Почему в церкви мало мужчин? Мужчины не ходят в церковь.

Мы настолько привыкли к тому, что Русская Православная Церковь – это преимущественно Церковь "белых платочков", что как-то даже перестали удивляться и беспокоиться по поводу того, что мужчин в храме действительно мало. И даже уже стали искать и находить какие-то аналогии в священной истории… Вспоминать об особенной чуткости женского сердца и о том, что даже апостолы "жестокосердые" разбежались после распятия Христа и попрятались "страха ради иудейска", а вот жены-мироносицы… И так далее и тому подобное…

Врагам Церкви это дает лишний повод говорить об "ущербности" Церкви, о ее преимущественно женской природе, о том, что идеалы терпения, смирения и кротости – идеалы совсем не мужские. И можно бесконечно объяснять, что это не так, что в современном обществе самые возвышенные понятия сознательно или неосознанно искажаются… и что смирение, например, означает не примитивную забитость, а умение достойно принимать то, что случается вопреки нашей воле; что терпение – это не рабское унижение, а мудрость, умеющая ждать… кротость – не жалкая безответность, а сила доброй сдержанности… Все это можно и нужно объяснять, конечно. И все же… мужчин в храмах мало – и этот факт требует осмысления.

Эта тема – недостаточного участия мужчин в церковной жизни – всплыла недавно в разговоре с дальним моим корреспондентом – русской православной женщиной, живущей в Америке. Я уже сказал, что мы почти не осознаем эту проблему как проблему, но с далекой стороны все выглядит иначе. Если в зарождающейся церковной национальной общине нет или совсем мало мужчин, то для самих прихожан это лишний повод почувствовать свою слабость, беспомощность. И можно сколько угодно говорить, что "сила Божия в немощи совершается", но эта истина ни в коей мере не оправдывает инертность и слабость, маловерие и, простите, вырождение наших мужиков. А вопрос стоит именно так. Потому что если в нашей "широкой" стране вопрос вырождения мужского начала хоть и звучит, но как-то гипотетически, то в чужой стране – это просто вопрос выживания: деградация мужиков, их безверие, беспробудное пьянство и слабость – это верный признак вырождения национальной общины и скорой ассимиляции. А для нас – наглядный пример того, что ожидает нас самих в недалеком будущем, если ничего не изменится. Что поделаешь, в этом мире для продвижения любой идеи нужны и напористость, и смекалка, и решимость чисто мужские; и горе – если все эти качества вынуждены проявлять женщины.

Американская моя знакомая обратила внимание на то, что ни в какой другой Церкви этого чудовищного перекоса в сторону "женского присутствия" нет. И речь идет даже не о многочисленных протестантских общинах, а о православных церквях, принадлежащих к другой юрисдикции. Я и сам припоминаю, что, например, в греческих храмах мужчин если и меньше женщин, то ненамного и участие мужчин в жизни Церкви самое активное и плодотворное. И ведь именно так и должно быть! Ведь сознательное и деятельное служение Богу в "публичном", так сказать, измерении – это и есть в первую очередь дело мужское. Так должно быть, и, кажется, так было всегда.

Роль женщины в церковной жизни всегда была огромна, но эта роль действительно вспомогательная, причем в самом лучшем, возвышенном значении этого слова. В значении помощи, и даже помощи жертвенной, а выше этого трудно себе что-нибудь и представить с точки зрения подлинного христианства. И это естественно. Помните, как в Писании говорится о сотворении женщины? "Сотворим помощницу". Как хорошо, правда? Какой глубины и мудрости исполнены эти слова!

Но раз уж мы говорим и о положении женщин в Церкви, то в связи с главной нашей темой хочу сказать о том, о чем раньше говорить не решался. Больно уж щепетильная это тема…

Я хочу сказать о том, что, из-за недостатка служения именно мужского, в Церкви, особенно в последнее время, появилась такая проблема, как женская властность, и даже властность непомерная, "зашкаливающая". Эта женская властность является именно прямым следствием недостатка мужской активности в церковной жизни, и эта, если можно так сказать, "спровоцированная властность" женщин ничего доброго не приносит ни самим женщинам, ни церковной жизни в целом.

Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что проблема эта – проблема женской властности в Церкви – отнюдь не наша национальная и далеко не современная. Вот что говорил об этом еще в V веке великий святой Иоанн Златоуст. Предвижу возможный хор возмущенных голосов после этой цитаты, но что поделаешь: как говорится, все претензии "не ко мне".

"Закон Божественный удалил женщин от священнослужения, – пишет святитель Иоанн, – а они стараются вторгнуться в него; но так как сами по себе не имеют власти, то делают все через других и такую присваивают себе силу, что и избирают, и отвергают священников по своему произволу. Пословица "с ног на голову" сбывается здесь на деле. Начальниками управляют подначальные, и пусть бы мужчины, но – те, которым не позволено и учить. Что говорю – учить? Им блаженный Павел запретил и говорить в церкви. Я слышал от одного человека, будто их допустили до такой дерзости, что они даже делают выговоры предстоятелям Церквей и обращаются с ними суровее, нежели господа со своими слугами".

Но мы сейчас говорим не о женской властности вообще, а именно в контексте того "вакуума" мужского служения в Церкви, который проявление этой властности во многом и провоцирует. И вина за это лежит опять же на нас – мужчинах. Причем не трудно заметить, что это происходит и в повседневной жизни, где женщины вынуждены "тянуть" то, от чего отмахиваются наши внезапно и повсеместно обессилевшие мужички. Проблема, как не погляди!

Но почему же именно в Русской Церкви мужиков мало? Мне даже интересно стало, какой была статистика до революции, потому что первое, что приходит на ум при отыскании причин этой проблемы, – это наша недалекая безбожная эпоха, и тут аналогии с распятием Христа и с учениками, разбежавшимися "страха ради", и женами оставшимися не выглядит уж очень натянутой. С той, может быть, поправкой, впрочем весьма существенной, что большинство не разбежалось, а попросту было уничтожено как наиболее активное и – следовательно – опасное в глазах властей начало. Но все-таки любопытно узнать дореволюционную статистику, чтобы понять раз и навсегда: проблема малого присутствия мужчин в церковной жизни – это последствие революции или нечто наше "исконно русское". Если последнее – то дело обстоит сложнее, и причины тогда нужно искать не во внешних обстоятельствах, пусть трагических, но все-таки временных, а в глубинах русского мужского характера, а это, согласитесь, неизмеримо сложнее.

Но поиски документов на эту тему не увенчались успехом.

Объективно оценить участие мужчин и женщин в дореволюционной приходской жизни в процентном отношении не представилось возможным, потому что все вообще крещенные мужчины и женщины числились прихожанами того или иного храма, но исследования действительной жизни прихода с анализом степени участия в ней мужчин и женщин мне так и не попались.

Зато современная статистика, признавая больший процент женщин в храмах и большее их участие в делах церковных, относит это к вящей эмоциональности женщин, к их большей способности к вере, в то время как мужчины в массе своей настроены более скептически и мыслят рационально. Ну что ж, тогда надо признать, что наши русские мужчины – самые рациональные в мире. Непонятно только, почему эта рациональность не приносит тех феноменальных плодов в разумной организации жизни, которые она должна бы, по логике, приносить. Напротив, мы видим совершенно нерациональное и саморазрушающее поведение как печальную и повсеместную норму нашей жизни.

Думается, что решающую роль в отношении современных мужчин к Церкви играет все-таки воспитание – или совершенно безбожное, или основанное на представлении, что главное, "чтобы Бог был в душе". То есть в лучшем случае это "нецерковная" религия нравственности, соответствия основным правилам "человеческой" морали. И это считается достаточным. Увы, из этого состояния выходят и приходят к полноценной христианской жизни, как правило, только в результате каких-то серьезных потрясений. И здесь, пожалуй, надо учесть тот тип мужского характера, наиболее распространенный, который можно назвать консервативным – независимо от того, хорош он или плох. Наш мужик вовсе не склонен менять свою жизнь, какой бы она ни была, и если в случае правой веры это качество способствует утверждению в верности, то в состоянии "самочинного" заблуждения становится трудно преодолимой преградой на пути преображения и изменения своей жизни к лучшему. Иногда так и говорят: "Никогда я в церковь не ходил, а чего ж теперь пойду!" И этой своей "верностью" собственной жизни, пусть и безбожной, даже гордятся как каким-то достоинством. Что поделаешь: таков наш русский характер в его обобщенном выражении.

Здесь выход только один – говорить, объяснять, взывать, пусть не к чувствам, так к разуму, молиться, чтобы Господь просветил, ну и стараться хоть детям привить основы правильного мировоззрения, основы правой веры. В надежде, что они вырастут с твердым осознанием, что церковная жизнь – это необходимое условие полноценной, здоровой и доброй жизни.

священник Димитрий Шишкин

Думаю вот достаточно развернутый ответ:

То, что мы есть сегодня,- это следствие наших вчерашних мыслей, а сегодняшние мысли создают завтрашнюю…

Почему в церкви мало мужчин? Священник Димитрий Шишкин

Мы настолько привыкли к тому, что Русская Православная Церковь – это преимущественно Церковь «белых платочков», что как-то даже перестали удивляться и беспокоиться по поводу того, что мужчин в храме действительно мало. И даже уже стали искать и находить какие-то аналогии в священной истории… Вспоминать об особенной чуткости женского сердца и о том, что даже апостолы «жестокосердые» разбежались после распятия Христа и попрятались «страха ради иудейска», а вот жены-мироносицы… И так далее и тому подобное…

Почему в церкви мало мужчин?

ПОЧЕМУ В ЦЕРКВИ МАЛО МУЖЧИН?

Почему в церкви мало мужчин?

Священник Дмитрий Шишкин, Православие.Ru

И даже уже стали искать и находить какие-то аналогии в священной истории… Вспоминать об особенной чуткости женского сердца и о том, что даже апостолы «жестокосердые» разбежались после распятия Христа и попрятались «страха ради иудейска», а вот жены-мироносицы…

И можно бесконечно объяснять, что это не так, что в современном обществе самые возвышенные понятия сознательно или неосознанно искажаются… и что смирение, например,…

Мы настолько привыкли к тому, что наша Церковь – это преимущественно Церковь «белых платочков», что как-то даже перестали удивляться и беспокоиться по поводу того, что мужчин в храме действительно мало. И даже уже стали искать и находить какие-то аналогии в священной истории… Вспоминать об особенной чуткости женского сердца и о том, что даже апостолы «жестокосердые» разбежались после распятия Христа и попрятались «страха ради иудейска», а вот жены-мироносицы… И так далее и тому подобное…
Врагам Церкви это дает лишний повод говорить об «ущербности» Церкви, о ее преимущественно женской природе, о том, что идеалы терпения, смирения и кротости – идеалы совсем не мужские. И можно бесконечно объяснять, что это не так, что в современном обществе самые возвышенные понятия сознательно или неосознанно искажаются… и что смирение, например, означает не примитивную забитость, а умение достойно принимать то, что случается вопреки нашей воле; что терпение – это не рабское унижение, а…

Мы настолько привыкли к тому, что Русская Православная Церковь — это преимущественно Церковь «белых платочков», что как-то даже перестали удивляться и беспокоиться по поводу того, что мужчин в храме действительно мало. И даже уже стали искать и находить какие-то аналогии в священной истории… Вспоминать об особенной чуткости женского сердца и о том, что даже апостолы «жестокосердые» разбежались после распятия Христа и попрятались «страха ради иудейска», а вот жены-мироносицы… И так далее и тому подобное…

Врагам Церкви это дает лишний повод говорить об «ущербности» Церкви, о ее преимущественно женской природе, о том, что идеалы терпения, смирения и кротости — идеалы совсем не мужские. И можно бесконечно объяснять, что это не так, что в современном обществе самые возвышенные понятия сознательно или неосознанно искажаются… и что смирение, например, означает не примитивную забитость, а умение достойно принимать то, что случается вопреки нашей воле; что…

Приходя в храм, всегда обращаю внимание на то, что большая часть прихожан — это женщины, бабушки. И совсем немного мужчин — 2-3 человека. Смотрел трансляцию мусульманского богослужения, очень удивился: почти 100% в мечети — это мужчины. В русской церкви даже на большие праздники приходят совсем мало мужчин, почему так происходит? Есть ли в Православии ограничения, как себя вести в храме мужчине и женщине?

работник авиционного предприятия

Уважаемый Михаил! В мечети 100% мужчин, потому что женщин в мечеть не пускают, либо они молятся в другом помещении отдельно от мужчин, поэтому, когда показывают трансляции мусульманских богослужений, Вы их, естественно, и не видите.

Что же касается преобладания женщин в православных храмах… Женщины вообще количественно преобладают в нашем населении. А с возраста старше 50-ти - начинают преобладать все решительнее и решительнее, что связано, увы, с непреодоленными страстными…

священник Димитрий Шишкин

Может просто мужиков в Вашей местности мало?

У нас на службах навскидку мужчин обычно не менее 1/3 от присутствующих.

А вчера на всенощном, я обратил внимание, мужчин было больше, чем женщин.

А Вы ходите в Храм только свои проблемы решать? Преследуете чисто утилитарные цели?
Какое-то потребительское отношение к церкви у Вас. Слушайте, Артём, вы мои мысли рассказали Когда я начинал посещать храм, то меня такое положение вещей тоже удивляло и…

Что можно мужчинам и нельзя женщинам? Почему только мужчины?

Почему женщине нельзя то, что можно мужчине? Неужели она хуже? Предлагаем вам ряд справок по этому поводу:

Почему женщина не может быть священником.
Многовековая православная церковная традиция никогда не знала женщин-«священниц», практика «рукоположения» женщин в священнический и епископский сан не приемлется Православной Церковью.
Против женского священства есть несколько аргументов.

Во-первых, «священник на литургии — это литургическая икона Христа, и алтарь — это комната Тайной вечери. На этой вечери именно Христос взял чашу и сказал: пейте, это Кровь Моя. …Мы причащаемся Крови Христа, которую дал Он Сам, именно поэтому священник должен быть литургической иконой Христа. …Поэтому священнический архетип (первообраз) – мужской, а не женский» (диакон Андрей Кураев, «Церковь в …

Здравствуйте, Наталия!

Спасибо за Ваш вопрос! Позвольте разобрать его по пунктам.

«Почему в православии женщины считаются людьми второго сорта. Что за дискриминация?»

Простите, я так и не нашел, где и в какой церковной книге есть такое утверждение.

«Почему при входе в церковь женщины должны одевать платки, пропускать мужчин вперед, а не наоборот?»

Церкви приходится считаться с социальными условностями. Приведенные Вами примеры являются не церковыми установлениями, а культурным отголоском общества, в котором Церковь родилась. Т.е. это вопрос культуры, но не догматики. Конечно, есть искушение сломать старое и создать новое. Но Церковь – это общество, ценящее свои традиции. И, я думаю, что не стоит «прогибаться под изменчивый мир» для удовлетворения сиюминутных прихотей. Впрочем, вы можете прийти в храм и без платка, Вас никто не выставит вон.

«Почему это женщина была сделана из ребра Адама?»

Библейский рассказ о сотворении жены из…

РПЦ: Почему в Церкви мало мужчин? Женская властность является прямым следствием недостатка мужской активности в церковной жизни

Приходя в храм, всегда обращаю внимание на то, что большая часть прихожан - это женщины, бабушки. И совсем немного мужчин - 2-3 человека. Смотрел трансляцию мусульманского богослужения, очень удивился: почти 100% в мечети - это мужчины. В русской церкви даже на большие праздники приходят совсем мало мужчин, почему так происходит? Есть ли в Православии ограничения, как себя вести в храме мужчине и женщине?

работник авиционного предприятия

Что же касается преобладания женщин в православных храмах... Женщины вообще количественно преобладают в нашем населении. А с возраста старше 50-ти - начинают преобладать все решительнее и решительнее, что связано, увы, с непреодоленными страстными навыками значительной части современного населения нашей страны, прежде всего с устойчивой тягой к алкоголизму. То есть это обусловлено не в последнюю очередь общеизвестным фактом, что у нас женская общая продолжительность жизни превосходит мужскую лет, кажется, на 15. Известно и то, что, помимо физического здоровья, к середине – второй половине жизни нравственное здоровье тоже в значительной части сохраняют женщины. Потому что если мужчина не сопьется до конца, так чтобы совсем помереть, то нравственный облик его не такой, чтобы ноги его могли каким-то образом до церкви довести. Это одна из причин, связанная с состоянием общества.

Если задаваться вопросом, нет ли чего-то в церковной жизни, что скорее бы способствовало привлечению женщин, чем мужчин, в число наших прихожан, то в целом ответ нужно дать отрицательный. Церковь равно открыта для всех, и главное в богослужении - таинства - адресованы людям вне зависимости от их возраста, пола, национальной и социальной принадлежности. Может быть, формы внебогослужебной активности некоторым образом на сегодня преимущественно ориентированы на женское участие. Какие-то попечения по храму, хозяйственные или связанные с уборкой, социальные труды (уход за больными и престарелыми), другие массовые виды деятельности скорее привлекают к себе женщин и девиц. Но, однако же, считать, что именно поэтому мужчин в храме меньше, я бы поостерегся.

Чем обьяснить тот факт, что женщин в храмах в четверо больше, чем мужчин? Отчего в храме бывает плохо - слабость, холодный пот, учащение пульса, закладывает уши, нехватка кислорода, ухудшение зрения, потеря сознания?

Уважаемый посетитель нашего сайта, совсем недавно на нашем сайте мы отвечали на очень похожий вопрос . Добавлю, что количество девочек и девушек, посещающих службы и участвующих в церковной жизни, действительно намного превосходит количество мальчиков и юношей. В наше время странным образом получается какая-то феминизированная версия церковной жизни, в которой женский пол находит свое место, а мужчине, если он не становится священнослужителем или алтарником, очень трудно найти свое место. Этот факт нельзя отрицать, хотя причины этого не ясны. У нас возникает женская Русская православная церковь; без женского священства, но есть опасность, что скоро только духовенство и будет мужского пола, а все остальные будут женщины, как в женских монастырях. Чего-то не хватает мальчикам - и в церковной жизни в целом, и, в частности, школах - какого-то мужского начала. Трудно сказать, что это такое. Военно-патриотическое воспитание, отдых, спорт, автодело - это какое-то упрощение. Дело не в отсутствии занятий по автоделу, не в том, что у нас нет кружков, где бы рубились на мечах и кидали друг друга на маты, нам недостает чего-то другого. В Церкви действительно не хватает какого-то конституирующего мужского начала.

По поводу же Вашего второго вопроса можно сказать следующее. Есть разные уровни того, как и почему это случается. Нельзя забывать об уровне духовном - невидимой брани, которую претерпевает каждый христианин и которая касается не только души, но и телесного нашего состава. Почти каждый из пришедших в Церковь во взрослом возрасте наверняка помнит, как он проходил тот период, когда стояние в церкви сопровождалось самыми неожиданными реакциями организма. Молодой, здоровый, бодрый человек после получаса или часа пребывания в храме начинал ощущать боли в правой и в левой части живота, постоянные позывы покинуть церковь для того, чтобы прогуляться туда, куда и царь пешком ходит, крайнее утомление ног, сводящее их судорогами, звон в ушах, кружение головы и предобморочное состояние, которого прежде в жизни никогда не испытывал. Это может происходить не только на многолюдном воскресном или праздничном богослужении, но и на будничном, когда рядом стоит пять-десять человек и воздуха явно достаточно, и концентрация ладана не достигает такой степени, что это можно истолковать как тягчайший вид аллергической реакции. И это, конечно, не просто физиология или даже психосоматика, говоря языком медиков. Это попытка врага рода человеческого отвести новоначального христианина от посещения храма, по крайней мере, регулярного и неопустительного через как бы немощь его естества. Подобное преодолевается - свидетельствую множеством примеров - неотступностью. Вот решит человек: нет, буду в обморок падать, но буду в церковь ходить на воскресные службы - и через месяц как не бывало. Стоит как огурчик, в боку не колет, убегать воздухом подышать не хочется и даже пот не течет в три ручья на воскресной службе. Это - один уровень.

Второй объективно существующий фактор - это то, что, конечно же, большинство наших храмов есть здания исторической, а то и древней постройки, памятники архитектуры и исторической культуры. Это не обязательно памятники, но часто здания, не предполагающие такой системы вентилирования, которая бы обеспечила достаточный приток воздуха при нынешней посещаемости большинства городских храмов. Объективно говоря, на многих службах и тесно достаточно, и душно, и не всегда адекватно проветриваемо. Может прозвучать вопрос: что же тут можно сделать?

В тех случаях, когда к этому есть экономические и организационные возможности и это допустимо в контексте использования храма как архитектурного памятника - нужно устанавливать соответствующие системы кондиционирования и подачи воздуха. Они на сегодня для таких больших объемов, каковыми являются храмы, очень дорогостоящи. Такие, которые давали бы действительную проветриваемость, не создавали бы постоянного сквозняка и не шумели бы как стиральная машина. Если многочисленный приход (а все же душно и жарко, как правило, приходу достаточно многочисленному) сознает это как проблему для своей жизни, то, думается, должно не только и не столько вопиять об этом и выражать свои претензии духовенству. Разумнее путем православной приходской самоорганизации постараться решить совместно, всем миром эту проблему - проблему финансирования и установки соответствующей системы кондиционирования. Если мы осознаем себя членами прихода, подобные вопросы мы должны решать вместе.

священник Димитрий Шишкин

Врагам Церкви это дает лишний повод говорить об «ущербности» Церкви, о ее преимущественно женской природе, о том, что идеалы терпения, смирения и кротости – идеалы совсем не мужские. И можно бесконечно объяснять, что это не так, что в современном обществе самые возвышенные понятия сознательно или неосознанно искажаются… и что смирение, например, означает не примитивную забитость, а умение достойно принимать то, что случается вопреки нашей воле; что терпение – это не рабское унижение, а мудрость, умеющая ждать… кротость – не жалкая безответность, а сила доброй сдержанности… Все это можно и нужно объяснять, конечно. И все же… мужчин в храмах мало – и этот факт требует осмысления.

Эта тема – недостаточного участия мужчин в церковной жизни – всплыла недавно в разговоре с дальним моим корреспондентом – русской православной женщиной, живущей в Америке. Я уже сказал, что мы почти не осознаем эту проблему как проблему, но с далекой стороны все выглядит иначе. Если в зарождающейся церковной национальной общине нет или совсем мало мужчин, то для самих прихожан это лишний повод почувствовать свою слабость, беспомощность. И можно сколько угодно говорить, что «сила Божия в немощи совершается», но эта истина ни в коей мере не оправдывает инертность и слабость, маловерие и, простите, вырождение наших мужиков. А вопрос стоит именно так. Потому что если в нашей «широкой» стране вопрос вырождения мужского начала хоть и звучит, но как-то гипотетически, то в чужой стране – это просто вопрос выживания: деградация мужиков, их безверие, беспробудное пьянство и слабость – это верный признак вырождения национальной общины и скорой ассимиляции. А для нас – наглядный пример того, что ожидает нас самих в недалеком будущем, если ничего не изменится. Что поделаешь, в этом мире для продвижения любой идеи нужны и напористость, и смекалка, и решимость чисто мужские; и горе – если все эти качества вынуждены проявлять женщины.

Американская моя знакомая обратила внимание на то, что ни в какой другой Церкви этого чудовищного перекоса в сторону «женского присутствия» нет. И речь идет даже не о многочисленных протестантских общинах, а о православных церквях, принадлежащих к другой юрисдикции. Я и сам припоминаю, что, например, в греческих храмах мужчин если и меньше женщин, то ненамного и участие мужчин в жизни Церкви самое активное и плодотворное. И ведь именно так и должно быть! Ведь сознательное и деятельное служение Богу в «публичном», так сказать, измерении – это и есть в первую очередь дело мужское. Так должно быть, и, кажется, так было всегда.

Роль женщины в церковной жизни всегда была огромна, но эта роль действительно вспомогательная, причем в самом лучшем, возвышенном значении этого слова. В значении помощи, и даже помощи жертвенной, а выше этого трудно себе что-нибудь и представить с точки зрения подлинного христианства. И это естественно. Помните, как в Писании говорится о сотворении женщины? «Сотворим помощницу». Как хорошо, правда? Какой глубины и мудрости исполнены эти слова!

Я хочу сказать о том, что, из-за недостатка служения именно мужского, в Церкви, особенно в последнее время, появилась такая проблема, как женская властность, и даже властность непомерная, «зашкаливающая». Эта женская властность является именно прямым следствием недостатка мужской активности в церковной жизни, и эта, если можно так сказать, «спровоцированная властность» женщин ничего доброго не приносит ни самим женщинам, ни церковной жизни в целом.

«Закон Божественный удалил женщин от священнослужения, – пишет святитель Иоанн, – а они стараются вторгнуться в него; но так как сами по себе не имеют власти, то делают все через других и такую присваивают себе силу, что и избирают, и отвергают священников по своему произволу. Пословица «с ног на голову» сбывается здесь на деле. Начальниками управляют подначальные, и пусть бы мужчины, но – те, которым не позволено и учить. Что говорю – учить? Им блаженный Павел запретил и говорить в церкви. Я слышал от одного человека, будто их допустили до такой дерзости, что они даже делают выговоры предстоятелям Церквей и обращаются с ними суровее, нежели господа со своими слугами».

Но мы сейчас говорим не о женской властности вообще, а именно в контексте того «вакуума» мужского служения в Церкви, который проявление этой властности во многом и провоцирует. И вина за это лежит опять же на нас – мужчинах. Причем не трудно заметить, что это происходит и в повседневной жизни, где женщины вынуждены «тянуть» то, от чего отмахиваются наши внезапно и повсеместно обессилевшие мужички. Проблема, как не погляди!

Но почему же именно в Русской Церкви мужиков мало? Мне даже интересно стало, какой была статистика до революции, потому что первое, что приходит на ум при отыскании причин этой проблемы, – это наша недалекая безбожная эпоха, и тут аналогии с распятием Христа и с учениками, разбежавшимися «страха ради», и женами оставшимися не выглядит уж очень натянутой. С той, может быть, поправкой, впрочем весьма существенной, что большинство не разбежалось, а попросту было уничтожено как наиболее активное и – следовательно – опасное в глазах властей начало. Но все-таки любопытно узнать дореволюционную статистику, чтобы понять раз и навсегда: проблема малого присутствия мужчин в церковной жизни – это последствие революции или нечто наше «исконно русское». Если последнее – то дело обстоит сложнее, и причины тогда нужно искать не во внешних обстоятельствах, пусть трагических, но все-таки временных, а в глубинах русского мужского характера, а это, согласитесь, неизмеримо сложнее.

Но поиски документов на эту тему не увенчались успехом.

Думается, что решающую роль в отношении современных мужчин к Церкви играет все-таки воспитание – или совершенно безбожное, или основанное на представлении, что главное, «чтобы Бог был в душе». То есть в лучшем случае это «нецерковная» религия нравственности, соответствия основным правилам «человеческой» морали. И это считается достаточным. Увы, из этого состояния выходят и приходят к полноценной христианской жизни, как правило, только в результате каких-то серьезных потрясений. И здесь, пожалуй, надо учесть тот тип мужского характера, наиболее распространенный, который можно назвать консервативным – независимо от того, хорош он или плох. Наш мужик вовсе не склонен менять свою жизнь, какой бы она ни была, и если в случае правой веры это качество способствует утверждению в верности, то в состоянии «самочинного» заблуждения становится трудно преодолимой преградой на пути преображения и изменения своей жизни к лучшему. Иногда так и говорят: «Никогда я в церковь не ходил, а чего ж теперь пойду!» И этой своей «верностью» собственной жизни, пусть и безбожной, даже гордятся как каким-то достоинством. Что поделаешь: таков наш русский характер в его обобщенном выражении.