как абсолютную идею.

Домарксистская Д. выступала, т. о., как общее становление материи, природы, общества, духа (греческая натурфилософия); как становление этих областей в виде логических категорий (платонизм, Гегель); как учение о правильных вопросах и ответах и о спорах (Сократ, стоики); как критика становления и замена его дискретной и непознаваемой множественностью (Зенон Элейский); как учение о закономерно возникающих вероятных понятиях, суждениях и умозаключениях (Аристотель); как систематическое разрушение всех иллюзий человеческого разума, незакономерно стремящегося к абсолютной цельности и потому распадающегося на противоречия (Кант); как субъективистическая (Фихте), объективистическая (Шеллинг) и абсолютная (Гегель) философия духа, выраженная в становлении категорий.

В 19 в. к материалистической Д. подошли русские революционные демократы - В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. Г. Чернышевский. В отличие от Гегеля, из идей вечного движения и развития они делали революционные выводы: Д. была для них "алгеброй революции" (см. А. И. Герцен, Собрание соч., т. 9, 1956, с. 23). Буржуазная философия после Гегеля отказывается от тех достижений в области Д., которые имелись в прежней философии. Диалектика Гегеля отвергается рядом философов как "софистика", "логическая ошибка" и даже "болезненное извращение духа" (Р. Гайм, А. Тренделенбург, Э. Гартман). В неокантианстве марбургской школы (Коген, Наторп) Д. "абстрактных понятий" подменяется "логикой математического понятия о функции", что приводит к отрицанию понятия субстанции и "физическому идеализму". Неогегельянство приходит к так называемой "отрицательной диалектике", утверждая, что противоречия, обнаруживаемые в понятиях, свидетельствуют о нереальности, "кажимости" их объектов. Единство противоположностей заменяется единством сосуществующих дополнительных элементов ради достижения цельности знания (Ф. Брэдли). Д. выступает также как совмещение противоположностей при помощи чистой интуиции (Б. Кроче, Р. Кронер, И. А. Ильин). У А. Бергсона выдвигается требование иррационалистического и чисто инстинктивного совмещения противоположностей, трактуемого как "чудо". В экзистенциализме (К. Ясперс, Ж. П. Сартр) Д. релятивистски понимается как более или менее случайная структура сознания. Природа рассматривается как область "позитивистского разума", тогда как общество познаётся "диалектическим разумом", который черпает свои принципы из человеческого сознания и индивидуальной практики человека. Др. экзистенциалисты (Г. Марсель, М. Бубер) теологически трактуют Д. как систему вопросов и ответов между сознанием и бытием. Идеи "негативной" Д., понимаемой как тотальное отрицание действительности, не приводящее к новому синтезу, развивают Т. Адорно и Г. Маркузе.

Последовательно материалистическое истолкование Д. было дано К. Марксом и Ф. Энгельсом - основоположниками учения диалектического материализма. Критически переработав достижения предшествующей Д., К. Маркс и Ф. Энгельс применили созданное ими учение к переработке философии, политической экономии, истории, к обоснованию политики и тактики рабочего движения. Выдающийся вклад в развитие материалистической Д. принадлежит В. И. Ленину. Классики марксизма-ленинизма рассматривают материалистическую Д. как учение о всеобщих связях, о наиболее общих законах развития бытия и мышления.

Материалистическая Д. выражается в системе категорий и законов. Характеризуя диалектику, Ф. Энгельс писал: "Главные законы: превращение количества и качества - взаимное проникновение полярных противоположностей и превращение их друг в друга, когда они доведены до крайности, - развитие путем противоречия, или отрицание отрицания, - спиральная форма развития" ("Диалектика природы", 1969, с. 1). Среди всех законов Д. особое место занимает закон единства и борьбы противоположностей, который В. И. Ленин назвал ядром Д.

Принцип всеобщей связи явлений Ленин называл одним из основных принципов Д. Отсюда методологический вывод: чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все стороны, все связи и опосредования. Характеризуя Д. как учение о развитии, Ленин писал: "Развитие, как бы повторяющее пройденные уже ступени, но повторяющее их иначе, на более высокой базе (=отрицание отрицания?), развитие, так сказать, по спирали, а не по прямой линии; - развитие скачкообразное, катастрофическое, революционное; - =перерывы постепенности?; превращение количества в качество; - внутренние импульсы к развитию, даваемые противоречием, столкновением различных сил и тенденций, действующих на данное тело или в пределах данного явления или внутри данного общества; - взаимозависимость и теснейшая, неразрывная связь всех сторон каждого явления…, связь, дающая единый, закономерный мировой процесс движения, - таковы некоторые черты диалектики, как более содержательного (чем обычное) учения о развитии" (Полное собрание соч., 5 изд., т. 26, с. 55).

Диалектическая концепция развития, в противоположность метафизической, понимает его не как увеличение и повторение, а как единство противоположностей, раздвоение единого на взаимоисключающие противоположности и взаимоотношение между ними. Д. видит в противоречии источник самодвижения материального мира (см. там же, т. 29, с. 317). Подчёркивая единство субъективной и объективной Д., диалектический материализм отмечал, что Д. существует в объективной действительности, а субъективная Д. - отражение объективной Д. в человеческом сознании: Д. вещей создаёт Д. идей, а не наоборот. Д. - это учение об относительности бесконечно углубляющегося и расширяющегося человеческого знания. Материалистическая Д. - последовательное критическое и революционное учение, она не терпит застоя, не налагает никаких ограничений на познание и его возможности и показывает исторически преходящий характер всех форм общественной жизни. Неудовлетворённость достигнутым - её стихия, революционная активность - её суть. "Для диалектической философии нет ничего раз навсегда установленного, безусловного, святого. На всем и во всем видит она печать неизбежного падения, и ничто не может устоять перед ней, кроме непрерывного процесса возникновения и уничтожения, бесконечного восхождения от низшего к высшему. Она сама является лишь простым отражением этого процесса в мыслящем мозгу" (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 21, с. 276).

Сознательное применение Д. даёт возможность правильно пользоваться понятиями, учитывать взаимосвязь явлений, их противоречивость, изменчивость, возможность перехода противоположностей друг в друга. Только диалектико-материалистический подход к анализу явлений природы, общественной жизни и сознания позволяет вскрыть их действительные закономерности и движущие силы развития, научно предвидеть грядущее и находить реальные способы его созидания. Д. не совместима с застойностью мысли и схематизмом. Научный диалектический метод познания является революционным, ибо признание того, что всё изменяется, развивается, ведёт к выводам о необходимости уничтожения всего отжившего, мешающего историческому прогрессу. Подробнее о законах и категориях материалистической Д. см. в ст. Диалектический материализм.

Большая советская энциклопедия

Ведение

До актуализации философии Гегеля под диалектикой понималось то некоторое, что из нее следует, хотя элементы диалектического развития мира и диалектического познания были присущи разным системам познания и учениям.

До появления философии Гегеля диалектика имела субъективное значение - путь познания, поиск истины людьми, и, понятно, что в силу различных толкований своего существа и путей реализации познания, диалектика была эклектична и имела относительное значение.

Истинный смысл диалектики и демонстрация превосходства диалектического познания над рациональным научным были явлены в великой философии Гегеля, так до сих пор и не понятой до конца.

Обычно диалектикой называют умение вести беседу и достигать истины путем раскрытия противоречий, в первую очередь, в аргументах противника. Этот, как считается, диалектический способ мышления был применен к познанию явлений природы, как результатов развития противоречий в ней и взаимодействия противоположных сил.

В современных вариантах диалектики практически отсутствует понимания ее как о развитии. Доминирует представление о диалектике как форме осмысления полярностей, противоположностей, пронизывающих нашу жизнь, сознание, историю. Различные варианты толкования диалектики предлагают различные принципы взаимоотношений противоположностей - от возможного их гармонического синтеза до трагически непримиримого, вечного противостояния.

Однако практически все модели диалектики содержат в себе установку на соединение этих противоположностей или, по крайней мере, указывают на потребность их объединения, имеющуюся у главного действующего лица диалектической коллизии - человека.

Многие, в силу диалогов Платона, диалектику, как умение вести беседу и находить смыслы, истину, приписывают Сократу, кто-то самому Платону.

Зарождение диалектики следует связывать с Сократом.

Термин «диалектика» в смысле метода философствования, когда в ходе беседы находятся и снимаются ложные представления, в результате чего доказательно устанавливаются искомые понятия, впервые применил Сократ. Диалектикой стал называться, по сути, метод, которым пользовался Сократ для определения понятий.

Гегель дал всеобщее понимание диалектики, в частности, явно определил ее как высшее разумное движение, которое, несомненно, может преобразоваться, например, в субъективном духе в истинное познание - в диалектическое познание, что наглядно доказано наличием философии Гегеля.

Цель работы: на основании литературных источников сравнить

Диалектику по Сократу и по Гегелю.

Изучить развитие диалектики;

Рассмотреть диалектику древнегреческой философии;

Определить систематизацию диалектики;

Родоначальник диалектики

Первое гносеологическое понимание диалектики сводилось к методу философствования Сократа, основанному на вскрытии противоречий в мышлении, которые ведут к ложным следствиям и которые, соответственно, необходимо исключить во избежание ложных выводов. Для Сократа целью познания было понимание, в первую очередь, идеи добра, которое он понимал как красоту и истину (при этом красота, по Сократу, есть добро и истина). Сократ гениально предвосхитил утверждение о движении познания, более того, определил, что поиск истины на поле философских изысканий связан с нравственным и эстетическим идеалами.

По существу, диалектика Сократа (которую можно понимать и как знание, учение) призвана разделять предметы по родам и устанавливать свое общее в каждом роде различенных предметах - находить общие определения (групп) предметов. Это достигается в ходе беседы за счет использования вопросов и ответов для получения рассогласования (мнений) - противоречий - при выяснении общего. Тут следует отметить, что противоречие является существом отрицательной диалектики, а вот составление определения образует существо положительной диалектики Философия / под ред. проф. В.Н. Лавриненко - М: Юристъ, 2004 - 520 с..

Термин «диалектика» означает «разговариваю», «беседую», «обсуждаю». Хотя греческие философы вкладывали разное содержание в слово «диалектика», или «диалектическое искусство», тем не менее оно мыслилось в единстве с диалогом и большей частью означало искусство ведения диалога, искусство спора и аргументации.

Диалектика, в понимании Сократа, есть метод исследования понятий, способ установления точных определений. Определение какого-либо понятия для философа было раскрытием содержания этого понятия, нахождением того, что заключено в нем. Для установления точных определений Сократ разделял понятия на роды и виды, преследуя при этом не только теоретические, но и практические цели. По сообщению Ксенофонта, Сократ был убежден, что разумный человек, «разделяя в теории и на практике предметы по родам», сможет этим методом отличить добро от зла, выбрать добро и быть высоконравственным, счастливым и способным к диалектике. «Да и слово "диалектика", - говорит Сократ у Ксенофонта, - произошло оттого, что люди, совещаясь в собраниях, разделяют предметы по родам. Поэтому надо стараться как можно лучше подготовиться к этому и усердно заняться этим: таким путем люди становятся в высшей степени нравственными...» Асмус В.Ф. Античная философия - М: Высшая школа, 2005 - 406 с. .

Для Сократа диалектика, вопросно-ответный способ обнаружения истины, была прежде всего методом определения этических понятий, т. е. методом нахождения в данном понятии общих и существенных признаков, выражающих его сущность. В ранних («сократовских») диалогах Платона встречается много примеров диалектики Сократа, его попыток дать определение общепринятым этическим понятиям и поступкам с помощью вопросов и ответов, посредством «испытания» собеседника. Вот один из таких примеров, посвященный определению понятия «мужество» в диалоге Платона «Лахес».

Философия Сократа приходится на тот этап развития античной культуры, когда ее центр тяжести переносится с природы на человека, то есть философская "физика" уступает место философской антропологии. Это произошло в течение 5 в до н.э., во время которого происходило обращение философской мысли к человеку, его судьбе, его предназначению и к проблеме соотношения человека и общества.

Сократ был выразителем идеи гармонии между полисом и личностью (при этом личность свободна, но не безответственна). Главное - это благо полиса. Личность свободно развивается вместе со свободой и процветанием полиса.

Сократ - величайший мыслитель. Всю свою жизнь он посвятил поиску абсолютного добра, которое, по его мнению, вместе с красотой и истиной составляет благо. - Главное величие Сократа как философа в том, что он во второй раз, после Пифагора, открывает философию.

ДИАЛЕКТИКА [греческий διαλεκτική (τέχνη) - искусство вести беседу или спор], одно из основополагающих философских понятий, смысл которого существенно менялся на протяжении истории и в разное время означал искусство ведения беседы или спора, искусство убедительного пустословия, способ поиска истины, метод философского познания, логического движения понятий, философское учение о единстве и противоречивости бытия и т. д.

Диалектика в античности. Родоначальником диалектики считали Парменида («скала Парменида», Гуго Сен-Викторский), Зенона Элейского (Аристотель), Гераклита (последователи Г. В. Ф. Гегеля). Негативное значение диалектики как искусства при помощи ложных доказательств и софизмов выдавать за истину мнимое приписывали софистам. Первое употребление термина «диалектики» в устной форме относят к Сократу, а в письменной - к Платону.

Диалектика Сократа направлена на прояснение и определение понятий и тесно связана с иронией (притворством) и майевтикой («повивальным искусством» мысли и истины). Первая развёрнутая трактовка диалектики дана Платоном, для которого диалектика как «царское искусство» является умением «ставить вопросы и давать ответы» (Собр. соч. М., 1990. Т. 1. С. 182, 622). Платон противопоставил диалектику как способ беседы или рассуждения, направленного на поиск объективной истины, эристике - как методу спора, имеющему дело с субъективной правотой. Диалектика Платона состоит как в различении, так и в обобщении: в различении всего по родам и в «природной способности охватывать взглядом единое и множественное» (Там же. М., 1993. Т. 2. С. 176). Способность к диалектике тесно связана с познанием подлинного и вечно тождественного по своей природе бытия: минуя ощущения, диалектика при помощи одного лишь разума устремляется к сущности любого предмета вплоть до постижения сущности блага - вершине умопостигаемого.

Развиваемое Аристотелем понятие диалектики весьма многозначно: диалектика «прокладывает путь к началам всех учений» (Соч. М., 1978. Т. 2. С. 351), является «искусством ставить наводящие вопросы» (Там же. С. 556), трактует единое и многое, делая из многого одно (выдвижение посылок) и из одного многое (выдвижение возражений), противостоит софистике (мнимой мудрости), эристике, имеющей целью спор ради спора или мнимой победы, философии, изучающей само сущее как таковое, а не привходящие свойства вещи. Включая в себя искусство испытывания, диалектика сходна с риторикой, ибо обе занимаются выводами из противоречивых посылок и имеют дело с противоположностями. В «Аналитике» диалектика предстаёт учением о правдоподобном или вероятном. В отличие от доказывающих силлогизмов, исходящих из истинных положений, диалектические силлогизмы исходят лишь из правдоподобных посылок, основанных на мнении или на том, что кажется правильным. В то же время к диалектическим доводам Аристотель относил не только силлогизмы (дедукцию), но и наведение (индукцию). В «Топике» диалектика понималась Аристотелем в качестве некоей изначальной части логики - способа, «при помощи которого мы в состоянии будем из правдоподобного делать заключения о всякой предполагаемой проблеме и не впадать в противоречие, когда сами отстаиваем какое-нибудь положение» (Там же. С. 349). Вследствие этой двусмысленности представления о диалектике у Аристотеля в средневековой схоластике возникли споры об отношении диалектики к аналитике, о том, охватывает ли диалектика всю логику и как следует понимать её вероятность или правдоподобность. Во всех последующих интерпретациях диалектики так или иначе просматриваются аристотелевские или платоновские черты.

Диалектика стоиков - учение о правильном споре при помощи рассуждений вопросноответного типа, «наука о том, что есть истина, что ложь, а что - ни то ни другое», «наука об обозначениях и обозначаемом» (Диоген Лаэртий. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1986. С. 266), добродетель, необходимая всякому мудрецу. Слава в искусстве диалектики таких стоиков, как Хрисипп, была такова, что многим казалось: «если бы боги занимались диалектикой, они бы занимались диалектикой по Хрисиппу» (Там же. С. 300). У некоторых стоиков (Марк Аврелий) диалектика отождествлялась с логикой, однако чаще она всё же понимается как её часть наряду с риторикой и наукой об определениях и канонах. В этом случае диалектика распадалась на область означаемого, включающую разделы о представлениях, суждениях, рассуждениях и т.п., и область звука, включающую разделы о частях речи, неправильных оборотах, софизмах и т. д.

Эпикур и его последователи отвергали диалектику, заменяя её каноном и называя диалектиков «вредителями». С ними полемизировал Цицерон, видевший в диалектике искусство суждения в отличие от топики, или искусства нахождения.

Диалектика в средние века. Согласно Августину, диалектика «учит учить; она же учит учиться: в ней обнаруживает себя разум и показывает, что он такое, чего хочет, что может. Она знает знать; она одна не только хочет, но и может делать знающими» (Творения блаженного Августина, епископа Иппонийского. К., 1879. Ч. 2. С. 210). Разделяя риторику и диалектику, Августин утверждал полезность диалектики для понимания Священного Писания. Именно на Августина ссылался Абеляр в полемике против так называемых антидиалектиков (Пётр Дамиани и др.), доказывая необходимость диалектики для богословия, ибо она обеспечивает истинность доводов и разоблачает лживость софистических доказательств, позволяя тем самым опровергать «нападки еретиков».

В средние века диалектика прочно входила в состав семи свободных искусств, которые делились на тривиум (грамматика, диалектика и риторика) и квадривиум (арифметика, музыка, геометрия, астрономия). Гуго Сен-Викторский различал диалектику и логику; если грамматика является искусством правильной речи, а риторика - искусством убеждения, то диалектика - это искусство спора, отделяющего истину от лжи. Ибн Рушд разделял риторику, диалектику и аподейктику, причём диалектика соотносилась у него с аристотелевскими правдоподобными силлогизмами, а аподейктика - с доказательными. Оппозиция диалектики в схоластике существовала и в более поздний период. Для П. де ла Раме и его сторонников диалектика оказывалась всего лишь искусством диспута (сравни: Butner W. Dialectica Deutsch. Das ist Disputierkunst. Eisleben, 1574).

В поздний период схоластики диалектика преимущественно употреблялась как синоним логики. Отождествление диалектики и логики сохраняется вплоть до 18 века.

Диалектика в Новое время была подвергнута массивной критике параллельно с критикой традиционной формальной логики и аристотелизма. Ф. Бэкон, понимая под диалектикой аристотелевскую логику как некий вид «атлетики», утверждал, что она «содействовала скорее укоренению и как бы закреплению ошибок, чем расчистке пути для истины» (Соч. М., 1977. Т. 1. С. 64): её порок состоит в пренебрежении опытом и в том, что она не ведёт к открытию истины. Свои надежды Бэкон связывал с развитием индукции, однако и остававшийся на позициях дедукции Р. Декарт тем не менее продолжил критику «уз диалектики», поскольку «истина часто ускользает из этих уз, а те, кто ими пользуется, сами оказываются запутанными в них» (Соч. М., 1989. Т. 1. С. 110-111). Диалектика нуждается для своих умозаключений в посылках, которые она сама не может доставить, так что на смену диалектике как школьной логике должна прийти новая логика, которая «учит надлежащему управлению разумом для приобретения познания ещё не известных нам истин» (Там же. С. 308-309).

Постепенно возникает двухчастное деление логики на аналитику, обладающую доказательной силой, и на диалектику, имеющую дело с вероятным (Schmidt J. А. Logica positiva sive dialectica et analytica. Jena, 1687; Darjes J.G. Introductio in artem inveniendi seu logicam theoretico-practicam, qua analytica atque dialectica. Jena, 1742). Под влиянием этой традиции новая интерпретация диалектики была дана И. Кантом. Кант выдвинул идею новой науки - трансцендентальной логики, которая в отличие от традиционной формальной логики определяет происхождение, объём и объективную значимость неэмпирических, или априорных, знаний. Трансцендентальная логика распадается на аналитику - «логику истины» и диалектику - «логику видимости» (Критика чистого разума. М., 1994. С. 120). При этом Кант порывает с аристотелевской традицией понимания диалектики как «учения о вероятности». Хотя трансцендентальная диалектика способна вскрыть видимость трансцендентных, то есть выходящих за границы опыта, суждений, однако она не способна полностью искоренить её, ибо подобная видимость оказывается неизбежной и естественной для человека иллюзией. Наибольшее влияние на дальнейшее развитие диалектики оказало кантовское учение об антиномиях, то есть противоречиях законов чистого разума. Формулируя о мире четыре пары противоречащих друг другу тезисов и антитезисов, Кант с равным успехом доказывал как первые, так и вторые. Выход из создавшегося положения он усматривал в том, что, поскольку мир является трансцендентальной идеей, а не вещью самой по себе, то в первых двух антиномичных парах одновременно ложны как тезис, так и антитезис, тогда как в двух последних и тезис, и антитезис могут быть одновременно истинными соответственно для вещей самих по себе или для явлений. Наряду с учением об антиномиях и идеей трансцендентальной логики, которую некоторые интерпретаторы неоправданно считали неким прообразом диалектической логики, большой резонанс для дальнейшего развития диалектики имело также кантовское учение о трёхсоставности каждой из его четырёх групп (классов) категорий, причём «третья категория возникает всегда из соединения второй и первой категории того же класса» (Там же. С. 89) при помощи особого акта рассудка.

Хотя И. Г. Фихте практически не пользовался термином «диалектика», называя свой метод «синтетическим», тем не менее этот метод его наукоучения, при котором противоречие, возникающее в основоположении, разрешается в новом основоположении, в дальнейшем получил название антитетической диалектики. Для Фихте антитетический приём в сравниваемых предметах ищет признак, в котором они противополагаются друг другу, а синтетический приём - признак, в котором они равны друг другу. Образец натурфилософской диалектики усматривался и в учении Ф. В. Шеллинга о полярности природы.

Если для Аристотеля диалектика выступала как наука о мышлении, так что противоречия, о которых он говорил, были противоречиями мышления, то Ф. Шлейермахер и Г. В. Ф. Гегель порывают с этой традицией. Шлейермахер исходит из соответствия бытия и мышления: причинная связь внешней действительности соответствует логической связи понятий. У Гегеля, обосновывавшего совпадение структуры мышления со структурой бытия, на первый план в истолковании диалектики выдвигаются противоречия самого бытия, и диалектика предстаёт «вообще принципом всякого движения, всякой жизни и всякой деятельности в сфере действительности» (Энциклопедия философских наук. М., 1975. Т. 1. С. 206). В качестве предшественников гегелевской диалектики стали рассматриваться Гераклит из Эфеса, неоплатоники и др.

Диалектика у Гегеля «составляет природу самого мышления», ярким примером её является развёртывание понятия, движущегося от первых пустых и лишённых содержания определений к определениям всё более содержательным. В центре гегелевской диалектики - триада тезис - антитезис - синтез, охватывающая три последовательных момента развёртывания «логически-реального» - «абстрактный, или рассудочный», «диалектический, или отрицательно-разумный» (имманентное «снятие» односторонних конечных определений рассудка и их «переход в свою противоположность»), и, наконец, «спекулятивный, или позитивно-разумный», в свою очередь снимающий это противопоставление и удерживающий оба предшествующих момента в их «конкретном единстве» (Там же. С. 201). Именно к Гегелю восходит противопоставление метафизики и диалектики как двух философских методов, из которых первый является механистичным, не учитывающим движения и развития.

Наряду с неприятием гегелевской диалектики многими мыслителями (А. Шопенгауэром и др.) предпринимались попытки её трансформации. Так, для Л. Фейербаха диалектика состоит в диалоге: «Истинная диалектика не есть монолог одинокого мыслителя с самим собой, это диалог между Я и Ты» (Соч. М., 1995. Т. 1. С. 144). У С. Кьеркегора диалектический переход от одной «жизненной стадии» к другой осуществлялся не мышлением, как у Гегеля, а волей, выбором, прыжком, так что диалектика приобретает экзистенциальный характер. К. Маркс, поставив задачу материалистического преобразования метода Гегеля, при этом отзывался о его диалектике как о «могучей, вечно деятельной движущей силе мысли» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М., 1970. Т. 41. С. 222). Идеи Маркса о материалистической диалектике попытался конкретизировать Ф. Энгельс, понимая диалектику как «науку о всеобщих законах развития природы, человеческого общества и мышления» (Там же. М., 1961. Т. 20. С. 145). Сформулированные Энгельсом так называемые законы диалектики, восходящие к Гегелю, - единство и борьба противоположностей, переход количественных изменений в качественные, отрицание отрицания - стали существенным элементом диалектического материализма - официальной философии советского периода. В рамках диалектического материализма предпринимались безрезультатные (по причине нерешённости проблемы противоречия) попытки разработать некую диалектическую логику, призванную в отличие от традиционной формальной логики учитывать не только форму, но и содержание мышления.

Развитие диалектики в западном неомарксизме связано, прежде всего, с франкфуртской школой. Пафос «негативной диалектики» Т. Адорно направлен на разоблачение ложного тождества всеобщего и особенного: отрицание, раскрывающее эту нетождественность, перестаёт быть моментом перехода к какому-либо синтезу. Традиция С. Кьеркегора получила продолжение в 20 веке в диалектической теологии (К. Барт, Р. Бультман и др.).

Диалектика была подвергнута критике К. Поппером за двусмысленность и неоправданные претензии на фундаментальную роль в познании, альтернативную формальной логике.

Активное использование понятия диалектики в советский период практически в любом контексте с целью оправдания тех или иных политических решений привело к известной дискредитации самого термина, отягощённого в силу этого негативными коннотациями в современном российском философском языке.

Лит.: Heimsoeth Н. Transzendentale Dialektik. Ein Kommentar zu Kants Kritik der reinen Vernunft. В., 1966-1971. Bd 1-4; История античной диалектики. М., 1972; История диалектики XIV-XVIII вв. М., 1974; История диалектики. Немецкая классическая философия. М., 1978; Идеалистическая диалектика в XX столетии. М., 1987; Философия Гегеля: проблемы диалектики. М., 1987; Prantl С. von. Geschichte der Logik im Abendlande. 8. Aufl. Bristol, 2001. Bd 1-4; Лосев А. Ф. Диалектика мифа. М., 2001; Жильсон Э. Философия в средние века. М., 2004.

Ты - не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: "Истинное обустройство мира".
http://noslave.org

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

У этого термина существуют и другие значения, см. .

В истории философии виднейшие мыслители определяли диалектику как:

История развития понятия

Первые философские учения возникли 2500 лет назад в Индии, Китае и Древней Греции. Ранние философские учения носили стихийно-материалистический и наивно-диалектический характер. Исторически первой формой диалектики явилась античная диалектика. В восточной мудрости теоретическое мышление прошло тот же путь: опора на парность категорий мышления, поиск единого основания у различных, до прямой противоположности дозревших понятий и идей, образов и символов как в эзотерических, так и в известных всем философских направлениях и школах. Хотя для европейца их экзотическая форма не совсем привычна, но она - форма единства и борьбы противоположностей в содержании мыслимого. Она настраивала теоретическое мышление египтян, арабов, персов, индийцев, китайцев и других восточных мыслителей на осознание всеобщих его форм, на их содержательную классификацию, на поиск разумного основания их взаимоопределяемости. И в центре большинства из них - противоположность мудрого созерцания вечного смысла бытия суетному действию в мире преходящего. Путь достижения такой способности в смыслочувственно-телесном достижении гармонии с собой и миром преодолением противоположных моментов переживания и действия.

Диалектика в античности

Философы ранней греческой классики говорили о всеобщем и вечном движении, в то же время представляя себе космос в виде завершённого и прекрасного целого, в виде чего-то вечного и пребывающего в покое. Гераклит и другие греческие философы дали формулы вечного становления, движения как единства противоположностей. Аристотель считает изобретателем диалектики Зенона Элейского , который подверг анализу противоречия, возникающие при попытке осмыслить понятия движения и множества. На основе философии Гераклита и элеатов в дальнейшем возникла чисто отрицательная диалектика у софистов , которые в непрестанной смене противоречащих друг другу вещей, а также и понятий увидели относительность человеческого знания и доводили диалектику до крайнего скептицизма , не исключая и морали .

Сам Аристотель отличает «диалектику» от «аналитики » как науку о вероятных мнениях от науки о доказательстве. Аристотель в учении о четырёх причинах - материальной, формальной, движущей и целевой - утверждал, что все эти четыре причины существуют в каждой вещи совершенно неразличимо и тождественно с самой вещью.

В диалоге «Софист» Платон излагает учение о родах сущего. Анализируя соотношение понятий бытия , движения и покоя , Платон говорит о несовместимости покоя с движением; поскольку же и движение, и покой существуют, то, значит, бытие совместимо и с тем, и с другим. Таким образом, имеется три рода: бытие, покой, движение.

Каждый из этих трёх родов есть иное по отношению к остальным двум родам и тождественное по отношению к самому себе. В связи с этим возникает вопрос о соотношении родов тождественного и иного с родами покоя и движения: совпадают ли они между собой или различаются?

Поскольку и покой, и движение как тождественные каждый себе причастны тождественному , и при этом они различаются между собой, то ни покой, ни движение не совпадают с тождественным . Поскольку и покой, и движение как иные по отношению к другим родам причастны иному и при этом различаются между собой, то ни покой, ни движение не совпадают с иным . Таким образом, покой и движение отличны от тождественного и иного.

Поскольку из существующего одно существует само по себе, а другое лишь по отношению к чему-то, и при этом иное существует лишь по отношению к чему-то, то иное не совпадает с бытием , которое охватывает как безусловное (то, что существует само по себе), так и относительное (то, что существует по отношению к чему-то).

Платон делает вывод о пяти несводимых друг к другу родах сущего - бытии, покое, движении, тождественном и ином.

Диалектика в традиционной китайской философии

В китайской философии диалектика традиционно связывается с категориями инь и ян , восходящими к древним представлениям о взаимодействии пассивной женской силы - инь и активной мужской - ян . С точки зрения китайских мыслителей, эти категории отражают взаимосвязь и взаимопревращение противоположных сторон явления друг в друга. К примеру, «Ян» - светлое, «Инь» - темное; «Ян» переходит в «Инь» - жесткое размягчается Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]] ; «Инь» переходит в «Ян» - темное светлеет и т. д.

Наполняющие Вселенную и порождающие и сохраняющие жизнь первичные субстанции, или силы Ян и Инь, о которых говорится в книге «Ицзин», обусловливают сущность 5 элементов природы: металла, дерева, воды, огня, земли; 5 естественных состояний: влаги, ветра, тепла, сухости, холода; 5 осн. человеческих функций: мимики, речи, зрения, слуха, мышления, и 5 осн. аффектов: заботы, страха, гнева, радости, созерцательности.

Диалектика в Средние века

Господство монотеистических религий в средние века перенесло диалектику в область теологии; Аристотель и неоплатонизм использовались при этом для создания схоластически разработанных учений о личном абсолюте. У неоплатоников (Плотин , Прокл) словом «диалектика» обозначается научный метод анализа и синтеза, который исходит из Единого, чтобы к Единому вернуться. У Николая Кузанского идеи диалектики развиваются в учении о тождестве знания и незнания, о совпадении максимума и минимума, о вечном движении, о совпадении противоположностей, о любом в любом и так далее .

В немецкой классической философии

Диалектика в марксизме

Понятие диалектики в своих произведениях использовали Карл Маркс и Фридрих Энгельс , которые перевели её в материалистическую плоскость. Маркс материалистически понимает диалектическое развития истории, как оно описано у Гегеля. С его точки зрения все это - наука история, которую он пытается построить по научному методу.

Сознание понимается Марксом как свойство материи отражать саму себя, а не как отдельная, самостоятельная сущность. Материя находится в постоянном движении и развивается самостоятельно. Диалектика же выступает в качестве отражения законов развития этой материи. Поэтому отличие своей диалектики от гегелевской Маркс выразил в утверждении, что философия Гегеля перевернута с ног на голову, Следует отличать диалектику Гегеля от её интерпретации в диалектике марксизма. Маркс следующим образом описывает разницу между его диалектикой и диалектикой Гегеля:

Мой диалектический метод по своей основе не только отличен от гегелевского, но является его прямой противоположностью. Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург действительного, которое составляет лишь его внешнее проявление. У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней.

Последователями Маркса, главным образом, советскими , была создана особая философская школа - диалектический материализм . Существо этого философского подхода заключалось в том, что философия в старом смысле упразднялась, уступая место научному методу. Таким образом, задача марксиста-философа заключалась в материалистической систематизации гегелевской диалектики .

Из всей прежней философии самостоятельное значение сохраняет… учение о мышлении и его законах - формальная логика и диалектика. Все остальное входит в положительную науку о природе и истории.
Маркс К.., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 25.

В диалектическом материализме в 1960-1980-е гг. некоторые из ведущих идей Гегеля именовались «принципами», другие - «законами». Эта систематизация включала следующие положения:

В советское время единственной допустимой формой диалектики считалась материалистическая диалектика , и к попыткам неортодоксального её развития относились с подозрением[[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]] . После распада СССР материалистическая диалектика в значительной степени потеряла своё распространение, хотя ряд авторов продолжает оценивать её позитивно. Среди авторов, предложивших оригинальные диалектические концепции, были Г. С. Батищев , А. Ф. Лосев , З. М. Оруджев , Э. В. Ильенков , В. А. Вазюлин и другие.

Диалектика сегодня

В XX веке исследованием диалектики как в историческом плане (диалектика в античности и в немецкой классической философии), так и в теоретическом занимался Николай Гартман .

Некоторые современные философы, такие как Люсьен Сев и Жан-Мари Бром вновь обращаются к диалектике, рассматривая исключительно по отношению к человеческому действию, деятельности. Они отрицают диалектику природы и существование научных законов, существующих вне человеческого действия. Однако, после Второй мировой войны, ряд философов (Ричард Левонтин , Стивен Гулд , Александр Зиновьев , Патрик Торт) широко используют диалектику в своих работах, рассматривая её и как предмет изучения. В XXI веке имеются работы Бертелла Олмана, Паскаля Шарбонна и Эвариста Санчес-Паленсиа, в которых диалектика вводится в науку, наряду с диалектическим материализмом Маркса и Энгельса.

Таким образом, диалектика позволяет делать внятными и доступными противоречия в науке (антагонистические тенденции), так сказать, необычные и парадоксальные ситуации, которые встречаются в наблюдениях и научных экспериментах.

Строго говоря, содержание диалектики меняется с прогрессом науки, ибо, в некотором смысле, это содержание есть сама наука, основанная на принципах абстракций. Вот изложение диалектических принципов, первоначально сформулированных Энгельсом (1878), в интерпретации Ж. М. Брома: (Принципы диалектики, 2003): 1. Движение и изменение. 2. Взаимодействие (или взаимозависимость) 3. Противоречие как сила созидания 4. Переход от количества к качеству (цепи и разрывы). 5. Отрицание отрицания: тезис, антитезис и синтез (принцип развития по спирали). Заметим, что Жорж Политцер (1936) совмещает принципы 3 и 5. Это не вызывает неудобства, так как содержание принципов ещё не было определено… Изменение наших научных знаний ведет к постоянному пересмотру содержания этих принципов.

Материалистическая диалектика нашла ряд подтверждений в биологии (Ричард Левонтин, Стивен Гулд). Живые организмы своим физико-химически детерминированным развитием (см. Пригожин) и определенным содержанием информации, подчинены бесконечным изменениям в своем метаболизме и эволюции. В этом смысле, концепция диалектики природы, предложенная Энгельсом, может быть использована.

Согласно Эваристу Санчес-Паленсиа, диалектика позволяет разрешать противоречия в науке, необычные и парадоксальные, во всех видах знаний, включая прикладную математику, однако в первую очередь социологию и психологию. Фактически, по его мнению, диалектика не является логикой со своими точными законами, а более общим каркасом, в который вписываются эволюционные явления.

Критика и оценки диалектики

Николай Гартман

…в диалектике есть что-то тёмное, непрояснённое, загадочное. Тех, кто были в ней сильны, во все времена было совсем немного, это были единицы. В древности - три или четыре головы, способных к умозрению. В Новое время во всяком случае не больше - по крайней мере таких, которые создали что-нибудь заметное… Определённо существует нечто вроде диалектического дара, который можно развить, но которому нельзя научиться. Примечательно, что и сами диалектически одарённые головы не раскрывают тайну диалектики. Они владеют и пользуются методом, но передать то, как они это делают, они не могут. Наверняка они сами этого не знают. Это - как творчество художника. Сам творящий не ведает закона, по которому творит; но он творит по нему… Гениальные и конгениальные следуют этому закону слепо и безошибочно, как лунатики. :652

В области философских систем Гегель явил нам поучительный феномен высокого штиля. Многократно оспоренная диалектика - внутренняя форма его мышления - выходит к нам из его творений и захватывает пронизывающей предмет силой. При этом знание о её сущности всегда было и осталось ограниченным. Он воспринимал её как высший модус «опыта», но эти скупые указания не открывают нам тайны этого опыта. Мы должны искать её в его предметных исследованиях, то есть в целостности его жизненной работы. :636-637

Гартман считает, что исследование какого-либо метода в принципе вторично по отношению к применению этого метода. Сначала кто-то прокладывает путь познания, «отдаваясь» предмету и совсем необязательно зная, как он это делает, а потом на проложенном участке пути кто-то другой «наводит порядок». :636-637

Карл Поппер

См. также

Напишите отзыв о статье "Диалектика"

Примечания

/ Михайлов, Ф. Т. // Новая философская энциклопедия : в 4 т. / пред. науч.-ред. совета В. С. Стёпин . - 2-е изд., испр. и доп. - М . : Мысль , 2010 .
. Проверено 28 апреля 2013. .
. Проверено 19 декабря 2014.
Сократ // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров
Философия // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров . - 3-е изд. - М . : Советская энциклопедия, 1969-1978.
. Проверено 30 апреля 2013. .
// Асмус В. Ф. Античная философия
. Проверено 30 апреля 2013. .
. Проверено 30 апреля 2013.
Диалектика - статья из Большой советской энциклопедии .
Горнштейн Т. Н. Диалектический метод / Глава четвёртая // Философия Николая Гартмана. (Критический анализ основных проблем онтологии). - Ленинград: «Наука», 1969.
Эварист Санчес-Паленсиа . Диалектическая прогулка в науке. 2012
Культурология. XX век. Антология. - М.: Юрист, 1995.
Гартман Н. Проблема духовного бытия. Исследования к обоснованию философии истории и наук о духе. Философско-историческое введение // Культурология. XX век. Антология. - М.: Юрист, 1995. - С. 608-648
К.Поппер, «Что такое диалектика?»
«… не следует думать также, что именно „борьба“ между тезисом и антитезисом „создает“ синтез. На самом деле происходит битва умов, и именно умы должны быть продуктивны и создавать новые идеи …»
«Единственной „силой“, движущей диалектическое развитие, является, таким образом, наша решимость не мириться с противоречиями между тезисом и антитезисом.»

Литература

Диалектика // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
Абрамов М. А. Догмы и поиск (сто лет дискуссий о диалектике в английской философии). - М., 1994. - 210 с.
Адорно Т. В. Негативная диалектика. Пер. с нем. - М.: Научный мир, 2003. - 372 с.
Алексеев П. В., Панин А. В. Теория познания и диалектика. - М., 1991. - 383 с.
Берти Э." Древнегреческая диалектика как выражение свободы мысли слова // Историко-философский ежегодник 1990. - М., 1991. - С. 321-344.
Богомолов А. С. Диалектический логос. Становление античной диалектики. - М., 1982. - 263 с.
Бурова И. Н. Парадоксы теории множеств и диалектика. - М., 1976. - 176 с.
Вазюлин В. А. - М., 1968-2002². - 295 с.
Воинов В. В. Модели диалектики в античной и восточной философии // Проблемы философии. Вып. 54. Киев, 1981.
Дёмин Р. Н. Сократ о диалектике и учение о разделении по родам в древнем Китае // Универсум платоновской мысли: неоплатонизм и христианство. Апологии Сократа. - СПб., 2001.
Джохадзе Д. В. Диалектика Аристотеля. - М., 1971.
Джохадзе Д. В., Джохадзе Н. И. История диалектики: Эпоха античности. - М., 2005. - 326 с.
Диалектика и её критики. - М., 1986.
Диалектическое противоречие. - М., 1979. - 343 с.
Дынник М. А. Диалектика Гераклита Эфесского. - М., 1929.
Зелькина О. С. Системно-структурный анализ основных категорий диалектики. - Саратов, 1970.
Зиновьев А. А. О логической природе восхождения от абстрактного к конкретному // Философская энциклопедия. - 1960. - Т. 1.
Зиновьев А. А. Восхождение от абстрактного к конкретному (на материале Капитала К. Маркса). - М., 2002. - 312 с. - ISBN 5-201-02089-5.
Ильенков Э. В. . М.: Политиздат, 1974. - 271 с. - 2-е изд., доп. М.: Политиздат, 1984. - 320 с.
История античной диалектики. - М., 1972. - 335 с.
/ АН СССР. Ин-т философии. - М., 1974. - 356 с..
История марксистской диалектики от возникновения марксизма до ленинского этапа. - М., 1972.
Кедров Б. М. О методе изложения диалектики: Три великих замысла. - М.: Наука, 1983. - 478 с.
Критика немарксистских концепций диалектики XX века. Диалектика и проблема иррационального / Под ред. Ю. Н. Давыдова. - М., 1988. − 478 с. - ISBN 5-211-00186-9.
Лосев А. Ф. Хаос и структура. М.: Мысль, 1997.
Луканин Р. К. Диалектика аристотелевской «Топики» // Философские науки. - 1971. - № 6.
Моисеев Н. Н. Алгоритмы развития. - М.: Наука, 1987. - С. 17-37, 44.
Нарский И. С. К вопросу о соотношении формальной логики и диалектики // Вестник Московского университета. - 1960. - № 3.
Омельяновский М. Э. Диалектика в современной физике. - М.: Наука, 1973. - 324 с.
Оруджев З. М. Диалектика как система. - М., 1973. - 352 с.
Петров Ю. А. Логическая функция категорий диалектики. - М., 1972.
Садовский Г. И. Диалектика мысли. Логика понятий как теория отражения сущности развития. - Минск, 1982. - 310 с.
Семашко Л. М. Диалектика Платона и её интерпретация Гегелем // Философские науки. - 1971. - № 4.
Фурман А. Материалистическая диалектика. - М., 1969.
Чан Шэнь . Диалектика Гегеля и китайская традиция диалектического мышления. // Судьбы гегельянства: философия, религия и политика прощаются с модерном. - М., 2000. - С.335-347.
Шаш С. Д. Проблема исследования раннегреческой диалектики / Сб. Философские исследования. - Минск, 1970.
Широканов Д. И. Взаимосвязь категорий диалектики. - Минск, 1969.
Claude Bruaire . La Dialectique / " Que sais-je ? " - PUF, 1993.
Jean-Marie Brohm . Les principes de la dialectique / Éditions de La Passion. - 2003. - 254 p.
Jean-François Chantaraud . L"état social de la France: Leviers de la cohésion sociale et de la performance durable / Documentation française. - 2013.
Georges Gurvitch . Dialectique et sociologie. - Flammarion, 1962.
Henri Lefebvre . Le Matérialisme dialectique. - PUF, 1939.
René Mouriaux . La dialectique d’Héraclite à Marx. - Syllepse, 2010.
Bertell Ollman . La dialectique mise en œuvre: Le processus d’abstraction dans la méthode de Marx. - Syllepse, 2005.
Lucien Sève . Sciences et dialectiques de la nature. - La Dispute, 1998.
Évariste Sanchez-Palencia . Promenade dialectique dans les sciences. - Ed. Hermann, 2012.
Howard Ll. Williams . Hegel, Heraclitus, and Marx’s Dialectic. - Harvester Wheatsheaf, 1989. - 256 p. - ISBN 0-7450-0527-6.

Критика диалектики

// Вопросы философии. - 1995. - № 1. - С. 118-138.
// Вопросы философии. - 1995. - № 1. - С. 139-148.
. (недоступная ссылка с 09-09-2015 (1569 дней))
.
Рассел Б. . (В особенности см. главу 10 «Просвещение и романтизм».)
.
Jean-Paul Sartre . Critique de la raison dialectique. 1960.
Жилин В. И. Законы диалектики: иллюзия истины. - М.: Русайнс, 2016. - 264 с.

Просмотр этого шаблона

Основные разделы

Просмотр этого шаблона

Тривиум

Квадривиум

Отрывок, характеризующий Диалектика

Очень легко, без каких-либо особых усилий, я появилась на главной площади города.
Всё вроде бы было как прежде, но на этот раз, хоть и украшенная по-старому, Венеция почти пустовала. Я шла вдоль одиноких каналов не в силах поверить своим глазам!.. Было ещё не поздно, и обычно в такое время город ещё шумел, как встревоженный улей, предвкушая любимый праздник. Но в тот вечер красавица Венеция пустовала... Я не могла понять, куда же подевались все счастливые лица?.. Что произошло с моим прекрасным городом за те короткие несколько лет???
Медленно идя по пустынной набережной, я вдыхала такой знакомый, тёплый и мягкий, солоноватый воздух, не в силах удержать текущих по щекам одновременно счастливых и печальных слёз... Это был мой дом!.. Мой по-настоящему родной и любимый город. Венеция навсегда осталась МОИМ городом!.. Я любила её богатую красоту, её высокую культуру... Её мосты и гондолы... И даже просто её необычность, делая её единственным в своём роде городом, когда-то построенным на Земле.
Вечер был очень приятным и тихим. Ласковые волны, что-то тихо нашёптывая, лениво плескались о каменные порталы... И плавно раскачивая нарядные гондолы, убегали обратно в море, унося с собою осыпавшиеся лепестки роз, которые, уплывая дальше, становились похожими на алые капли крови, кем-то щедро разбрызганные по зеркальной воде.
Неожиданно, из моих печально-счастливых грёз меня вырвал очень знакомый голос:
– Не может такого быть!!! Изидора?! Неужели это и правда ты?!..
Наш добрый старый друг, Франческо Ринальди, стоял, остолбенело меня разглядывая, будто прямо перед ним неожиданно появился знакомый призрак... Видимо никак не решаясь поверить, что это по-настоящему была я.
– Бог мой, откуда же ты?! Мы думали, что ты давным-давно погибла! Как же тебе удалось спастись? Неужели тебя отпустили?!..
– Нет, меня не отпустили, мой дорогой Франческо, – грустно покачав головой, ответила я. – И мне, к сожалению, не удалось спастись... Я просто пришла проститься...
– Но, как же так? Ты ведь здесь? И совершенно свободна? А где же мой друг?! Где Джироламо? Я так давно его не видел и так по нему скучал!..
– Джироламо больше нет, дорогой Франческо... Так же как нет больше и отца...
Было ли причиной то, что Франческо являлся другом из нашего счастливого «прошлого», или просто я дико устала от бесконечного одиночества, но, говоря именно ему о том ужасе, который сотворил с нами Папа, мне стало вдруг нечеловечески больно... И тут меня наконец-то прорвало!.. Слёзы хлынули водопадом горечи, сметая стеснения и гордость, и оставляя только лишь жажду защиты и боль потерь... Спрятавшись на его тёплой груди, я рыдала, словно потерянное дитя, искавшее дружескую поддержку...
– Успокойся, мой милый друг... Ну что ты! Пожалуйста, успокойся...
Франческо гладил мою уставшую голову, как когда-то давно это делал отец, желая успокоить. Боль жгла, снова безжалостно швыряя в прошлое, которого нельзя было вернуть, и которое больше не существовало, так как не было больше на Земле людей, создававших это чудесное прошлое....
– Мой дом всегда был и твоим домом, Изидора. Тебя нужно куда-то спрятать! Пойдём к нам! Мы сделаем всё, что сможем. Пожалуйста, пойдём к нам!.. У нас ты будешь в безопасности!
Они были чудесными людьми – его семья... И я знала, что если только я соглашусь, они сделают всё, чтобы меня укрыть. Даже если за это им самим будет угрожать опасность. И на коротенькое мгновение мне так дико вдруг захотелось остаться!.. Но я прекрасно знала, что этого не случится, что я прямо сейчас уйду... И чтобы не давать себе напрасных надежд, тут же грустно сказала:
– Анна осталась в лапах «святейшего» Папы... Думаю, ты понимаешь, что это значит. А она теперь осталась у меня одна... Прости, Франческо.
И вспомнив уже о другом, спросила:
– Не скажешь ли, мой друг, что происходит в городе? Что стало с праздником? Или наша Венеция, как и всё остальное, тоже стала другой?..
– Инквизиция, Изидора... Будь она проклята! Это всё инквизиция...
– ?!..
– Да, милый друг, она подобралась даже сюда... И что самое страшное, многие люди на это попались. Видимо для злых и ничтожных нужно такое же «злобное и ничтожное», чтобы открылось всё то, что они скрывали множество лет. Инквизиция стала страшным инструментом человеческой мести, зависти, лжи, жадности и злобы!.. Ты даже не представляешь, мой друг, как низко могут пасть вроде бы самые нормальные люди!.. Братья клевещут на неугодных братьев... дети на постаревших отцов, желая поскорее от них избавиться... завистливые соседи на соседей... Это ужасно! Никто не защищён сегодня от прихода «святых отцов»... Это так страшно, Изидора! Стоит лишь сказать на кого-либо, что он еретик, и ты уже никогда не увидишь более этого человека. Истинное сумасшествие... которое открывает в людях самое низкое и плохое... Как же с этим жить, Изидора?
Франческо стоял, ссутулившись, будто самая тяжёлая ноша давила на него горой, не позволяя распрямиться. Я знала его очень давно, и знала, как непросто было сломить этого честного, отважного человека. Но тогдашняя жизнь горбила его, превращая в растерянного, не понимавшего такой людской подлости и низости человека, в разочарованного, стареющего Франческо... И вот теперь, глядя на своего доброго старого друга, я поняла, что была права, решив забыть свою личную жизнь, отдавая её за гибель «святого» чудовища, топтавшего жизни других, хороших и чистых людей. Было лишь несказанно горько, что находились низкие и подлые «человеки», радовавшиеся (!!!) приходу Инквизиции. И чужая боль не задевала их чёрствые сердца, скорее наоборот – они сами, без зазрения совести, пользовались лапами Инквизиции, чтобы уничтожать ничем не повинных, добрых людей! Как же далека ещё была наша Земля от того счастливого дня, когда Человек будет чистым и гордым!.. Когда его сердце не поддастся подлости и злу... Когда на Земле будет жить Свет, Искренность и Любовь. Да, прав был Север – Земля была ещё слишком злой, глупой и несовершенной. Но я верила всей душой, что когда-нибудь она станет мудрой и очень доброй... только пройдёт для этого ещё очень много лет. А пока тем, кто её любил, предстояло за неё бороться. Забывая себя, своих родных... И не жалея свою единственную и очень дорогую для каждого земную Жизнь. Забывшись, я даже не заметила, что Франческо очень внимательно наблюдал за мной, будто желал понять, удастся ли ему уговорить меня остаться. Но глубокая грусть в его печальных серых глазах говорила мне – он понял... И крепко обняв его в последний раз, я начала прощаться...
– Мы всегда будем тебя помнить, милая. И нам всегда будет тебя не хватать. И Джироламо... И твоего доброго отца. Они были чудесными, чистыми людьми. И надеюсь, другая жизнь окажется для них более безопасной и доброй. Береги себя, Изидора... Как бы смешно это не звучало. Постарайтесь уйти от него, если сможете. Вместе с Анной...
Кивнув ему напоследок, я быстро пошла по набережной, чтобы не показать, как больно ранило меня это прощание, и как зверски болела моя израненная душа...
Сев на парапет, я погрузилась в печальные думы... Окружающий меня мир был совершенно другим – в нём не было того радостного, открытого счастья, которое освещало всю нашу прошедшую жизнь. Неужели же люди не понимали, что они сами своими руками уничтожали нашу чудесную планету, заполняя её ядом зависти, ненависти и злости?.. Что предавая других, они погружали в «чёрное» свою бессмертную душу, не оставляя ей пути в спасение!.. Правы были Волхвы, говоря, что Земля не готова... Но это не означало, что за неё не надо было бороться! Что надо было просто сидеть, сложа руки и ждать, пока она сама когда-нибудь «повзрослеет»!.. Мы ведь не оставляем дитя, чтобы оно само искало пути в свою зрелость?.. Как же можно было оставить нашу большую Землю, не указав пути, и надеясь, что ей самой почему-то посчастливится выжить?!..
Совершенно не заметив, сколько времени прошло в раздумьях, я очень удивилась, видя, что на улице вечерело. Пора было возвращаться. Моя давняя мечта увидеть Венецию и свой родной дом, сейчас не казалась такой уж правильной... Это больше не доставляло счастья, скорее даже наоборот – видя свой родной город таким «другим», я чувствовала в душе только горечь разочарования, и ничего более. Ещё раз взглянув на такой знакомый и когда-то любимый пейзаж, я закрыла глаза и «ушла», прекрасно понимая, что не увижу всё это уже никогда...
Караффа сидел у окна в «моей» комнате, полностью углубившись в какие-то свои невесёлые мысли, ничего не слыша и не замечая вокруг... Я так неожиданно появилась прямо перед его «священным» взором, что Папа резко вздрогнул, но тут же собрался и на удивление спокойно спросил:
– Ну и где же вы гуляли, мадонна?
Его голос и взгляд выражали странное безразличие, будто Папу более не волновало, чем я занимаюсь и куда хожу. Меня это тут же насторожило. Я довольно неплохо знала Караффу (полностью его не знал, думаю, никто) и такое странное его спокойствие, по моему понятию, ничего хорошего не предвещало.
– Я ходила в Венецию, ваше святейшество, чтобы проститься... – так же спокойно ответила я.
– И это доставило вам удовольствие?
– Нет, ваше святейшество. Она уже не такая, какой была... какую я помню.
– Вот видите, Изидора, даже города меняются за такое короткое время, не только люди... Да и государства, наверное, если присмотреться. А разве же могу не меняться я?..
Он был в очень странном, не присущем ему настроении, поэтому я старалась отвечать очень осторожно, чтобы случайно не задеть какой-нибудь «колючий» угол и не попасть под грозу его святейшего гнева, который мог уничтожить и более сильного человека, чем была в то время я.
– Не вы ли, помниться, говорили, святейшество, что теперь вы будете жить очень долго? Изменилось ли что-либо с тех пор?.. – тихо спросила я.
– О, это была всего лишь надежда, дорогая моя Изидора!.. Глупая, пустая надежда, которая развеялась так же легко, как дым...
Я терпеливо ждала, что он продолжит, но Караффа молчал, снова погрузившись в какие-то свом невесёлые думы.
– Простите, Ваше святейшество, знаете ли вы, что стало с Анной? Почему она покинула монастырь? – почти не надеясь на ответ, всё же спросила я.
Караффа кивнул.
– Она идёт сюда.
– Но почему?!. – моя душа застыла, чувствуя нехорошее.
– Она идёт, чтобы спасти вас, – спокойно произнёс Караффа.
– ?!!..
– Она нужна мне здесь, Изидора. Но для того, чтобы её отпустили из Мэтэоры, нужно было её желание. Вот я и помог ей «решить».
– Зачем Анна понадобилась вам, ваше святейшество?! Вы ведь хотели, чтобы она училась там, не так ли? Зачем же было тогда вообще увозить её в Мэтэору?..
– Жизнь уходит, мадонна... Ничто не стоит на месте. Особенно Жизнь... Анна не поможет мне в том, в чём я так сильно нуждаюсь... даже если она проучится там сотню лет. Мне нужны вы, мадонна. Именно ваша помощь... И я знаю, что мне не удастся вас просто так уговорить.
Вот оно и пришло... Самое страшное. Мне не хватило времени, чтобы убить Караффу!.. И следующей в его страшном «списке» стала моя бедная дочь... Моя смелая, милая Анна... Всего на коротенькое мгновение мне вдруг приоткрылась наша страдальческая судьба... и она казалась ужасной...

Посидев молча ещё какое-то время в «моих» покоях, Караффа поднялся, и, уже собравшись уходить, совершенно спокойно произнёс:
– Я сообщу Вам, когда Ваша дочь появится здесь, мадонна. Думаю, это будет очень скоро. – И светски поклонившись, удалился.
А я, из последних сил стараясь не поддаваться нахлынувшей безысходности, дрожащей рукой скинула шаль и опустилась на ближайший диван. Что же оставалось мне – измученной и одинокой?.. Каким таким чудом я могла уберечь свою храбрую девочку, не побоявшуюся войны с Караффой?.. Что за ложь они сказали ей, чтобы заставить покинуть Мэтэору и вернуться в это проклятое Богом и людьми земное Пекло?..
Я не в силах была даже подумать, что приготовил для Анны Караффа... Она являлась его последней надеждой, последним оружием, которое – я знала – он постарается использовать как можно успешнее, чтобы заставить меня сдаться. Что означало – Анне придётся жестоко страдать.
Не в силах более оставаться в одиночестве со своей бедой, я попыталась вызвать отца. Он появился тут же, будто только и ждал, что я его позову.
– Отец, мне так страшно!.. Он забирает Анну! И я не знаю, смогу ли её уберечь... Помоги мне, отец! Помоги хотя бы советом...
Не было на свете ничего, что я бы не согласилась отдать Караффе за Анну. Я была согласна на всё... кроме лишь одного – подарить ему бессмертие. А это, к сожалению, было именно то единственное, чего святейший Папа желал.
– Я так боюсь за неё, отец!.. Я видела здесь девочку – она умирала. Я помогла ей уйти... Неужели подобное испытание достанется и Анне?! Неужели у нас не хватит сил, чтобы её спасти?..
– Не допускай страх в своё сердце, доченька, как бы тебе не было больно. Разве ты не помнишь, чему учил свою дочь Джироламо?.. Страх создаёт возможность воплощения в реальность того, чего ты боишься. Он открывает двери. Не позволяй страху ослабить тебя ещё до того, как начнёшь бороться, родная. Не позволяй Караффе выиграть, даже не начав сопротивляться.
– Что же мне делать, отец? Я не нашла его слабость. Не нашла, чего он боится... И у меня уже не осталось времени. Что же мне делать, скажи?..
Я понимала, что наши с Анной короткие жизни приближались к своему печальному завершению... А Караффа всё так же жил, и я всё так же не знала, с чего начать, чтобы его уничтожить...
– Пойди в Мэтэору, доченька. Только они могут помочь тебе. Пойди туда, сердце моё.
Голос отца звучал очень печально, видимо так же, как и я, он не верил, что Мэтэора поможет нам.
– Но они отказали мне, отец, ты ведь знаешь. Они слишком сильно верят в свою старую «правду», которую сами себе когда-то внушили. Они не помогут нам.
– Слушай меня, доченька... Вернись туда. Знаю, ты не веришь... Но они – единственные, кто ещё может помочь тебе. Больше тебе не к кому обратиться. Сейчас я должен уйти... Прости, родная. Но я очень скоро вернусь к тебе. Я не оставлю тебя, Изидора.
Сущность отца начала привычно «колыхаться» и таять, и через мгновение совсем исчезла. А я, всё ещё растерянно смотря туда, где только что сияло его прозрачное тело, понимала, что не знаю, с чего начать... Караффа слишком уверенно заявил, что Анна очень скоро будет в его преступных руках, поэтому времени на борьбу у меня почти не оставалось.
Встав и встряхнувшись от своих тяжких дум, я решила всё же последовать совету отца и ещё раз пойти в Мэтэору. Хуже всё равно уже не могло было быть. Поэтому, настроившись на Севера, я пошла...
На этот раз не было ни гор, ни прекрасных цветов... Меня встретил лишь просторный, очень длинный каменный зал, в дальнем конце которого зелёным светом сверкало что-то невероятно яркое и притягивающее, как ослепительная изумрудная звезда. Воздух вокруг неё сиял и пульсировал, выплёскивая длинные языки горящего зелёного «пламени», которое, вспыхивая, освещало огромный зал до самого потолка. Рядом с этой невиданной красотой, задумавшись о чём-то печальном, стоял Север.
– Здравия тебе, Изидора. Я рад, что ты пришла, – обернувшись, ласково произнёс он.
– И ты здравствуй, Север. Я пришла ненадолго, – изо всех сил стараясь не расслабляться и не поддаваться обаянию Мэтэоры, ответила я. – Скажи мне, Север, как вы могли отпустить отсюда Анну? Вы ведь знали, на что она шла! Как же вы могли отпустить её?! Я надеялась, Мэтэора будет её защитой, а она с такой легкостью её предала... Объясни, пожалуйста, если можешь...
Он смотрел на меня своими грустными, мудрыми глазами, не говоря ни слова. Будто всё уже было сказано, и ничего нельзя было изменить... Потом, отрицательно покачав головой, мягко произнёс:
– Мэтэора не предавала Анну, Изидора. Анна сама решила уйти. Она уже не ребёнок более, она мыслит и решает по-своему, и мы не вправе держать её здесь насильно. Даже если и не согласны с её решением. Ей сообщили, что Караффа будет мучить тебя, если она не согласится туда вернуться. Поэтому Анна и решила уйти. Наши правила очень жёстки и неизменны, Изидора. Стоит нам преступить их однажды, и в следующий раз найдётся причина, по который жизнь здесь быстро начнёт меняться. Это непозволимо, мы не вольны свернуть со своего пути.
– Знаешь, Север, я думаю, именно ЭТО и есть самая главная ваша ошибка... Вы слепо замкнулись в своих непогрешимых законах, которые, если внимательно к ним присмотреться, окажутся совершенно пустыми и, в какой-то степени, даже наивными. Вы имеете здесь дело с удивительными людьми, каждый из которых сам по себе уже является богатством. И их, таких необычайно ярких и сильных, невозможно скроить под один закон! Они ему просто не подчинятся. Вы должны быть более гибкими и понимающими, Север. Иногда жизнь становится слишком непредсказуемой, так же, как непредсказуемы бывают и обстоятельства. И вы не можете судить одинаково то, что п р и в ы ч н о, и то, что уже не вмещается более в ваши давно установленные, устаревшие «рамки». Неужели ты сам веришь в то, что ваши законы правильны? Скажи мне честно, Север!..
Он смотрел изучающе в моё лицо, становясь всё растеряннее, будто никак не мог определиться, говорить ли мне правду или оставить всё так, как есть, не беспокоя сожалениями свою мудрую душу...
– То, что являет собою наши законы, Изидора, создавалось не в один день... Проходили столетия, а волхвы всё так же платили за свои ошибки. Поэтому даже если что-то и кажется нам иногда не совсем правильным, мы предпочитаем смотреть на жизнь в её всеобъемлющей картине, не отключаясь на отдельные личности. Как бы это ни было больно...
Я отдал бы многое, если бы ты согласилась остаться с нами! В один прекрасный день ты, возможно, изменила бы Землю, Изидора... У тебя очень редкий Дар, и ты умеешь по настоящему МЫСЛИТЬ... Но я знаю, что не останешься. Не предашь себя. И я ничем не могу помочь тебе. Знаю, ты никогда не простишь нам, пока будешь жива... Как никогда не простила нас Магдалина за смерть своего любимого мужа – Иисуса Радомира... А ведь мы просили её вернуться, предлагая защиту её детям, но она никогда более не вернулась к нам... Мы живём с этой ношей долгие годы, Изидора, и поверь мне – нет на свете ноши тяжелей! Но такова наша судьба, к сожалению, и изменить её невозможно, пока не наступит на Земле настоящий день «пробуждения»... Когда нам не нужно будет скрываться более, когда Земля, наконец, станет по-настоящему чистой и мудрой, станет светлей... Вот тогда мы и сможем думать раздельно, думать о каждом одарённом, не боясь, что Земля уничтожит нас. Не боясь, что после нас не останется Веры и Знания, не останется ВЕДАЮЩИХ людей...
Север поник, будто внутри не соглашаясь с тем, что сам только что мне говорил... Я чувствовала всем своим сердцем, всей душой, что он верил намного более в то, во что так убеждённо верила я. Но я также знала – он не откроется мне, не предавая этим Мэтэору и своих любимых великих Учителей. Поэтому я решила оставить его в покое, не мучить его более...
– Скажи мне, Север, что стало с Марией Магдалиной? Живут ли ещё где-то на Земле её потомки?
– Конечно же, Изидора!.. – тут же ответил Север, и мне показалось, что его искренне обрадовала перемена темы...

Чудесная картина Рубенса «Распятие». Рядом с телом Христа (внизу) – Магдалина и его брат, Радан (в
красном), а за Магдалиной – мать Радомира, Ведунья Мария. На самом верху – Иоанн, а справа и слева от
него – двое Рыцарей Храма. Остальные две фигуры неизвестны. Возможно это были иудеи, у которых
жила семья Радомира?..

– После смерти Христа Магдалина покинула ту жестокую, злую землю, отнявшую у неё самого дорогого на свете человека. Она ушла, уводя с собой вместе малышку-дочь, которой было в то время всего-навсего четыре года. А её восьмилетнего сына тайно увезли в Испанию рыцари Храма, чтобы он, во что бы то ни стало, остался в живых и смог продолжить великий Род своего отца. Если желаешь, я расскажу тебе истинную историю их жизни, ибо то, что преподносится людям сегодня, является просто историей для несведущих и слепцов...

Магдалина со своими детьми – дочерью Радомир со своими детьми – сыном Светодаром и дочерью Вестой
и сыном. Витражи из церкви Святого Назара,
Лему, Лангедок, Франция
(St. Nazare, Lemoux, Langedoc)
На этих чудесных витражах Радомир и Магдалина со своими детьми – сыном
Светодаром и дочерью Вестой. Также, здесь видна ещё одна весьма интересная
деталь – священнослужитель, стоящий рядом с Радомиром одет в форму като-
лической церкви, что две тысячи лет назад ещё никоим образом не могло бы-
ло быть. Она появилась у священников только в 11-12 столетиях. Что, опять же,
доказывает рождение Иисуса-Радомира только в 11 веке.

Я согласно кивнула Северу.
– Расскажи, пожалуйста, правду... Расскажи мне о них, Север...

Радомир, предчувствуя свою скорую
гибель, отправляет девятилетнего
Светодара жить в Испанию... Чув-
ствуется глубокая грусть и общее
отчаяние.

Его мысли унеслись далеко-далеко, окунаясь в давние, покрытые пеплом веков, сокровенные воспоминания. И началась удивительная история...
– Как я тебе уже рассказывал ранее, Изидора, после смерти Иисуса и Магдалины, всю их светлую и печальную жизнь оплели бессовестной ложью, перенося эту ложь также и на потомков этой удивительной, мужественной семьи... На них «одели» ЧУЖУЮ ВЕРУ. Их чистые образы окружили жизнями ЧУЖИХ ЛЮДЕЙ, которые тогда уже давно не жили... В их уста вложили СЛОВА, которых они НИКОГДА НЕ ПРОИЗНОСИЛИ... Их сделали ОТВЕТСТВЕННЫМИ ЗА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, которые СОВЕРШАЛА И СОВЕРШАЕТ ЧУЖАЯ ВЕРА, самая лживая и преступная, существовавшая когда-либо на Земле...
* * *
От автора: Прошло много-много лет после моей встречи с Изидорой... И уже сейчас, вспоминая и проживая бывшие далёкие годы, мне удалось найти (находясь во Франции) любопытнейшие материалы, во многом подтверждающие правдивость рассказа Севера о жизни Марии Магдалины и Иисуса Радомира, которые, думаю, будут интересны для всех, читающих рассказ Изидоры, и возможно даже помогут пролить хоть какой-то свет на ложь «правящих мира сего». О найденных мною материалах прошу читать в «Дополнении» после глав Изидоры.
* * *
Я чувствовала, что весь этот рассказ давался Северу очень непросто. Видимо, его широкая душа всё ещё не соглашалась принять такую потерю и всё ещё сильно по ней болела. Но он честно продолжал рассказывать дальше, видимо понимая, что позже, возможно, я уже не смогу ни о чём более его спросить.

На этом витраже Магдалина изобра-
жена в виде Учителя, стоящего над
королями, аристократами, филосо-
фами и учёными...

– Помнишь ли, Изидора, я говорил тебе, что Иисус Радомир никогда не имел ничего общего с тем лживым учением, о котором кричит христианская церковь? Оно было полностью противоположно тому, чему учил сам Иисус, а после – и Магдалина. Они учили людей настоящему ЗНАНИЮ, учили тому, чему мы учили их здесь, в Мэтэоре...
А Мария знала даже больше, так как могла свободно черпать своё знание из широких просторов Космоса, после того как от нас ушла. Они жили, тесно окружённые Ведунами и одарёнными, которых люди позже переименовали в «апостолов»... в пресловутой «библии» оказавшихся старыми, недоверчивыми иудеями... которые, думаю, если бы могли, по-настоящему тысячу раз предали бы Иисуса. «Апостолами» же его в реальности были Рыцари Храма, только не построенного человеческими руками, а созданного высокой мыслью самого Радомира – Духовного Храма Истины и Знания. Этих рыцарей вначале было всего лишь девять, и собрались они вместе для того, чтобы в силу своих возможностей оберегать Радомира и Магдалину в той чужой и опасной для них стране, в которую так безжалостно швырнула их судьба. А ещё задача Рыцарей Храма состояла также и в том, чтобы (случись что-то непоправимое!) сберечь ИСТИНУ, которую несли «душой пропавшим» иудеям эти двое чудесных, светлых людей, отдававших свой Дар и свои чистые Жизни за покой на их любимой, но всё ещё очень жестокой планете...
– Значит и «апостолы» тоже были совершенно другими?! Какими же они были?! Можешь ли ты рассказать мне о них, Север?
Мне было настолько интересно, что на какой-то короткий миг даже удалось «усыпить» свои мучения и страхи, удалось на мгновение забыть грядущую боль!.. Я обрушила на Севера настоящий шквал вопросов, даже точно не зная, существуют ли на них ответы. Так сильно мне хотелось узнать настоящую историю этих мужественных людей, не опошлённую ложью долгих пяти сотен лет!!!
– О, они были истинно чудесными людьми – рыцари Храма – Изидора!.. Вместе с Радомиром и Магдалиной они создали великолепный костяк МУЖЕСТВА, ЧЕСТИ и ВЕРЫ, на котором строилось светлое УЧЕНИЕ, оставленное когда-то нашими предками для спасения нашей родной Земли. Двое из рыцарей Храма были нашими учениками, а также потомственными воинами из старейших европейских аристократических семей. Они стали у нас смелыми и одарёнными Ведунами, готовыми на всё, чтобы сохранить Иисуса и Магдалину. Четверо были потомками Русов-Меровингов, также имевших большой Дар, как и все их далёкие предки – короли Фракии... Как и сама Магдалина, также рождённая от этой необыкновенной династии, и с гордостью нёсшая свой семейный Дар. Двое же были нашими Волхвами, добровольно покинувшими Мэтэору, чтобы защитить идущего на собственную погибель их любимого Ученика, Иисуса Радомира. Они не смогли в своих душах предать Радомира, и даже зная, что его ждёт, без сожалений последовали за ним. Ну, а последним, девятым из рыцарей-защитников, о котором до сих пор не знает и не пишет никто, был родной брат самого Христа, сын Белого Волхва – Радан (Ра – дан, данный Ра)... Он-то и сумел сохранить сына Радомира, после гибели оного. Но, защищая его, к сожалению, погиб сам...
– Скажи, Север, не имеет ли это чего-либо общего с легендой о близнецах, где говорится, что у Христа был брат-близнец? Я об этом читала в нашей библиотеке и всегда хотела знать, было ли это правдой, или всего лишь очередной ложью «святых отцов»?

– Нет, Изидора, Радан не был близнецом Радомира. Это явилось бы нежелательной дополнительной опасностью к и так уже достаточно сложной жизни Христа и Магдалины. Тебе ведь известно, что близнецы связаны слишком тесно нитью своего рождения, и опасность для жизни одного может стать опасностью для другого? – Я кивнула. – Поэтому волхвы никак не могли допустить такой ошибки.
– Значит, всё же, не все в Мэтэоре предали Иисуса?! – обрадовано воскликнула я. – Не все спокойно смотрели, как он шёл на смерть?..
– Ну, конечно же, нет, Изидора!.. Мы бы все ушли, чтобы защитить его. Да не все сумели перешагнуть через свой Долг... Знаю, что ты не веришь мне, но мы все до единого очень любили его... и, конечно же, Магдалину. Просто не все могли забыть свои обязанности и бросить всё из-за одного человека, каким бы особенным он ни был. Ты ведь отдаёшь свою жизнь, чтобы спасти многих? Вот и наши волхвы остались в Мэтэоре, чтобы охранять Священные Знания и учить других одарённых. Такова жизнь, Изидора... И каждый делает её лучше, по мере своих возможностей.
– Скажи, Север, а почему ты называешь Франкских королей – Русами? Разве эти народы имели между собой что-либо общее? Насколько я помню, они всегда звались – Франками?.. А позже красавица Франкия стала Францией. Разве не так?
– Нет, Изидора. Знаешь ли ты, что означает слово – франки? – Я отрицательно мотнула головой. – «Франки» просто означает – свободные. А Меровинги были северными Русами, пришедшими учить свободных Франков военному искусству, правлению страной, политике и науке (как они шли во все остальные страны, будучи рождёнными для учения и блага остальных живущих людей). И назывались они правильно – Меравингли (мы-Ра-в-Инглии; мы, дети Ра, несущие Свет в родной Первозданной Инглии). Но, конечно же, потом это слово, как и многое другое, «упростили»... и оно стало звучать, как «Меровинги». Так создалась новая «история», в которой говорилось, что имя Меровинги произошло от имени короля Франков – Меровия. Хотя к королю Меровию это название ни малейшего отношения не имело. Тем более, что король Меровий был уже тринадцатым из королей Меровингов. И логичнее, естественно, было бы назвать всю династию именем первого из правящих королей, не так ли?