Сергий Коэн. "Беседы с дьяволом"

Уже который час ветер упрямо пел свою незамысловатую песню, гуляя по пустынным улицам города. Солнце давно скрылось за плотной завесой туч, быстро ушло за горизонт, лишь бы не видеть эти унылые кварталы и кислые мины редких прохожих. Но и те, спешат забежать за «спасительные» двери подъездов, чтобы не нарваться на местных хулиганов или и того хуже ― маньяка. Последний, уже несколько месяцев орудовал в ближайшем районе, но правоохранительным органам никак не удалось изловить преступника, на счетах которого было изрядно смертей и изнасилований. Сам маньяк этим вечером не собирался искать очередную жертву, а лишь молча стоял на крыше здания и наблюдал за тем, как постепенно загораются фонари во всём городе, превращая унылые улочки в нечто куда более привлекательное. Мужчина, зевая, переступил с ноги на ногу, затем невольно вздрогнул от едва уловимого шороха. Это ветер, прогуливаясь по крышам, решил поиграться с пакетом, что оказался тут непонятно как. - Вот дьявол! - выругался человек, громко выдохнув, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце и выровнять дыхание. Внезапно, послышался скрип открывающейся двери, но никто не вошёл. Раздался тихий звук шагов, но опять никого. - Лёгок на помине, - пробормотал мужчина, отворачиваясь от невидимого собеседника. Послышался чей-то смешок, - сколько можно меня преследовать? - Пока ты не сдохнешь, - тихо ответил невидимка. - Но если выражаться точнее ― пока не продашь мне душу. Мужчина невольно нахмурился и посмотрел через плечо. Неподалёку от него, стоял едва различимый в темноте призрачный силуэт. Казалось, что слабый порыв ветра и фигура растворится, как дым или наваждение, но нет. Она продолжала упрямо стоять, даже не колыхаясь. Поправив сползшие на кончик носа очки, он раздражённо ответил: - Душу говоришь? Это антинаучно, сэр. Ну а если она всё-таки есть, то человек не может жить без души. Тогда с какой стати, я должен вам её отдавать? - сердито прокричал человек, не зная, как избавиться от приставучего собеседника. - Во-первых, не отдавать, а продавать. А во-вторых, некоторые люди вполне неплохо обходятся и без такой ерунды, как душа. Разве ты не видел толпы обезличенных подростков стремящихся к «индивидуальности»? Да, только все они одинаковы ― как под копирку, - делая акцент на последнем слове, прошептал Дьявол прямо на ухо мужчине, и его горячее дыхание тут же опалило шею, заставляя полчище мурашек пробежаться по его спине. Довольный произведённым эффектом, Дьявол подвинулся ещё ближе, заставляя человека непроизвольно съёжиться. - И всё же, чего тебе это стоит? Я исполню ЛЮБОЕ твоё желание! - продолжил нечистый, заставляя упрямца багроветь от гнева. - Ты ведь прекрасно понимаешь, что после всего совершённого, нормальная жизнь обычного представителя Homo Sapiens тебе не светит. Ты ― Дитя Греха. Рождённый грешной женщиной для страданий. Появившийся на свет для жизни и, в конце концов, чтобы умереть. После этих слов, злость постепенно схлынула, оставив после себя лишь пустоту. Мужчина крепко вцепился в железные поручни, заставляя белеть костяшки пальцев. - Ну и какая разница, что моя мать была шлюхой, а сам я убил нескольких людей? - неуверенно пробормотал он, чуть ослабляя хватку. Не услышав ответа, человек обернулся и посмотрел туда, где должен стоять его собеседник. Силуэт лишь слегка покачнулся и вновь принял устойчивое положение. Неохотно отпустив перила, принялся тереть окоченевшие запястья друг о друга, пытаясь согреть, не забывая бросать выжидающие взгляды на фигуру, требуя ответа. Но вместо этого последовал вопрос: - Какова причина твоих действий? Какую цель ты преследовал, когда убивал этих несчастных? - спокойно спросил Дьявол, заставляя мужчину задуматься. «А действительно, зачем?» - возникла мысль в глубине его сознания. Нахмурившись, человек отвернулся, вновь схватившись за перила, но тут же одёрнул руки, будто от раскалённого металла. Гневно сверкал в темноте глаза, а убийца вновь обернулся, но уже промолчал. - Вот видишь. Даже нет благородной цели, чтобы оправдать твои зверства, - довольно мурлыча, изрёк нечистый. - А ведь я могу всё исправить. Тебе не придётся совершать задуманное. Думаешь, я не знаю, зачем ты сюда пришёл? Самоубийство ― не самый лучший выбор. Особенно когда можно все исправить. - Опять ты за своё! - вскрикнул мужчина, недовольно скашивая глаза на собеседника. - Ну, и каково твоё желание? - спросил Дьявол, выжидающе глянув на человека. От его взгляда почему-то становилось весьма не по себе. Бросая недовольные взгляды на окаянного, убийца ответил: - А что будет, если я пожелаю после смерти попасть в рай? ― Услышав эту фразу, нечистый как-то странно хмыкнул. Повисла неловкая пауза. Видимо, Дьявол серьёзно задумался над этим вопросом. - Не выйдет! - четко произнес он. - Рая (в твоем понимании) не существует, собственно, как и ада. - А если я пожелаю переродиться вновь? - улыбнулся тому, что заставил такого собеседника пошевелить ссохшимися извилинами. Да только сам он не разделял веселье человека, вновь погрузившегося в раздумия. В то время уже перевалило за полночь. Полная луна лениво поднималась по небосводу. Выдыхая белесые облачка пара, мужчина увлеченно наблюдал, как они постепенно исчезают. - Тоже. Это ― не вариант, - как-то растерянно пробормотал Дьявол. - Значит, желание уже не любое, - улыбаясь во все зубы, изрек человек, глядя на сгорбившуюся фигуру. Ещё бы! Заставить самого Дьявола признать поражение! Ведь раз не может исполнить ― все, значит. Кыш отсюда! Вот только нечистый не исчез, даже ответил. Плюнув на все, мужчина ловко перелез через перила, балансируя на самом краю крыши, обернулся. Кинул быстрый взгляд на одиноко стоящую фигуру и… всё...

Дьявол - интересный образ в сновидениях. Независимо от того, как вы его воспринимаете - как психологический образ или зловещее отображение реальности - само появление этого жуткого персонажа во сне уже является многозначительным событием. Подтекст, который он привносит в сновидения, трактуется сквозь призму его влияния на остальных участников ваших грез.

Дьявол вызывает у человека чувства соблазна и страх насилия, заставляя его нарушать социально-культурные и этические ТАБУ. Он может быть символом возмездия или соучастия в каком-нибудь деле, и тогда мы видим, как в наших моральных или личных исканиях и завоеваниях нам мешают или помогают СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННЫЕ СИЛЫ.

Если дьявол помогает вам завершить какое-нибудь дело, то это отражает восприятие события вашим Суперэго. Дьявол, мешающий вам в достижении чего-либо, является олицетворением зла, которое стоит у вас на пути в реальной жизни. Если дьявол угрожает дорогим для вас людям - то это отражение вашей борьбы, направленной на защиту и охрану близких в этом враждебном мире.

Если с помощью дьявола вам удается получить или достичь того, что вы считаете запретным, попробуйте раскрыть побудившие вас к этому мотивы: они соблазнительны или, скорее, отвратительны?

Толкование снов из Сонника Лоффа

Подпишись на канал Сонник!

Сонник - Дьявол

Видеть во сне дьявола – наяву вести рискованную игру с силами зла. Разговаривать с ним – значит совершить необдуманные поступки, которые могут привести к ужасающим последствиям, в одночасье начисто разрушив ваше благополучие.

Если дьявол явился вам во сне в страшном неземном обличье, то наяву с вами может произойти необъяснимая для вас самой метаморфоза, хорошо знающие вас люди не будут узнавать в вас прежнего человека, который никогда бы не поступил бы так, как станете поступать в жизни вы после такого сна.

Если дьявол предстанет в вашем сне в облике совершенно респектабельного господина, изысканно одетого и благоухающего ароматом дорогих сигар и парфюмерии, – наяву вы должны остерегаться встреч с людьми, которые смотрят на вас пристальным взглядом немигающих глаз, ибо они суть посланники тьмы.

Толкование снов из

Разговор 1

Я расскажу тебе сказку, сказал дьявол, только с условием,

чтобы не спрашивал у меня никакой морали. Выводи сам, какие

хочешь, заключения, но пожалуйста, не спрашивай ничего у меня.

Нам и так приписывают слишком много глупостей, а, ведь, мы,

строго говоря, даже не существуем. Вы нас сами сочиняете.

Это было в Нью-Йорке, лет двадцать тому назад. Там жил тог-

да один молодой человек, которого звали Хьюг Б. Я не скажу те-

бе его полного имени. Ты сам скоро догадаешься. Это имя знают

теперь все люди во всех пяти частях земного шара. Но тогда его

никто не знал.

И я начну с трагического момента в жизни этого молодого че-

ловека, когда он ехал из одного из пригородов Нью-Йорка в

центр, на Бродвей, для того, чтобы купить там револьвер, а по-

том застрелиться из этого револьвера на пустынном морском бе-

регу Лонг-Айлэнда в одном месте, которое осталось у него в па-

мяти со времён мальчишеских экскурсий, когда он и его товари-

щи, воображая себя путешественниками-исследователями, открыва-

ли неизвестные страны вокруг Нью-Йорка.

Намерение его было очень определенно, и решение твёрдо. В

общем- самый обыкновенный случай из жизни большого города, ка-

ких мне приходилось видеть и даже, сознаюсь откровенно, ус-

траивать тысячи и десятки тысячь. Но на этот раз такое обыкно-

венное начало имело совсем необыкновенное продолжение и нео-

быкновенный результат.

Но, прежде чем перейти к тому, что из этого дня вышло, я

должен рассказать тебе подробно, что к этому дню привело.

Хьюг был изобретатель, прирожденный изобретатель. С

раннего детства, гуляя с матерью в парке, и во время игр с

другими детьми, и просто, когда он тихо сидел в углу, переби-

рал какие-нибудь кубики или рисуя уродцев, он все время изоб-

ретал и строил в уме самые разнообразные и самые невероятные

приспособления и усовершенствования для всего на свете.

Особенное удовольствие доставляло ему изобретать различные

усовершенствования и приспособления для своей тетки. То он ри-

совал ее с дымовой трубой, то на колесах. А за один рисунок,

на котором эта немолодая девица была изображена с шестью нога-

ми и еще с разными приспособлениями, маленькому Хьюгу сильно

влетело. Это было одно из его первых воспоминаний.

Вскоре после этого Хьюг научился чертить, а потом мастерить

модели своих изобретений. К этому времени он уже понял, что

живых людей усовершенствовать нельзя. Но все-таки все его

изобретения были, конечно, совершенно фантастичны. И когда ему

было четырнадцать лет, он чуть не утонул, пробуя изобретенные

и сделанные им самим водные лыжи.

В то время, о котором я говорю, ему было 26 - 27 лет. Он

был женат уже несколько лет, служил чертежником на большом ме-

ханическом заводе и жил в квартирке из трех крошечных комнат,

больше похожих на каюты океанского парохода, в огромном и бе-

зобразном кирпичном доме, в одном из предместий Нью-Йорка. И

он был очень не доволен своей жизнью.

Обыкновенно белые рабы ваших заводов и фабрик плохо соз-

нают свое рабство. Если они и мечтают о чем-нибудь, то только

о том, чтобы как-нибудь приукрасить свое рабство, - весело

провести воскресенье, пойти вечером на танцы, одеться, как

джентльмен, иметь побольше долларов. Если даже они недовольны

своей жизнью, они думают об уменьшении часов работы, о большем

заработке, о праздничном отдыхе - словом, вся музыка вплоть до

социалистических программ. Но они никогда, даже мысленно, не

решаются восстать против самой работы. Это их Бог, и против

него они не решаются идти даже мысленно.

Но Хьюг был сделан совсем из другого материала Он ненавидел

само рабство. Ненавидел сам труд. Всегда говорил, что это и

есть проклятие Божие. Всеми фибрами своей души он чувствовал

природу этого спрута, впившегося в него своими присасывающими-

ся щупальцами. И ему-то уже во всяком случае не пришла бы в

голову мысль украшать свое рабство или обманывать себя каки-

ми-нибудь дешевенькими развлечениями.

Ему было шестнадцать лет, когда умерла его мать, ему

пришлось бросить школу и поступить учеником в чертежную заво-

да на жалованье в пять долларов в неделю.

Это было начало его карьеры. В чертежной он по внеш-

ности ничем не отличался от других учеников. Он копировал чер-

тежи машин, приготовлял бумагу, краски, чинил карандаши, бе-

гал с поручениями по разным отделениям завода. Но в душе он ни

на одну секунду не примирялся с этой жизнью. И он все время

говорил себе, что должен стать изобретателем, и изобретения

должны дать ему миллионы и ту яркую, богатую и фантастическую

жизнь, о которой не могли даже мечтать его товарищи по заводу.

Здесь играло большую роль то обстоятельство, что Хьюг

был совсем другого происхождения, чем большинство окружавших

его. Это были все дети труда и нужды, сыновья таких же завод-

ских рабочих или недавних эмигрантов, переселившихся в Амери-

ку, спасаясь от жадности лэнд-лордов, от безработицы, от голо-

да и холода. Их мир был маленький, ограниченный, узенький ми-

рок, в котором главное место занимала борьба с голодом и с

нуждой, всегда близкими и возможными. Но в душе Хьюга говори-

ли совсем другие инстинкты. Он принадлежал к старой американ-

ской фамилии, к потомству пионеров, видевших девственные леса

страны великих озер и рек и сражавшихся с краснокожими. Среди

его предков были члены конгресса, генералы в войне за незави-

симость, богатые плантаторы южных штатов.

Его отец потерял остатки состояния во время междоусоб-

ной войны, в которой он принимал участие офицером армии Юга.

Он был ранен, взят в плен, бежал в Канаду, женился там на мо-

лодой канадской француженке и через несколько лет умер. Мать

Хьюга во время его детства рассказывала ему о своих предках.

морских капитанах и о предках отца - плантаторах и военных, о

роскошной жизни на южных плантациях, которых она сама никогда

не видала, о толпах рабов, о блестящих балах, о танцах, о дуэ-

лях, о прекрасных дамах в черных масках, о прадеде Хьюга, быв-

шем губернатором Южной Каролины, о мексиканской войне, об эк-

спедициях на Далекий Запад. Хьюг вырос среди этих рассказов,

они составляли часть его души, и, естественно, что масштаб

жизни людей, окружавших его на заводе, был для него слишком

узок. И в душе он глубоко презирал заводских служащих и завод-

скую жизнь, со всем, что она могла дать.

Но сам завод и машины глубоко интересовали его. Он мог ча-

сами простаивать перед каким-нибудь станком, стараясь понять

его, разгадать его душу. Он набирал себе разных каталогов и

прейскурантов с описаниями машин, изучал чертежи, рисунки, фо-

тографии, целыми ночами мог сидеть над книгами по механике и

машиностроению, какие только ему удавалось достать. И все вре-

мя в его голове создавались новые комбинации каких-то валов,

колес, рычагов - новые изобретения одно удивительнее другого.

Но ни на одну секунду он не переставал ненавидеть рабство. И

часто по ночам, когда сознание, что ему нужно вставать в шесть

часов утра, заставляло его отрываться от его милых книг и ло-

житься спать, он давал себе самые страшные клятвы, что лучше

умрёт, чем будет долго подчиняться этой жизни. Но он не обма-

нывал себя и прекрасно понимал все трудности, стоявшие на его

пути. Чтобы победить рабство, нужно было у этого рабства уры-

вать время. А рабство состояло именно в том, что на времени

Хьюга всегда лежала железная рука обязательного труда. И он

чувствовал, как эта рука отпускает его на несколько часов,

очень редко на несколько дней, только для того, чтобы потом

сжать еще сильнее. И Хьюг с необыкновенной болью ощущал это

убийство своего времени и боролся, отстаивая каждый час.

Но на вид он был веселый, бодрый и неунывающий моло-

дой янки. Только он не мог, да и не хотел не думать, как не

думали другие, и это отличало его от других.

Первые года два жизни на заводе он сознавал тяжесть

своего положения не так больно, потому что очень сильно верил

в себя, в свои силы и в свои будущие изобретения. Но потом он

стал замечать, что невольно во многом начинает поддаваться за-

водской жизни, что эта жизнь и окружающие люди уже наклады-

вают на него свою печать. И с этого времени у него кроме от-

вращения и ненависти к рабству явился ужас перед ним.

Но через четыре года его службы на заводе произошел

один случай, который сразу изменил его положение. Раз ему да-

ли перекопировать испорченные чертежи одной новой машины. Де-

лая копию, Хьюг нашел ошибку в расчете, а кроме того ему приш-

ло в голову необыкновенно простое и практичное приспособление,

которое почти вдвое увеличивало производительность машины. Он

отправился с докладом к одному из заводских инженеров, проек-

тировавшему машину. Тот, не желая сознаться в ошибке, накри-

чал на него и выгнал вон. Хьюг отправился к директору. Тот

сначала тоже принял его довольно сурово, но Хьюгу удалось зас-

тавить его выслушать себя. Вникнув, наконец, в дело, директор

согласился со всеми его заключениями.

Сразу все переменилось. Хьюг получил награду за изоб-

ретенное приспособление и место старшего чертежника. Вместо

копий ему теперь стали поручать составление новых чертежей по

наброскам инженеров, с ним стали советоваться, и открывший его

директор предсказывал, что он пойдет далеко.

Но на самого Хьюга этот неожиданный успех совсем не

произвел такого впечатления, как на других. Он принимал все,

как должное. Он говорил себе, что судьба должна дать ему все,

о чем он мечтал. И то, чего он мог достигнуть на заводе, было

так мелко в сравнении с его мечтами, что об этом не стоило да-

же серьезно говорить. Но, конечно, это было лучше. Он нанял

себе маленькую квартирку, устроил мастерскую и начал по вече-

рам и по воскресеньям работать над своими изобретениями. В это

время его увлекала идея карманного двигателя для ручных ин-

струментов. Но это изобретение оказалось мало практичным. По-

том он изобретал управляемую торпеду, потом автоматический

тормоз для подъемных машин, потом еще что-то и еще что-то. Но

во всем этом ему мешал недостаток теоретической подготовки и

служба на заводе, бравшая слишком много времени. Но изба-

виться от службы не представлялось никакой возможности. Тем

более, что вскоре после своего повышения Хьюг женился на Мадж

O"Нейл. Ему было тогда 22 года.

Это произошло совершенно стихийно. Так случаются вещи, кото-

рым должны случиться. Хьюг пошел в воскресенье в зоологичес-

кий сад в Центральном парке. Ему уже давно хотелось посмот-

реть больших птиц, особенно кондоров. Он работал в то время

над летательным аппаратом. Там, у решетки-сетки, за которой

жили кондоры, рядом с ним оказалась высокая черноволосая и

черноглазая девица в большой красной шляпке видимо, очень ве-

селая. Она болтала с подругой с ирландским акцентом и нес-

колько раз, смеясь, посмотрела на Хьюга. И Хьюг, сам не зная,

как он это сделал, заговорил с ней. Они вместе отошли от кон-

доров; и потом как-то вышло так, что они обошли вместе весь

зоологический сад. И хотя Хьюг совсем не собирался смотреть

бизонов и обезьян, ему это доставило почему-то большое удо-

вольствие. Хьюг узнал, что Мадж служить переводчицей и стеног-

рафисткой в немецкой конторе, что ее родители умерли, что у

нее есть маленький брат, и что на следующее воскресенье они

поедут с подругой к морю. Они встретились в следующее воскре-

сенье. Потом стали виднеться по вечерам. Вместе придумывали,

как отделаться от подруги. И, наконец, Хьюг почувствовал, что

Мадж нужна ему так же, как его изобретения.

Тогда они решили пожениться. И Хьюг быль уверен, что прек-

раснее и умнее Мадж нет ни одной женщины на свете. Он чувство-

вал себя необыкновенно счастливым и не сомневался, что теперь

он победит жизнь.

Во время одной из прогулок за городом, обсуждая их бу-

дущую женатую жизнь, Хьюг сказать, что у них не должно быть

детей, пока их дела не изменятся, т. е. пока его изобретения

не начнут приносить настоящего дохода, так, чтобы он мог бро-

сить службу, и они могли начать жить, как богатые и свободные

люди.

Мадж понравилось, что он заговорил об этом, т. е. пон-

равился сам разговор. Это было daring - смело, - как она ска-

зала сама себе. Ее приятно волновал этот разговор о детях, ко-

торые у них будут или не будут. И она согласилась с Хьюгом,

делая вид, что вполне понимает его. Было приятно идти с ним

под руку в парке, чувствовать себя совсем взрослой и рассуж-

дать о чем-то чуть-чуть неприличном.

Так оно казалось Мадж. Она была немного недовольна

только тем, что Хьюг не сказал больше, перевел разговор на

что-то другое, не объяснил, как они сделают, чтобы у них не

было детей. В этот момент сама тема казалась Мадж рискованной

и заманчивой. И она тогда не понимала, конечно, что их реше-

ние заставит ее очень страдать и явится причиной разлада с

Хьюгом и целого ряда других событий.

В то время Хьюг очень нравился Мадж. И она тоже чув-

ствовала, что не могла бы отказаться от него. Ей нравилось

слушать, что он рассказывал о своих будущих изобретениях, ко-

торые должны были дать им миллионы - о своих предках из Южной

Каролины, и о блестящих балах на плантациях, после которых

толпа негров с факелами провожала возвращавшихся по домам гос-

тей. Но ей часто хотелось смеяться во время этих рассказов, до

такой степени Хьюг увлекался и рассказывал так, точно он сам

видел эти балы и праздники, и точно он уже сделался знамени-

тым изобретателем и миллионером, и не знает, куда девать

деньги. Впрочем Мадж, верила, что Хьюг изобретет какую-нибудь

необыкновенную вещь, и они будут богаты. Но дальше мечты Хью-

га и Мадж расходились. Фантазия Хьюга не знала ни границ,ни

удержу. Вилла в Сорренто, дворец в Венеции, собственная яхта,

путешествие в Индию, в Японию, знакомство со всеми знаменитос-

тями мира, с писателями, с художниками; все столицы мира со

всеми их чудесами к его услугам. И потом новые изобретения од-

но удивительнее другого, совершенно переворачивающие всю жизнь

на земле и приносящие им новые миллионы и миллиарды.

Когда Хьюг мечтах таким образом, Мадж всегда казалось, что

она слушает своего маленького брата, который собирался, когда

вырастет, сражаться с индейцами. И Мадж начинала думать, что,

вероятно, все мужчины - большие дети, с которыми нужно разго-

варивать, как с детьми. Вилла в Сорренто или охота за скальпа-

ми, это звучало совершенно одинаково для Мадж.

Мечты самой Мадж были гораздо реальнее и ближе к жизни. Она

мечтала, как всякая женщина, о нарядах, о шляпках, о платьях,

но ее особенностью было то, что она не могла мечтать отвлечен-

но - о вещах, которых не видала. Она могла мечтать только о

таком платье, или такой шляпке, которые она видела в магазине,

или относительно которых она знала, что они продаются там. Не-

достаток фантазии, скажешь ты? Конечно. Хотя у нее были неко-

торые любимые мечты, например, ей казалось, что было бы нео-

быкновенно приятно поехать в город и истратить в один день на

то, что будет приходить в голову, сто или даже двести долла-

ров. Затем, Мадж мечтала о хорошенькой квартире или об от-

дельном доме с новой мебелью прямо из магазина, с новой посу-

дой, с новыми медными кастрюльками; мечтала о поездке на мор-

ские купанья или еще лучше куда-нибудь "в горы". Это казалось

ей более аристократично. Потом она мечтала бывать, как можно

чаще в театрах, в опере, в концертах, сидеть в ложе или в пер-

вых рядах, слушать знаменитых певцов и певиц и видеть совсем

близко от себя всех тех людей, мужчин и дам из upper ten

thousand, имена которых она знала из газет, потому что вели-

косветская хроника, балы, приемы и особенно великосветские

скандалы, на которые прозрачно намекали репортеры, составляли

любимое чтение девиц в конторе, где она служила.

Но в то же время Мадж не была совсем вульгарной. И она

стояла гораздо выше уровня своих подруг, могла читать книги в

роде "Looking Backward" Беллами - "Через сто лет" где описыва-

лось идеальное социалистическое государство и очень увлека-

лась идеями "простой жизни", "возвращения к природе" и т. п.

Больше всего на свете она любила цветы и детей. И в сущности

если она о чем-нибудь по настоящему мечтала то именно о детях,

хотя сама это плохо понимала. И ей очень хотелось верить, что

она любит Хьюга и сочувствует ему и верит в его изобретения.

И вот они женились и жили в маленькой квартирке в огромном

доме уже почти пять лет. Эти пять лет были мало удачны для

Хьюга. Из его изобретений ничего практического не выходило. А

служба на заводе все больше и больше тяготила его. Сначала

после своего быстрого повышения и улучшения материального по-

ложения, он как будто примирился со службой. Но встреча с Мадж

и женитьба опять с новой силой заставили его рваться на свобо-

ду.

Хьюг очень любил Мадж, и ему постоянно хотелось быть с ней.

На деле же он почти не видел ее. Днем

на службе, вечером в своей мастерской. Иногда по вечерам с

болью в сердце он бросал свою работу и куда-нибудь шел с Мадж.

Но он чувствовал при этом, что совершает преступление перед

той же Мадж, откладывает час их освобождения. И это портило

ему все удовольствие. - А утром его отрывала от Мадж служба.

Это все было особенно больно, потому что Хьюг так мечтал про-

с ней видеть все чудеса Европы и Востока, которых он сам ни-

когда не видел, но о которых никогда не переставал грезить. И

свободу так же как осуществление всех грез и мечтаний должны

были принести его изобретения. Но на пути к этому стояла служ-

ба, утомлявшая его, бравшая все его время, мешавшая его работе.

Скоро Хьюг убедился, что завод очень широко пользуется его

способностью к изобретениям. Придуманное им приспособление к

машине, за которое он получил награду в пятьсот долларов и

место чертежника, с жалованьем огромным после десяти долларов

в неделю, но в сущности мизерным и уменьшенным сравнительно с

жалованьем его предшественника, дало заводу, наверное, сотни

тысяч. Это приспособление, получившее имя фирмы, применялось

теперь на всех станках, выпускаемых заводом, и являлось их ха-

рактерной чертой. За этим первым изобретением последовало мно-

го других, за которые Хьюг не получал уже никаких наград.

Изобретения стали как будто его обязанностью. Ему ставили оп-

ределенные задачи и требовали их разрешения. Заводь явно эк-

сплуатировал его. И Хьюг видел и чувствовал, что эта обяза-

тельная работа истощает его изобретательность, мешает его нас-

тоящей серьезной работе над его собственными проектами и идея-

ми. Тогда он решил меньше давать заводу. Его оскорбляло, что

его заслуги не ценятся. И он часто возмущался в душе. "Я мог

бы для них очень много сделать", говорил он себе, "если бы они

были способны ценить это и понимали, что за это нужно платить".

Хьюг хорошо знал, что на заводе старого типа, где был бы

хозяин, вникавший в дело, понимавший и любивший дело и знав-

ший служащих, за него держались бы обеими руками. Он видел,

что его способность к изобретениям представляет капитал, и что

он имел бы полное право стать пайщиком дела и участником в

прибылях.

Но завод был учреждением, организованным по новому типу. А

новый тип промышленных предприятий ничем не отличается от са-

мых неприятных бюрократических учреждений. Людей там не ценят,

заслуг не помнят, стараются только из всего возможно больше

выжимать и выколачивать, всегда и на всем делать экономию, во

что бы то ни стало сокращать расходы и увеличивать дивиденды.

И на этом заводе Хьюг, конечно, никогда не мог выбиться из

положения мелкого служащего, не имеющего никаких прав. Завод

принадлежал акционерной компании. Компания сама была проглоче-

на трестом. Директора все были из акционеров. И Хьюг прекрас-

но понимал, что, не имея достаточного количества долларов, он

всю жизнь останется здесь чертежником, которого самым обидным

образом эксплуатируют, и даже не замечают этой эксплуатации.

Директора очень быстро менялись. Новые уже ничего не знали о

прежних изобретениях Хьюга. Все сделанные им приспособления и

усовершенствования были просто собственностью завода, и было

бы странно даже заявлять на них какую-нибудь претензию. Но

Хьюг знал стоимость своих изобретений, и это глубоко возмуща-

ло его и заставляло еще сильнее ненавидеть рабство. Наконец,

он решил сопротивляться. И когда ему поручали составлять но-

вые чертежи с указаниями, где и что следовало бы изменить и

улучшить, он стал делать чертежи по старым образцам и моде-

лям, не внося в них никаких изменений, хотя часто видел воз-

можность улучшений.

Это скоро заметили. И Хьюг получил замечание от старшего ин-

женера, небрежно заметившего ему, что он, кажется, совсем вы-

дохся.

Я только чертежник, сказал Хьюг, - и я получаю даже

меньше, чем получал мой предшественник, который ничего не

изобретал.

Изобретал? - сказал инженер. - А что же вы за изобрета-

тель? Ваша обязанность разрабатывать в деталях проекты, кото-

рые вам передаются. Если вы можете только копировать, мы най-

дем на ваше место другого.

Ну и ищите! - сказал про себя Хьюг. И он решил, что с

этого дня ни одно его изобретение больше не попадеть заводу.

Но это пассивное сопротивление эксплуатации очень быстро от-

разилось на его положении. Первый год он не получил награды.

Второй год ему вместо увеличения уменьшили жалованье. А это

означало, что его могуть уволить, какь "потерявшего трудоспо-

собность".

Хьюг понимал это, но не хотел подчиняться.

Нужно сказать при этом, что отношения Хьюга с Мадж тоже

складывались неважно. Скоро стало очевидно, что действи-

тельность совсем не оправдала их блестящих ожиданий, и жизнь

шла очень серо и скучно. В начале Мадж нравилось, что Хьюг "и-

зобретатель", и это приятно действовало на её самолюбие. Но

потом она стала желать, чтобы он был больше похож на других,

больше заботился о ней и меньше думал о своих фантазиях. Уже

вскоре после брака Мадж стало казаться, что Хьюг очень мало

думает о ней, слишком много оставляет ее одну, мало разговари-

вает с ней, не старается развлекать ее, доставлять ей удо-

вольствия. Другие мужья были в этом отношении гораздо лучше.

Конечно, мечты Хьюга были очень заманчивы, но раз так

не выходило, то лучше было давно все это бросить и брать от

жизни то, что она могла дать. Но Хьюг не хотел понять этого.

Так казалось Мадж.

В действительности Хьюг, конечно, все понимал, но он не

хотел признавать неудачи и упрямо шёл к своей цели. Тут сказы-

валась разница происхождения, Мадж была другой породы. Ты по-

нимаешь, у дворняжки или у комнатной собаки можеть быть чутье,

но у неё никогда не будет выдержки и упорства настоящей охот-

ничьей собаки. Она будет терять след, черезчур легко будет от-

казываться от него. - У Хьюга же, наоборот, было очень много

породы. И ему, действительно, ничего не стоило жертвовать всем

ради достижения своей цели. Он даже почти не замечал этих

жертв, не считал их жертвами. В самом деле это же все дела-

лось для того. Значит, что же об этом было разговаривать.

Но на Мадж очень тяжело ложился деспотизм Хьюга, обыч-

ный у людей, поглощённых одной идеей. Жертвуя всем сам, Хьюг

невольно требовал тех же жертв от Мадж. Он слишком привык ду-

мать известным образом, смотреть на вещи известным образом. И

ему было странно думать, что Мадж можеть принимать все иначе.

Ну, понимаешь, например, ему было странно думать, что Мадж хо-

чется пойти в театр... Стоит ли теперь идти в этот театр? го-

ворил себе Хьюг. Ведь, тогда мы увидим всё. Но Мадж ощущала

иначе, и она очень скучала. Последние два года их отношения с

Хьюгом начали сильно портиться. Особенно, когда Мадж потеряла

место, и ничего другого не могла найти. Денег у неё убавилось,

а свободного времени прибавилось. Она сидела дома и скучала.

Больше всего её заставляло страдать их решение не иметь

детей. Перед свадьбой Мадж считала, что так будет во всяком

случае недолго и при том плохо понимала, что это значит. Но

эатем все явилось для нее совсем в другом свете и в очень неп-

риятном.

Есть специальные бесы, занятые устройством семейной

жизни людей, играющие, так сказать, на повышение или на пони-

жение в различных случайностях семейной жизни. Они могли бы

лучше рассказать тебе, как и почему всё так вышло. Я могу ска-

зать только одно. Есть разные люди. И бывают люди или нас-

только примитивные, или наоборот достаточно извращенные, что

им не мешает, никакая искусственность в делах любви. Но Хьюг и

Мадж были и недостаточно примитивны, чтобы удовлетворяться

тем, что им давала судьба, и в то же время слишком нормальны,

чтобы переделывать природу по своему фасону. И природа стала

им мстить за покушение с негодными средствами. Началось с не-

ледний год они были почти совсем чужими. Мадж сама требовала

этого, но внутренно это ее очень обижало, потому что она ис-

кренно любила Хьюга.

И она очень хотела иметь детей, любила их и мечтала о них. У

всех её подруг, выходивших замуж, были дети. Везде, куда она

ни шла, на улицах, в парках Мадж видела детей, и дошло до то-

го, что она просто не могла равнодушно смотреть на них. Часто

она прямо галлюцинировала ребенком, чувствовала его маленькое

теплое тело у себя на руках, разговаривала с ним, няньчила

его, учила ходить, играла. И ни на одну секунду она не забыва-

ла, что все это могло бы быть в действительности, если бы

только Хьюг был обыкновенным человеком, как все, а не ка-

ким-то полоумным. Она чувствовала, что нелепые мечты Хьюга о

венецианских дворцах и о яхтах в Средиземном море стоят на пу-

ти её самых глубоких и самых близких её душе мечтаний женщины,

и дошло до того, что Мадж начинала испытывать прямо ужас, ког-

да Хьюг пускался в свои мечты, с глазами устремленными в даль,

или когда он заговаривал о рабстве, из которого он хочет и

должен выйти. Всё это были слова, не доходившие до души Мадж,

и казавшиеся ей ненужной аффектацией, позёрством, выдумкой...

Мечты Хьюга давно потеряли для неё всякую реальность и стояли

на уровне романов из жизни маркизов и графов, которые она бра-

ла в библиотеке. И она не понимала, как можно до такой степе-

ни смешивать действительность и вымысел, как это делал Хьюг.-

Это все равно, что я стала бы ждать, что к нам на 235 авеню

явится виконт де-Бранжелон и увезёт меня в золотой карете, ду-

мала Мадж. И ей часто теперь приходило в голову, что другая на

её месте давно бы развелась с Хьюгом и вышла замуж за нор-

мального человека. Хуже всего для них было то, что они уже

давно начали ссориться, и Мадж постоянно говорила, сначала,

чтобы подействовать на Хьюга, а потом, потому что сама начала

верить, что он ее совершенно не любит, и что она ему совершен-

но не нужна. И все попытки Хьюга рассказать ей о своих видах

на будущее и заразить ее своими мечтами и своим энтузиазмом

кончались тем, что Мадж начинала плакать и кричать, что она

этого больше слышать не хочет.

А с изобретениями Хьюга действительно ничего не выходило.

Или они были непрактичны и требовали для своего применения

других изобретений, или Хьюг опаздывал и получал патент че-

рез полгода после кого-нибудь другого.

Последнее, что он изобрёл, это был какой-то очень хит-

рый аппарат для измерения и эаписывания скорости паровозов.

Это было нужное и практическое изобретение, потому что хоро-

ших аппаратов таких не было, и союз железных дорог обьявил

конкурс.

Хьюг придумал и построил удивительно простую и в тоже

время точную машину. Но и тут вышла неудача. Принцип, который

он считал своим собственным и совершенно новым, оказался уже

примененным другим изобретателем, который опередил его всего

на три недели и получил премию. Когда Хьюг узнал об этом, он

первый раз в жизни почувствоваль что-то вроде отчаяния.

Если бы не было службы, моя модель была бы готова три меся-

ца тому назад, сказал он себе, - С этим ядром на ноге, я всег-

да буду опаздывать на полчаса, и другие будут получать все,

что предназначалось мне.

Ему хотелось рассказать Мадж про свою неудачу, но он чув-

ствовал, что у неё не будет сочувствия. Она была слишком

сильно настроена против его изобретений. Она скажет, что зна-

ла заранее, что из этого ничего не выйдет, что он совершенно

напрасно потерял почти целый год, что она была права, когда

говорила, что деньги, которые тратятся на мастерскую и на мо-

дели, гораздо приятнее было бы истратить на что-нибудь, дру-

гое: - поехать куда-нибудь летом; купить что-нибудь...

Столько вещей им было нужно!

Что он мог ответить на все это? Сказать опять то же, что

говорил всегда, что они должны ждать, что у них все будет? Но

Хьюг и сам чувствовал, что все подобные слова не только не ус-

покаивают и не утешают Мадж, но только еще больше раздражают и

обижают ее.

И, думая все это, Хьюг особенно сильно почувствовал, что

Мадж уже примирилась с жизнью, как она складывалась, и хотела

только немножко украсить эту жизнь.

И Хьюг не спорил в душе и понимал Мадж, но в то же время он

знал, что для того, чтобы исполнить её уже совсем реальные же-

лания, ему нужно бросить все попытки изобретений и заняться

службой, отдавая ей и свое время, и свои способности. Но на

это он не мог согласиться. Все его существо возмущалось и про-

тестовало.

И вот вечером того дня, когда Хьюг узнал, что его послед-

нее изобретение, на которое он возлагал столько надежд, прова-

лилось, он сидел в своей комнате и думал, что ему дальше де-

лать. Против него на стене висела купленная им года за два до

этого гравюра, изображавшая Прометея, прикованнаго к скале, и

орла, выклевывающего у него печень.

Прометей это был он сам. А орел была его служба, каждый

день выбиравшая из него все его силы.

Насколько прекрасен свободный труд, настолько же ужасен

и отвратителен подневольный, - сказал себе Хьюг. Родона-

чальник всей нашей культуры, это тот дикарь, который, вместо

того, чтобы съесть побежденного врага, заставил его работать

на себя.- Мы побежденные, которых медленно едят победители.

Как видишь, Хьюг иногда говорил афоризмами. В это время

вернулась домой Мадж. Она была у жены одного из служащих

завода и в разговоре узнала, что Хьюгу сбавили жалованье. Это

было уже два месяца тому назад, и он ей ничего не сказал. Мадж

была поражена в самое сердце. Во-первых, неискренность Хьюга!

А во-вторых, чем же это кончится? Его уволят со службы! Мадж

была обижена за Хьюга, возмущена, а, главное, её, как всегда,

взволновали и наполнили самой глубокой завистью трое веселых

ребятишек её подруги. Мадж шла домой с целым вихрем мыслей и

решений! Она чувствовала, что должна серьезно поговорить с

Хьюгом. Это её обязанность. Мадж чувствовала, что должна

спасти Хьюга от него самого.- Он, как пьяница или игрок,

сказала она себе. -Я скажу ему, что уйду, если он не бросит,

наконец, всего этого. И если он любит меня, он бросит.

Ну, ты догадываешься, какой разговор у них мог выйти.

Начать с того, что Хьюг, не надеясь на сочувствие Мадж, уже

поговорил с ней мысленно, выслушал очень недружелюбное мнение

о своих изобретениях и решил лучше молчать и пережить все од-

ному. Поэтому, услышав, что Мадж пришла домой, он взял шляпу и

хотел уйти.

Мне нужно поговорить с тобой, Хьюг, - сказала Мадж, входя к

нему и садясь.

Хьюг поморщился.

Мне сейчас нужно идти, - сказал он.

Подожди немного. Я не вижу тебя по целым неделям. Я так

не могу больше. Я была у Эвелин Джексон. Это, Бог знает, что

такое. Послушай только, что про тебя говорят. Директор сказал,

что ты или пьешь или куришь опиум. Зачем ты на мне женился,

если я тебе не нужна?

Мадж говорила совсем не то, что хотела. Гримаса Хьюга и

его нежелание говорить с ней, когда он кругом виноват, сразу

взорвали ее, и она уже не могла остановиться. Несколько минут

Хьюг молчал и слушал Мадж, только у него темнело лицо. Но по-

том и он заговорил, перебивая Мадж. Мадж тоже говорила, и оба

они не слушали друг друга, каждый стараясь сказать свое. Хьюг

говорил, что Мадж его не понимает, не хочет понять. Завод ме-

шает его работе. Он должен бросить службу. Если он до сих пор

не бросил, то только для Мадж и ради Мадж. И она хочет уве-

рить его со слов каких-то глупых кумушек, что он портит свое

будущее. Будущее на этом заводе! Действительно, подходящее для

него место.

Совсем Эвелин не глупая кумушка, - возмущенно отвечала

Мадж. - Она очень умная женщина и гораздо умнее тебя, хоть ты

о себе и очень высокого мнения. У тебя все дураки и идиоты.

Только ты очень умен. Нет, я не могу больше, не могу, не могу,

не могу!

Мадж начала рыдать.

Ну, словом все произошло так, как полагается в таких слу-

чаях.

Кончилось тем, что Хьюг разбил в щепки два стула и потом

выбежал из дому и хлопнул дверью так, что она треснула посере-

дине. Целый вечер он просидел в баре, выпил невероятное коли-

чество виски, познакомился с компанией актеров без работы и

поил их целую ночь в каких-то притонах. Но сам он, чем больше

пил, тем больше трезвел и тем яснее видел своё положение.

В это дождливое серое утро, когда Хьюг шел домой после по-

пойки, решив не идти на службу, со всего точно была снята ко-

жа, и Хьюг совершенно ясно видел все обнаженные жилы и нервы

жизни. Нельзя было обманывать себя в это утро. Голая, неприк-

рашенная, неприкрытая правда жизни кричала со всех сторон.-

Подчинись, или ты будешь раздавлен! - кричала жизнь.- А, мо-

жет быть, уже поздно, может быть, ты уже пропустил момент,

когда было нужно подчиниться, и, может быть, теперь ты уже

раздавлен. Безобразные кирпичные дома, мокрые асфальтовые ули-

цы, серая будничная толпа, некрасивая и неряшливая, очистки

капусты в ящиках с мусором, пьяный старик на костылях, обор-

ванные противные мальчишки с визгливыми криками.

Все это Хьюг видел точно первый раз в жизни, Он даже не

представлял себе, чтобы жизнь могла быть так безобразна.

Понимаешь, иногда имеет огромное воспитательное значение ут-

ро после попойки, особенно для человека с крепким желудком и

головой. Кто физически чувствует себя плохо, для того теряет-

ся моральный смысл басни, но Хьюг быль здоровый человек, и он

увидел все ободранные нервы жизни.

И что хуже всего, какими-то стеклянными, безжизненными и вы-

мученными показались Хьюгу все его мечты.

Сам еще не сознавая этого, Хьюг вернулся домой с готовым ре-

шением.

Мадж не было дома. На столе у Хьюга лежало письмо от неё на

десяти листах почтовой бумаги. Мадж, видимо, писала всю ночь.-

Я тебе не нужна - был главный мотив письма Мадж,- ты забыл,

что я женщина. Я хочу жить. И не хочу никакого будущего, хочу

настоящего.- В заключение Мадж прибавляла, что написала тетке

в Калифорнию, и если та ответит в благоприятном смысле, то она

поедет к ней.

Хьюг начал было отвечать на это письмо, но остановил-

ся на второй страницей. Разорвал всё, что написал, и лег спать.

Один за другим пошли очень скучные дни. Несколько раз

Хьюг пытался заговаривать с Мадж, но из этих попыток ничего не

выходило. Тот ключь друг к другу, который дает людям возмож-

ность разговаривать и мирно договариваться до чего-нибудь, у

них был потерян или казался потерян. Два раза они крупно пос-

сорились. После этого Хьюг почти перестал бывать дома. Служба

делалась ему все более и более противной. Работать он тоже не

мог и все вечера проводил где-нибудь в баре. Прошли две или

три недели. И в одно прекрасное утро, проснувшись довольно ра-

но, Хьюг почувствовал, что думаеть только об одном, и что ду-

мать больше нечего, а пора действовать.

Я уже давно знал, к чему он идет, и я заметил это

раньше его самого. Очень часто люди не сразу замечают эту

мысль; почти никогда не замечают ее всю целиком. Ты понимаешь,

о чем я говорю. У многих гордых людей есть мысль, что если то

или другое, не будет делаться так, как они хотят, то они по-

кончат всё сами. У каждого есть своя любимая форма этой мысли,

один рисует себе дуло револьвера, другой - стаканчик с ядом. И

в этих мечтаниях много успокоения. Жизнь делается легче чело-

веку, когда он подумает, что может уйти. А я люблю эти мысли,

потому что они утверждают мою власть над человеком. Ты, навер-

ное, не понимаешь этого. Но человек, который находит утешение

в мысле о револьвере или о стаканчике с ядом, верит в мое цар-

ство и считает его сильнее себя.

Есть неприятный тип людей, которые никогда не прихо-

дят к этой мысли.

Эти люди не верят в реальность жизни, считают её сном;

действительность для них лежит где-то за пределами жизни. И

для этих людей убить себя изъ-за жизненных неудач так же смеш-

но, как убить себя из-за пьесы, идущей в театре, куда они слу-

чайно зашли. Я не люблю этих людей. Но к счастью Хьюг не при-

надлежал к этому типу. Он не сомневался в реальности жизни.

Только эта реальность ему не нравилась, воть и все.

Хьюг был наблюдательный человек, и он понял, что ду-

мает об этом уже давно. Но и он все-таки приписал решающее

значение неудаче с последним изобретением, ссоре с Мадж, и все

больше и больше усиливавшемуся отвращению к службе. Причина

была, конечно, в другом, Просто "мысль" уже выросла помимо его

ведома и сознания и закрыла все горизонты. Я люблю эти момен-

ты в жизни человека. Это последнее и окончательное торжество

материи, перед которой человек безсилен. И это безсилье никог-

да не бывает так глубоко и очевидно, как в эти моменты.

Ну вот, значит, дело обстояло так. Хьюг был реши-

тельный и хладнокровный человек. Все, что нужно было сделать,

он уже сообразил, взвесил и рассчитал. И ему не хотелось

больше тянуть. Ты знаешь это настроение перед отъездом. Когда

человек чувствует, что он в сущности уже уехал, и когда он то-

ропит последние приготовления, и не может даже допустить мыс-

ли о задержке. В таком состоянии духа проснулся Хьюг в то ут-

ро, с которого я начал мой рассказ.

Все было обдумано. Пять лет тому назад Хьюг застраховал

свою жизнь, и теперь Мадж должна была получить страховую пре-

мию даже в случай его самоубийства. Хьюг написал ей коро-

тенькое письмо, оставил его в незапертом ящике стола, оделся и

вышел из дому в тот час, когда обыкновенно ехал на службу. Но

на этот раз он поехал в город.

Было еще рано. Сойдя с трамвая, Хьюг зашел в кафе и с ап-

петитом позавтракал. Я за него не боялся. Он был холоден, ре-

шителен и спокоен. Выйдя из кафе, он поднялся на воздушную же-

лезную дорогу и поехал в центр на Бродуэй. Засунув руки в кар-

маны пальто, он сидел, чуть-чуть брезгливо разглядывая лица

других пассажиров. Это была обычная утренняя толпа. Люди, то-

ропящиеся на службу, в конторы, в банки, в магазины.

Хьюг смотрел на них, и в уме у него складывалось что-то по-

хожее на молитву фарисея.- "Благодарю тебя, Боже, что я не по-

хож на них, благодарю тебя за то, что ты дал мне силы не тер-

петь рабства, дал мне силы уйти". - Все эти лица без призна-

ков мысли говорили Хьюгу о том, во что превратился бы и он, не

будь в нем его вечного протеста, его борьбы, нежелания прими-

риться с неудачей. Временами взгляд Хьюга делался совсем хо-

лодно презрительным, и я видел, что он чувствует себя, как ин-

деец прежних времен, который, не желая сдаваться, последний

раз поет боевую песню передь тем, как броситься в пропасть со

скалы.

Рабы, думал Хьюг, рабы, даже не чувствующие своего раб-

ства. Они уже привыкли. Они никогда и не мечтали о лучшем, ни-

когда даже не ощущали желания свободы. У них нет даже этой

мысли. Великий Боже, подумать только, что я мог бы быть таким

же! Нет, пока я верил, что я могу победить, я соглашался тер-

петь. Но теперь кончено. Из рабства нет выхода, а рабом я быть

не хочу. Я и так терпел слишком долго.

И он гордо смотрел на входивших и выходивших на остановках

пассажиров. Он чувствовал свое превосходство перед ними, чув-

ствовал свою силу. Люди будут продолжать свою серую и скучную

жизнь, будут ходить трамваи, рабы будут спешить на работу, бу-

дет идти дождь, будет скверно, мокро и холодно. А для него

всего этого завтра, даже сегодня, уже не будет. Заглушенный

ветром и дождем выстрел на морском берегу, толчок в груд - и

больше ничего. Так должны кончать смелые, которым не удалось

победить.

Я видел, что ему на самом деле легко, гораздо легче, чем

было накануне. И я радовался, потому что все это приближало

его к минуте моего торжества, т. е. торжества Великой Материи

или Великого Обмана над духом, волей и сознанием человека.

Этот момент необыкновенно интересен психологически. Чтобы

придти к нему, человек должен безусловно поверить в реальность

того, чего в действительности не существует, т. е. поверить в

реальность меня и моего царства. Ты понимаешь? Самоубийство,

это - результат безграничной веры в материю. Если человек

хоть немножко сомневается, хоть немножко начинает подозревать

обман, он не убьет себя. Чтобы убить, он должень верить, что

существуеть все то, что ему кажется.

И вот, представь себе, какая прелесть, в тот момент, когда

он уже совершил свой последний жест - нажал курок револьвера,

прыгнул через перила моста или проглотил яд; когда он сознает,

что уже все кончено и вернуться назад нельзя, у него вдруг

мелькает в сознании молния, что он ошибался, что всё не так,

что всё нужно понимать обратно, что ничего нет, и есть только

одно благо, то, которое он бросил, жизнь. Он вдруг понимает,

что сделал непоправимую глупость и судорожно ищет вокруг себя

за что схватиться, чтобы вытащить себя из этой ямы, чтобы вер-

нуть ушедший момент. Это прекрасно! Ничто не доставляет мне

такого наслаждения. Если бы ты только мог понять, что происхо-

дит тогда в душе человека, и как хочет он вернуться тогда на-

зад на один, только на один шаг.

Но, однако, я возвращаюсь к Хьюгу. На Бродуэй он вышел из

вагона, спустился на улицу и пошел в один из самых больших

оружейных магазинов. Я прочитал его мысль. Как это ни странно

но, эта мысль бывает у многих людей. Какое-то кокетство со

смертью. Он хотел купить самый лучший револьвер.

Ах, мой милый, вы нас обвиняете во многом, что с вами слу-

чается. Но если бы вы знали; насколько все это мало зависить

от нас. Возьми этот случай. Если бы я знал, чем кончится по-

купка револьвера, я от всей души посоветовал бы Хьюгу зайти в

аптеку и купить яду для больной собаки. А если бы я знал, что

ну. Вообще, я скажу тебе откровенно, никакой черт вас не раз-

берет. Иногда вы меня возмущаете до глубины души, иногда вы

мне доставляете глубокую радость, как раз в тот момент, когда

я этого меньше всего ожидаю.

Но это происшествие в магазине было одним из самых неприят-

ных в моей жизни, до такой степени я чувствовал себя глупо и

безпомощно.

Вот слушай. Хьюг вошел в магазин и спросил себе револьвер,

удобный для кармана, с хорошим боем, не очень большой, не

очень маленький, и самой новейшей конструкции. Продавец вынул

около десятка разных револьверов, и Хьюг начал внимательно

рассматривать их, как будто ему было не все равно из какого

застрелиться. Сначала я не обратил на это внимание. Обыкновен-

ное чудачество. Понимаешь, мне по моей профессии довольно час-

то приходилось присутствовать при таком выборе. Поэтому я стал

в сторонке и занялся какими-то своими мыслями. Но, наконец, я

заметил, что Хьюг выбирает револьвер что-то уже слишком долго,

и мне надоело ждать. Я подошел к нему и увидел нечто, чего уже

никак не ожидал. Хьюг был совсем другой, совсем не тот чело-

век, который вошел в магазин пять или десять минут тому назад.

Вы не понимаете этого, но мы знаем, что у каждого из вас есть

несколько лиц. Мы обыкновенно даже зовем их различно. Так

вот, представь себе, что ты вошел в магазин с одним человеком,

а через пять минут видишь, что это совсем другой. Из таких

случайностей состоит наша жизнь. Меня это ужасно разсердило.

Главное, я видел, что Мысль, которая привела его сюда и над

созданием которой я, надо сознаться, порядочно таки поработал,

сразу побледнела и съежилась настолько, что я даже с трудом

нашел ее среди целой толпы новых, толпившихся, кричавших и

лезших в фокус сознания мыслей. Я видел, что все эти новые

мысли совершенно затолкали и забили в угол мою "мысль" и по-

нимал, что все они возникли за это время, когда Хьюг был в

магазине. И, что хуже всего, все эти мысли имели совершенно

непонятный для меня технический характер. И я не знал даже хо-

рошенько, как к ним относиться.

На прилавке была навалена целая куча револьверов и магази-

нок, и Хьюг с горящими глазами и радостным оживленным лицом о

чем-то громко говорил с двумя продавцами, которые тоже, види-

мо, были заинтересованы любознательным покупателем и вытаски-

вали, и показывали ему револьверы и ружья все новых и новых

систем. Я плохо понимал, что они говорили, потому что все это

состояло из каких-то технических терминов: "отдача", "прорыв

газов" и тому подобное. Но их всех это, видимо, очень интере-

совало.

Наконец Хьюг замолчал и, сосредоточенно думая, открывал и

закрывал какую-то коротенькую магазинку, изредка только пере-

кидываясь замечаниями с продавцом. Я почувствовал, что он весь

охвачен какой-то новой мыслью, перед которой исчезало все ос-

тальное. Новое изобретение! Можешь себе представить? Что-то

возникло в его уме! за эти несколько минут, и это ч т о-т о

победило ту мысль, с которой он сюда пришел, и все его прек-

расные решения. Когда я постарался разобрать, в чем было де-

ло, я ничего не понял. "Уничтожение потери газов" и "утилиза-

ция отдачи", вот были две главные мысли, как колеса вертевшие-

ся в его уме и притягивавшие к себе различные другие техничес-

кие соображения, формулы и расчеты. Ты понимаешь, все это -

совершенно не моя специальность. Я понял только, что дело идет

о какой-то новой системе револьвера или ружья. Конечно, я не

могу быть вполне равнодушным к изобретениям в этой области.

Это всегда меня сильно интересует. Только я мало верил энту-

зиазму Хьюга. Он постоянно увлекался, а после оказывалось, что

все дело выеденнаго яйца не стоит. И меня очень огорчала пере-

мена в настроении Хьюга. Потому что, как я тебе уже говорил,

мне нравилось его решение. Он был близок к очень красивому

прыжку вниз, в неизвестность. И я чувствовал, что пока он бу-

дет кувыркаться в безвоздушном пространстве, я заставлю его

душу наизнанку вывернуться от тоски и от отчаяния. Это всегда

очень смешно! Но с другой стороны я не мог не отнестись сочув-

ственно к его новой мысли. Это был не измеритель скорости па-

ровозов! И я понимал, что этим стоит заняться. Но тут я нат-

кнулся на стену. Да, вы люди иногда черезчур хитры для меня.

Как я ни старался проникнуть в мысли Хьюга, я ничего не мог

разобрать в них, кроме какого-то стержня со спиральной пружи-

ной, который почему-то был необыкновенно важен.

Пойми мое положение.

Если бы Хьюг задумывал что-нибудь интересное само по себе,

ну, подделать завещанье, обольстить невинную девицу, бросить

бомбу в театре, я мог бы ему помочь и очень реально. Но тут, в

этом стержне со спиральной пружиной не было совершенно ничего,

как бы это лучше сказать... эмоционального. Это была деталь

нового изобретения и больше ничего. Никакого преступления

здесь не было. А я становлюсь деятельным только тогда, когда

дело пахнет хоть маленьким преступлением. Мне стало ясно, что,

очевидно, я обречен на полнейшую пассивность, хотя в то же

время я видел, что новая идея Хьюга, может быть, окажется

очень продуктивной даже с точки зрения преступления. Этот слу-

чай рисует тебе положение, в котором я часто оказываюсь пос-

леднее время. Очень многое совершается без меня и помимо меня.

Вы стали для меня слишком хитры. В доброе старое время я все

знал и предвидел заранее. А теперь прогресс техники часто сби-

вает меня с толку.

Ну, хорошо, в конце концов, Хьюг купил револьвер, патро-

ны, положил все это в карман и вышел из магазина.

Но я видел, что он вышел уже совершенно иначе, чем вошел.

Ты не понимаешь этого или, если и понимаешь умом, то все рав-

но не можешь видеть. Но мы видим, что в каждом случае жизни

человек идет различно. И тот, кто решил застрелиться идет со-

вершенно иначе, чем тот, кому пришла в голову мысль о новом

изобретении. Долго рассказывать это. Но для нас даже смешно

говорить в этих двух случаях одно и то же слово идет.

Буду продолжать. Мне было очень грустно смотреть на Хью-

га в его новом виде. Выйдет что-нибудь интересное из его изоб-

ретения или нет, я тогда не мог знать, а тут уже явно от меня

ускользал очень любопытный случай. Знаешь, я всегда рассуждаю,

что лучше синица в руке, чем журавль в небе. Это моя любимая

поговорка.

Хьюг вышел на улицу. Весь ум его был занят новыми мыс-

лями, появившимися и жужжавшими, как рой пчел. Но по странной

черте, свойственной людям сильной воли, Хьюг все-таки напра-

вился туда, куда решил.

И я невольно подумал:-кто знает? Нужно посмотреть до

конца. Иногда бывает, что человек, вырастивший в себе мысль о

самоубийстве, стреляется или вешается тогда, когда исчезли все

причины, приведшие его к этой мысли. Просто это делает уже са-

ма Мысль, которая уже стала самостоятельной и подчинила его

итая разговор с дьяволом, вспомните короткую историю из моей жизни, когда дьявол сделал отчаянную попытку заставить меня замолчать, прежде чем я получу общественное признание. Кроме того, прочитав разговор, почему перед ним необходимо было рассказать немного о моем прошлом.

Прежде чем вы начнете читать, я хотел бы, чтобы вы имели четкое представление о последней попытке дьявола заставить меня замолчать. Эта попытка дала милосердию шанс обернуться в мою сторону, прищемить хвост дьяволу и не отпускать его, пока он признался во всем.

Все началось с Депрессии 1929 года. Подумав, что судьба повернула колесо жизни вспять, я потерял имение в Кэтскилл-маунтиз, площадью в 600 акров; источники дохода иссякли; «Харриман нэйшнл бэнк» (HarrimanNationalBank), в котором хранились мои сбережения, обанкротился и закрылся. Я очутился в духовном и экономическом шторме, превратившемся в катастрофу мирового масштаба такой силы, что никто не смог с ним справиться.

Ожидая окончания катастрофы и всеобщей паники, я переехал в Вашингтон – город, в котором около 25 лет назад, после встречи с Эндрю Карнеги, впервые начал работу, посвященную исследованию причин успеха и неудач.

Мне ничего не оставалось, как сидеть и ждать. Времени у меня было предостаточно. Прождав три года без ощутимых результатов, моя неугамонная душа начала требовать, чтобы я вернулся к делу.

Преподавание философии успеха, когда мир находился в самом эпицентре глобального упадка, а человеческий разум был наполнен страхом бедностью, было очень маловероятным.

Эта мысль посетила меня однажды вечером, когда я сидел в машине напротив Мемориала Линкольна на реке Потомак, укрытый тенью Каапитолия.

Вместе с ней пришла другая мысль: мир столкнулся с беспрецедентной депрессией, с которой не может совладать ни один из живущих на Земле. В этой ситуации у меня появилась возможность проверить свою философию самоопределения, на организацию которой я потратил большую часть своей жизни. Мне предоставилась очередная возможность проверить, можно ли применить ее на практике или это всего лишь теория.

Когда я начал искать направления, в котором мог бы испытать свою философию, я совершил самое шокирующее открытие в своей жизни. Я обнаружил, что по необьяснимой причине потерял смелость; от находчивости и энтузиазма не осталось и следа. И что хуже всего, мне было ужасно стыдно, что именно я являлся автором философии самоопределения, поскольку глубоко в душе знал – или думал, что знал,–что она не поможет мне выбраться из той пропасти отчаяния, в которой я оказался.

Пока я барахтался в состоянии морального потрясения, дьявол, должно быть, танцевал от радости джигу. Наконец-таки «автор первой в мире философии личного успеха» оказался в его руках, парализованный нерешительностью.

Сидя напротив Мемориала Линкольнаи вспоминая обстоятельства, которые раньше так много раз поднимали меня на недостижимые высоты успеха с тем, чтобы затем низвергнуть меня в пропасть отчаяния, я вдруг сделал открытие, как избавиться от одолевшего меня гипнотического чувства безразличия.

Суть этой мысли сводилась к следующему: несмотря на то, что Эндрю Карнеги и от более пятисот моих собеседников, добившихся в равной степени одинаковых достижений, я узнал, что заслуживающие внимания жизненные успехи достигаются при участии Коллективного разума (гармоничное сотрудничество двух или более человек, работающих до определенного конца). Я не смог завязать подобного сотрудничества с другими учеными, чтобы осуществить мой план по продвижению философии личного успеха.

Несмотря на то, что я понял всю силу Коллективного разума, я отказался от обладания этой силой и от ее использования. Я был «волком-одиночкой» вместо того, чтобы сотрудничать с другими великими людьми.

Анализ

А теперь давайте проведем краткий анализ необычайного разговора, который вы собираетесь прочитать. Некоторые, прочитав, захотят спросить: «Вы действительно брали интервью у дьявола или это всего лишь ваше воображение?» Некоторым захочется получить ответ на этот вопрос до того, как они начнут читать. Я отвечу правдиво: дьявол может быть реальным, как он сам об этом заявляет, а может быть всего лишь игрой моего воображения. Вопрос о том, какой он – настоящий или вымышленный, – является абсолютно не важным по сравнению с информацией, полученной из этого разговора.

Важное другое: раскрывает ли интервью информацию, которая может быть полезна людям, пытающимся найти свое место в жизни? Если это действительно так, то совершенно не важно, полученна ли она из вымышленного или настоящего интервью. Ее нужно очень внимательно читать и тщательно анализировать. Меня не волнует подлинность источника информации или реальность дьявола, чью поразительную историю вы собираетесь прочитать. Меня волнует только одно: признания дьявола идеально совпадают с моими жизненными наблюдениями.

Полагаю, что каждый человек, считающий, что жизнь к нему не благосклонна, сможет извлечь из этого разговора практическую пользу. А1111 думаю я так потому, что мне удалось увидеть необходимое счастье, пришедшее ко мне в наиболее подходящей для меня форме.

Я сталкивался со многими принципами, озвученными дьяволом, и могу сказать, что они будут работать именно так, как он описал. Мне этого достаточно. Итак, я предоставлю вам возможность самим прочитать разговор, чтобы вы, тщательно проанализировав, смогли извлечь ту пользу, которую в себе он заключает.

Возможно, вы извлечете из разговора величайшее для себя ценности, если примете дьявола за того, за кого он сам себя выдает, а не станете задумываться, существует он или нет.

Если вы хотите знать мое мнение, то я верю, что дьявол является именно тем, за кого себя выдает. А теперь давайте перейдем непосредственно к разговору.

Проникнув в сознание дьявола, мистер Землянин начал неприятный разговор с вопросов, от которых нельзя было уклониться…

Разговор с дьяволом

Я сумел расшифровать секретный код, с помощью которого смогу читать твои мысли. Я задам тебе несколько самых простых вопросов и требую, чтобы ты давал прямые и правдивые ответы. Ты готов, мистер Дьявол?

Готов. Но тебе следует относиться ко мне с большим уважением. Во время разговора ты будешь обращаться ко мне Ваше Величество.

По какому праву ты требуешь к себе такого обращения?

Ты должен знать, что я контролирую разум 98 процентов людей, живущих в вашем мире. Ты думаешь, я не достоин, чтобы ко мне обращались как к королю?

Ты можешь предьявить доказательства своих слов?

Да. У меня их полно .

И из чего же они состоят?

Из многого. Если ты хочешь ответов – называй меня Ваше Величество. Что-то ты поймешь, что-то – нет. Чтобы ты понял мою точку зрения, я опишу себя и исправлю ошибочные суждения людей обо мне и о месте, где я обитаю.

Хорошая мысль, Ваше Величество. Начни с рассказа о том, где ты живешь. А потом опиши себя.

Описать себя? Дорогой мистер Землянин, у меня нет физического тела. Оно бы мне просто-напросто мешало. Я состою из негативнойэнергии и живу в умах людей, которые меня боятся. Кроме того, я занимаю половину каждого атома физической материи и каждой частички умственной и физической деятельности.Возможно, ты лучше поймешь мою природу, если я скажу, что являюсь негативной частью атома.

А, я понимаю, что ты хочешь сказать. Если бы не ты, то не было бы мира, звезд, электронов, атомов, живых существ – ничего! Я прав?

Да! Абсолютно так.

Хорошо, если ты занимаешь одну половину энергии и материи, то кто занимает вторую?

Она занята моим противником .

Противником? Что ты имеешь в виду?

Мой противник – это тот, кого вы, жители Земли, называете Богом.

Ты хочешь сказать, что Вселенная поделена между тобой и Богом пополам?

Это известный факт. До того, как наш с тобой разговор закончиться, ты поймешь, почему это является правдой. Ты также поймешь, почему это должно быть правдой, иначе тогда не было бы ни вашего мира, ни людей, подобных тебе, его заселяющих. Я не чудовище с раздвоенным остроконечным хвостом.

Но ты контролируешь разум 98 из 100 человек. Ты сам это сказал. Кто является причиной невзгод в этом мире 98 процентов, если не ты?

Я не говорил, что я не являюсь причиной всех невзгод. С другой стороны, я могу этим гордиться. Мое предназначение состоит в том, чтобы представлять негативные мысли людей. Как я еще могу их контролировать? Мой противник контролирует позитивные мысли. А я – негативные.

Как тебе это удается?

Я просто проникаю в неиспользованные участки человеческого мозга и занимаю их. Рассеиваю семена негатива в умах людей и тем самым могу их контролировать.

Должно быть, для этого у тебя есть много уловок и приемов?

Да, я применяю некоторые приемы для контроля человеческих мыслей. Они довольно изощренные.

Опиши их, Ваше Величество.

Один из самых изощренных приемов – это страх. Я сею семена страха в умах людей, и когда они начинают прорастать, я могу контролировать ту часть мозга, которую они занимают. Шесть самых эффективных страхов это: страх бедности, критики, болезни, потери любви, старости и смерти.

Какие из этих шести страхов служат тебе чаще всего, Ваше Величество?

Первый и последний – страх бедности и страх смерти! Иногда с их помощью я еще сильнее воздействую на людей. Я так искусно вселяю эти страхи в умы людей, что они начинают думать, будто бы сами их создали. А в завершении я заставляю людей поверить, что скоро они окажутся у ворот в ад, где я им вынесу приговор, обрекающий их на вечные муки. Конечно же, я никого не могу наказать посредством страха, но боязнь того, чего на самом деле не существует, для меня намного действеннее, чем боязнь чего-то реально существующего. Все формы страха простираются на участках человеческого разума, которые я занимаю.

Ваше Величество, обьясни мне, пожалуйста, как тебе удалось заполучить контроль над разумом человека?

Эта история слишком длинная, ее в двух словах не расскажешь. Все началось миллионы лет назад, когда первый человек обрел способность мыслить. До этого времени я контролировал разум всех людей, однако моим врагам удалось открыть силу позитивной мысли, и они начали вести борьбу за контроль против моей части. На сегодняшний день мне удается держать крепкую оборону – противникам я уступил всего лишь 2 процента людей.

Из твоего ответа, что люди думающие – твои враги? Это правда?

Это не то чтобы правда, но близко к ней.

Расскажи мне еще о мире, в котором ты живешь.

Я живу там, где захочу. Живу вне времени и пространства. Я представляю собой силу, которую вернее всего будет описать как энергию. Мое любимое физическое место обитания, как я тебе уже говорил, это разум человека. Я контролирую часть мозга любого человека. Размер занимаемого мною пространства зависит от того, насколько человек мало думает и о чем он думает. Как я уже говорил, я не могу всецело контролировать человека, способного мыслить.

Ты говоришь о противнике. Что ты под этим подразумеваешь?

Мой противник контролирует все положительные силы в мире, такие как любовь, надежда, вера и оптимизм. Кроме того, он контролирует все позитивные силы законов природы, благодаря которым Земля, планеты и звезды находятся в идеальном балансе, но они слишком смиренны по сравнению с силами, находящимися под моим контролем. Видишь ли, я не хочу контролировать звезды и планеты. Я предпочитаю контролировать человеческий разум.

Когда ты осознал свою власть и откуда ты черпаешь силы?

Я забираю разум человека, когда он проходит через врата смерти. Ко мне переходят силы и разум 98 из 100 человек, попадающих ко мне после земной жизни. Я забираю всех, кто испытывает любой страх. Понимаешь, я постоянно в работе, подготавливаю разум человека перед смертью, с тем, чтобы забрать его, когда душа умершего попадет в мои руки.

Расскажешь, каким образом ты подготавливаешь разум человека, чтобы его заполучить?

У меня есть бесчисленное количество способов, позволяющих мне контролировать разум человека, пока тот еще жив. И самый действенный из них – бедность. Я сознательно отбиваю охоту у человека накапливать материальное благосостояние, потому что бедный человек не способен думать и легко становиться моей жертвой. Другой мой лучший компаньон – слабое здоровье. Когда человек болен, он думает лишь о том, как ему выздороветь. Кроме того, у меня несчетное колличество ассистентов на Земле, помогающих мне завоевать контроль над разумом. Они повсюду. В каждой расе, любого вероисповедания, любой религии.

Кто является твоим самым заклятым врагом на Земле, Ваше Величество.

Все, кто помогает людям думать и вдохновлять их на положительные поступки, – мои враги. Среди них Сократ, Конфуций, Вольтер, Эмерсон, Томас Пейн и Авраам Линкольн. Тебя, кстати, тоже можно отнести к ним.

Это правда, что ты используешь богатых людей?

Как я уже говорил, мой лучший друг – это бедность, потому что она лишает человека возможности человека мыслить независимо и вселяет в него страх. Некоторые богатые люди служат мне исправно, другие же – приносят вред. Все зависит от того, как они используют свое богатство. К примеру, Рокфеллер – один из моих заклятых врагов.

Очень интересно, Ваше Величество. Не расскажешь, почему Рокфеллер беспокоит тебя больше остальных?

Его деньги уходят на борьбу против болезней по всему миру. А болезнь всегда была одним из моих самых эффективных способов. Боязнь заболеть по силе уступает лишь боязни обеднеть. Деньги Рокфеллера раскрывают новые секреты природы, каждый из которых направлен на то, чтобы человек всегда оставался здоровым и мог здраво мыслить. Появляются новые и улучшенные методы питания, разнообразная одежда и новые дома. В больших городах сносят трущобы, в которых живут мои лучшие помощники. Рокфеллер финансирует политические компании, направленные на борьбу с нечестностью в политике. Его деньги помогают установить высокие стандарты в бизнесе и позволяют бизнесменам осуществлять свою деятельность в соответствии с Золотым правилом экономики. Это все не идет на пользу моему делу.

А что насчет молодых, о которых говорят, что они идут по дороге в ад? Ты их контролируешь?

На этот вопрос я могу ответить только «да» или «нет». Я испортил молодых людей, научив их пить и курить, однако они меня сбили с толку своим умением думать самостоятельно.

Ты сказал, что тебе удалось испортить разум молодых людей при помощи алкоголя и сигарет. В то, что спиртное может нарушить умственную деятельность человека, я верю. Однако не могу понять, как тебе помогают сигареты.

Ты можешь этого не знать, но сигареты ломают человеческую стойкость. Снижается выносливость и притупляется внимание. Они ослабляют и разрушают творческие способности и препятствуют тому, чтобы люди эффективно использовали разум.

Знаешь, у меня есть миллионы людей, молодые и старые, мужчины и женщины, выкуривающие по две пачки сигарет в день. Это означает, что у меня миллионы людей, в которых постепенно иссякают способности сопротивляться.

Однажды к их вредной привычке курить я добавлю другие, разрушающие разум, привычки, и буду делать так до тех пор, пока не завоюю тотальный контроль над их разумом.

Привычек может быть две, три или четыре. Любая привычка, ослабляющая волю человека, появляясь, приносит с собой уйму других привычек, которые проникают в ваш разум и захватывают его. Привычка курить не только снижает способности сопротивляться и ломает стойкость, но и разрушает отношения между людьми.

Никогда бы не подумал, что сигареты могут быть разрушительным оружием, но объяснения Вашего Величества показали мне, что это возможно. Скольким людям вам удалось привить эту дурную привычку?

Я горжусь их количеством. Миллионы людей уже стали жертвами, и эта цифра растет день ото дня. Думаю, скоро большая часть мира будет курить. Последователи привычки живут уже в тысячах семей, но есть и такие семьи, где курят все. Начинают курить совсем еще маленькие мальчики и девочки. Смотря на своих курящих родителей, братьев и сестер, они учатся, как правильно курить.

По твоему мнению, какой способ более действенный – алкоголь или сигареты?

Без сомнения – алкоголь! Вступив в мой клуб курящих по две пачке в день, молодой человек без труда затем пристрастится к алкоголю, беспорядочному сексу и другим привычкам, негативно влияющим на его разум и физические способности.*

Ваше Величество, когда я начал разговор, у меня было ошибочное мнение о тебе. Я думал, что тебя не существует, однако теперь вижу, что ты вполне реален и обладаешь огромной властью.

Твои извинения приняты, но не стоило беспокоиться. Миллионы людей сомневались в моей силе – и теперь большинство из них в моей власти.

Я никого не прошу в меня верить. Я хочу, чтобы меня боялись. Я не попрошайка! Я получаю, что мне нужно, умом и силой. Просить людей верить должен мой противник, а не я.

Ваше Величество, прости меня за грубость, но я никогда себе не прощу, если не скажу тебе, здесь и сейчас, что ты самое отвратительное чудовище, натравленное на невинных людей. У меня всегда было о тебе неверное представление. Я считал, что ты благоразумен и оставишь в покое людей, пока они живы, а их души мучаешь только после смерти. Но теперь я понял, из твоих наглых признаний, что ты разрушаешь их право на свободу мысли и заставляешь жить в аду на Земле. Что ты на это скажешь?

Я все получаю благодаря самоконтролю. Тебе нужно не критиковать меня, а подражать мне, хотя это и не очень хорошо для моего дела. Ты называешь себя мыслителем и являешься им. Иначе ты бы никогда не добился разговора со мной. Но ты не будешь мыслителем, который вызывает у меня страх, до тех пор, пока не начнешь контролировать свои собственные эмоции.

Давай не будем переходить на личности. Я здесь для того, чтобы изучить тебя, а не разговаривать о себе. Пожалуйста, продолжай. Расскажи мне об уловках, которые ты используешь для захвата человеческого разума. Какое твое оружие на сегодняшний день является самым эффективным?

Трудно сказать. У меня так много приемов проникнуть в разум человека и контролировать его, что я затрудняюсь сказать, какой из них является самым действенным. В данный момент я пытаюсь начать еще одну мировую войну. Мои друзья в Вашингтоне помогают мне вовлечь в войну Америку. Если мне удастся спровоцировать массовые убийства, я смогу пустить в ход мой самый любимый способ контроля над разумом. Это то, что вы называете массовым страхом. Этот прием я использовал для начала Первой мировой войны в 1914-м. С его помощью мне удалось спровоцировать Великую Депрессию 1929 года. И если бы мой противник меня не перехитрил, сейчас бы я повелевал каждым человеком на Земле. Ты сам можешь видеть, как близко я подошел к господству над миром, за которое я боролся тысячи лет.

Я вижу твою сущность. Ты очень искусно манипулируешь разумом людей. Ты осуществляешь свое дьявольское дело только с людьми, имеющими высокое положение и влияние в обществе?

Нет. Я контролирую разум людей всех слоев общества. Да, я предпочитаю человека, не способного думать. Таким человеком я без труда могу управлять. Я бы не смог контролировать 98% людей на Земле, если бы все они имели способность разумно мыслить.

Меня интересует благополучие тех, чей разум ты контролируешь. Следовательно, я хочу, чтобы ты раскрыл мне все уловки, благодаря которым ты вторгаешься в их разум. Я хочу полного признания, поэтому начни рассказывать со своей самой хитроумной уловки.

Для меня это самоубийственно, но выхода у меня нет! Располагайся поудобнее, и я расскажу тебе об оружии, при помощи которого миллионы таких же, как ты, жителей Земли смогут мне противостоять.

Глава 4

Отсутствие цели

П

режде всего расскажи мне о своей самой изощренной уловке, с помощью которой тебе удается заманивать в ловушку огромное количество людей.

Раскрытие этого секрета будет означать для меня потерю миллионов ныне живущих людей и еще большего количества тех, кто пока не родился. Прошу тебя, позволь мне не отвечать на этот вопрос.

Его Величество дьявол боится смиренного жителя Земли?

Да, это правда. Ты не имеешь права лишать меня самого необходимого оружия. Миллионы лет я господствовал над людьми, вселяя в них страх и невежество. И тут появляешься ты и вынуждаешь меня раскрыть секрет того, как я их использую. Неужели ты не понимаешь, что если я выдам секрет, то уже никогда не смогу властвовать над человеком, который воспользуется моим признанием? У тебя есть чувство сострадания? А чувство юмора? А порядочность?

Хватит увиливать от ответа и начинай рассказывать! Кто ты такой, чтобы просить о сострадании человека, которого бы ты уничтожил, будь на то твоя воля? Как ты смеешь говорить о порядочности и чувстве юмора? Ты, кто, по собственному признанию, устроил ад на Земле, где ты издеваешься над ни в чем не повинными людьми. Вынуждая тебя раскрыть секрет того, как тебе удается управлять людьми посредством их разума, я издеваюсь над тобой точно также, как ты издеваешься над людьми. Моя миссия – если это можно назвать миссией – заключается в том, чтобы помогать людям освободиться из тюрьмы, которую они сами для себя построили из-за чувства страха, которое ты в них вселил.

Мое мощнейшее оружие против человека состоит из двух тайных принципов, при помощи которых мне удается управлять его разумом. Сначала я расскажу о принципе привычки, через который я незаметно проникаю в разум человека. Посредством него я создаю (как бы я не хотел употреблять это слова) в человеке привычку плыть по течению. Когда человек начинает проявлять безразличие ко всему, он медленно, но верно идет по дороге, ведущей его к воротам ада.

Расскажи мне обо всех способах заставить человека плыть по течению. И что ты подразумеваешь под этим выражением?

Лучше всего я могу описать это выражение, сказав, что не плывут по течению только те, кто способен мыслить самостоятельно. Те же, кто думает нечасто или не думает вовсе, и есть люди, плывущие по течению. Человек без цели и занятий – это человек, который подвержен влиянию внешних факторов и легко ими управляемый. Он лучше впустит меня в свой разум и позволит думать за него, чем начнет мыслить самостоятельно. Этот человек, который соглашается со всем, что ему предоставит жизнь; он не пытается что-то изменить и не борется. Он не знает, чего хочет от жизни, и тратит свое время на тщетные поиски смысла своего существования. У него много мыслей в голове, но все они придуманы не им. Большинство из них вселяю ему я.

Человек без цели и занятий слишком ленив, чтобы думать. Это и является причиной, по которой я вторгаюсь в его разум и вношу в него свои собственные мысли.

Думаю, я понял, что представляет из себя человек, не имеющий цели. Расскажи мне, при помощи каких именно привычек ты заставляешь человека бесцельно плыть по течению жизни. Начни с того, когда и где ты в первый раз вторгаешься в разум человека.

Господствовать над ним я начинаю, когда человек еще молод. Иногда я подготавливаю вторжение в разум еще до того, как человек родился, управляя умами его родителей. Иногда я захожу еще дальше и начинаю подготовку разума через «физическую наследственность», как вы, земляне это называете. Как видишь, у меня есть два способа вторгнуться в разум.

Продолжай и опиши мне эти два способа.

Как я уже сказал, я принимаю непосредственное участие в том, чтобы люди приходили в ваш мир с неокрепшим разумом. Перед рождением я наделяю человека всеми возможными отрицательными качествами и физическими недостатками, которые были у его предков. Можешь называть этот принцип «физической наследственностью». После рождения я использую «внешнюю среду» как способ управления разумом такого человека. И вот тут в дело вступает принцип привычки. Разум человека является всего лишь скоплением его привычек. Шаг за шагом я вхожу в него и создаю в нем привычки, которые в итоге и приводят к моему абсолютному над ним домированию.

Расскажи мне о наиболее частых привычках, при помощи которых ты управляешь человеческим разумом.

Одним из моих самы любимых приемом – проникать в разум человека через мысли, которые, как он полагает, принадлежат ему. К наиболее используемым чувствам можно отнести страх, суеверие, жадность, алчность, похоть, месть, злобу, тщеславие и обычную лень. Используя одно или несколько этих чувств, я беспрепятственно могу проникнуть в разум любого человека, какого бы возраста он ни был. Однако самые оптимальные результаты достигаются, когда разум еще молод и не знает, как закрыть вход для любого из этих девяти чувств.

Теперь я понимаю твои методы. Однако давай вернемся назад к людям, плывущим по течению. Расскажи мне все об этой привычке, поскольку ты сказал, что она является самой изощренной.

Как я уже говорил, я сделаю так, чтобы у людей отсутствовала цель с самого начала их жизненного пути. Когда человек идет в школу, я делаю его время превождение там бесцельным. Дети не могут определиться с выбором своей будущей профессии. И вот на этом мне удается поймать большинство людей. Привычки взаимосвязаны. Начав проявлять безразличие в одной области, вскоре тебе будет наплевать на все остальные.

Понимаю. Ты заставляешь молодых людей пассивно плыть по течению, внушив им, что их нахождение в школе – бесцельно. А теперь расскажи мне о других уловках, при помощи которых ты делаешь из людей бесцельных и равнодушных особей.

Вторую уловку я претворяю в жизнь с помощью родителей, школьных учителей и религиозных преподавателей.

Я предупреждаю: не нужно меня заставлять раскрывать ее секрет. Если ты сделаешь это, тебя будут ненавидеть все мои компаньоны, помогающие мне в осуществлении этой уловки. Если ты опубликуешь это признание в книге, то она будет запрещена для чтения в школах. Она будет в черном списке у большинства религиозных лидеров. Родители будут прятать ее от детей. Журналисты не осмелятся написать о ней отзывы. Миллионы людей будут тебя ненавидеть.

Никто не будет любить тебя и твою книгу, за исключением думающих людей. А ты знаешь, как мало их осталось! Советую тебе не настаивать на том, чтобы я описал вторую уловку.

Для моего же блага ты хочешь отказаться от описания второй уловки. Никому не понравиться моя книга, за исключением тех, кто думает, да? Забавно. Отвечай на вопрос.

Ты об этом пожалеешь. Совершив эту ошибку, ты переключишь внимание с меня на себя. Мои помощники позабудут обо мне и будут тебя ненавидеть за раскрытие моих методов не стоит обо мне беспокоиться. Расскажи мне о второй уловке, благодаря которой ты заставляешь людей плыть по реке, текущей в ад.

Эта уловка на самом деле не вторая. Она первая! Потому что без нее я бы никогда не смог управлять разумом молодых людей. Родители, учителя, священники и другие взрослые неосознанно помогают мне уничтожать в молодых людях способность мыслить самостоятельно. Они выполняют свою работу множеством способов, даже не подозревая, что они делают с разумом ребенка, и не зная настоящую причину детских ошибок.

Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы родители досказывали за ребенка предложение? Или доделывали за него домашнее задание? Помните проходившие в школе собрания, на которых звучало, что детям кто-то «помогал» в выполнении их работ? Мама с папой,возможно, оказали слишком рьяную помощь, но глубоко в душе они знают, что их чадо заслуживает помощи и гордится, что у него такие хорошие родители. Ведь так? На самом деле ребенок считает: «Родители думают, что я не могу сделать это сам… так почему я должен беспокоиться?» В конечном счете эта родительская «помощь» разрушит в ребенке уверенность в себе. Побуждая детей трудиться самих, родители помогают им развить в себе привычку думать самостоятельно.

Я тебе не верю, Ваше Величество. Я всегда полагал, что самыми лучшими друзьями ребенка являются люди, с которыми он общается теснее всего: его родители, школьные учителя и священники. К кому ребенок может обратиться за помощью, как не к тем, кто ее может оказать?

И вот где проявляется моя уловка. Есть точное обьяснение того, как я управляю разумом 98% людей. Я вторгаюсь в разум молодых людей до того, как они начнут думать самостоятельно, используя тех, кто может оказать им помощь. А особенно мне нужна помощь тех, кто дает детям религиозное образование, поскольку именно тут я рушу их способность мыслить самостоятельно и обрекаю их на бесцельное существование, смешивая в их головах недоказуемые воззрения о мире, о котором они ничего не знают. И именно тут я зарождаю в детских умах самый жуткий страх из всех – страх попасть в ад!

Понимаю, вселить в детей страх перед адом и перед тобой, когда они еще маленькие, легко. Но как тебе удается поддерживать в них этот страх, когда они взрослеют и могут думать самостоятельно?

Да, дети растут, но не всегда учатся думать самостоятельно. Как только я захватываю при помощи страха разум ребенка, я ослабляю возможность мыслить разумно и самостоятельно, и эта слабость преследует его всю жизнь.

А тебе не кажется, что загрязнение разума человека еще до того, как он начал пользоваться им в полной мере, - это не честно?

Все, что я использую для достижения собственных целей, – честно. Я не задумываюсь над тем, что хорошо, а что плохо. Я – сама правота.Я использую все известные человеческие слабости для завоевания и управления человеческим разумом.

Я вижу твою дьявольскую природу! Все же давай продолжим обсуждение методов, с помощью которых ты обрекаешь людей бесцельно существовать в аду на Земле. Из твоего признания я понял, что ты захватываешь разум человека, когда он еще молод и поддатлив. Расскажи мне больше о том, как ты используешь родителей, учителей и священников.

Одна из моих любимых уловок – скоорденировать усилия родителей и религиозных преподавателей для того, чтобы они вместе помогли разрушить в ребенке способность мыслить самостоятельно, говоря ему, что меня нужно бояться. В этом им помогают и родители.

Каким образом родители помогают преподавателям религии разрушать способность их детей мыслить самостоятельно? Я никогда не слышал о таких ужасах!

Мне это удается благодаря одному очень хитрому приему. Я вынуждаю родителей учить своих детей верить. Верить в вещи связанные с религией, политикой, браком и так далее. И таким образом, как ты можешь видеть, когда я завоевываю контроль над разумом человека, я с легкостью его поддерживаю, вынуждая того человека помогать мне в проникновении в разум его ребенка.

Ты как-нибудь еще используешь родителей, чтобы превратить детей в бесцельно живущих существ?

Дети становятся такими, беря пример с родителей, разум которых уже находится в моей власти. В некоторых частях света я завоевываю разум ребенка и подавляю его волю точно таким же способом, как люди убивают или подчиняют животных. Для меня не имеет значения, как именно подавляется воля ребенка. Важно то, что он испытывает страх. И через этот страх я попадаю в его разум и ограничиваю способности ребенка мыслить самостоятельно.

Кажется, ты делаешь все возможное, чтобы не дать людям мыслить.

Да. Четкая мысль – это смерть для меня. Я не могу существовать в уме ясно мыслящих людей. Я не беспокоюсь, если люди думают о страхе, разочаровании, безнадежности и саморазрушении. Но когда в их мыслях проскальзывается надежда, вера и определенность цели, они тотчас же становятся союзниками моего противника и, следовательно, потеряны для меня.

Я начинаю понимать, как тебе удается управлять разумом ребенка при помощи их родителей и религиозных наставников, но я не понимаю, как в этой отвратительной работе тебе помогают учителя.

Они помогают мне не столько тем, чему учат, сколько тем, что они не преподают. Вся школьная система настолько управляема, что, обучая детей практически всему, она, тем не менее, помогает моему делу тем, что преподаватели не учат детей думать самостоятельно. Я боюсь, что однажды появится энтузиаст, который полностью изменит систему школьного образования и нанесет мне смертельный удар, позволив ученикам самим быть преподавателями. А учителя будут им лишь помогать находить способы развития их разума. Когда наступит такое время, учителя больше не будут входить в число моих помощников.

Я всегда думал, что цель школьного образования – помочь детям думать.

Вполне возможно, однако большинство школ такую цель не преследуют. Там учат не развивать и использовать собственные умственные способности, а принимать и использовать мысли других. Такое обучение разрушает в детях способность к самостоятельному мышлению, за исключением редких случаев, когда они целиком и полностью полагаются на собственную силу воли и никому не позволяют решать за себя. Ясные мысли – это дело моего противника, а не мое.

Какую связь, если она вообще есть, имеет твой противник с семьей, церквями и школами? Твой ответ должен быть интересным.

А вот здесь я использую некоторые другие хитрые приемы. Я делаю так, чтобы всем казалось, что все, что делают родители, религиозные наставники и учителя, совершаются моим противником. Тем самым я отвлекаю внимание от себя, пока манипулирую разумом ребенка. Когда религиозные наставники учат детей добродетели, они обычно пугают их мною. Как раз это мне и нужно. Я расжигаю пламя страха настолько сильно, что оно разрушает в ребенке способность ясно мыслить. В школах учителя забивают детям голову совершенно ненужными вещами, и они уже не способны четко мыслить или анализировать полученную от учителей информацию.

Для реализации своих планов ты привлекаешь только тех, кто не имеет цели в жизни?

Нет. Отсутствие цели – это лишь один из моих приемов, посредством которого я подавляю в ребенке способность к самостоятельному мышлению. Прежде чем такой человек становиться моей собственностью, я должен завлечь его и обмануть с помощью другого моего приема. О нем я расскажу тебе позже, когда закончу рассказ о том, как мне удается превращать людей в безразличных к жизни существ.

Ты хочешь сказать, что у тебя есть способ сделать из человека настолько бесцельно живущее существо, что он уже никогда не сможет выйти из этого состояния?

Да. И он настолько эффективен, что никогда не дает сбоев.

Насколько я понимаю, ты заявляешь, что твой метод настолько действенный, что твой противник не может помочь человеку, которого ты обманным образом заставил плыть по течению жизни?

Именно это я и хочу сказать! Ты думаешь, я бы смог управлять разумом стольких людей, если бы мне мог помешать мой противник? Никто и ничто не может меня остановить от управления людьми, кроме самих людей.

Ничто не может меня остановить, кроме ясной мысли. Ясно мыслящие люди всегда все делают с умом. Они понимают всю силу своего разума. Более того, они контролируют его и не позволяют никому и ничему в него вторгнуться.

Продолжай и расскажи мне о других способах.

Я заставляю людей проявлять безразличие относительно всех жизненных аспектов, посредством чего контролирую их способность к самостоятельному мышлению и действиям. Возьмем, например, здоровье. Я заставляю людей есть слишком много, и есть неправильно. Это приводит к нарушениям пищеварения и разрушает способности к ясному мышлению. Если бы школы и церкви учили детей правильно питаться, они нанесли бы мне непоправимый урон.

Как обычно в это время суток в баре «У Энди» было много народу. Посетители толпились возле барной стойки, занимали все места за столами. Определенно, этот бар был самым любимым местом бизнесменов, журналистов и банкиров. Все они отдыхали здесь после тяжелого трудового дня, рассказывая своим друзьям занимательные истории или обсуждая чью-нибудь личную жизнь за рюмочкой хорошего виски.
Таким же завсегдатаем был и Роберт Стэнфорд. Его все знали как пронырливого журналиста, способного раскрутить на разговор даже самую молчаливую «звезду». В редакции Роберта очень ценили и всегда с удовольствием печатали его материалы. Только в этот вечер обычно веселый Роберт был необычно грустным. Не вступая ни с кем в диалог, он сел на стул возле барной стойки и молча потягивал пиво. Этот факт не мог ускользнуть от бармена Харви, который привык видеть Роберта в исключительно хорошем настроении, рассказывающего всем об очередном интервью. Только что-то очень серьезное могло испортить ему настроение.
- Дружище, что это с тобой? Обычно ты просто фонтанируешь историями и хорошим настроением, - с неподдельным интересом поинтересовался Харви.
- Да просто все надоело, Харв. Я брал интервью у самых неразговорчивых людей нашего времени, и теперь получилось, что больше для меня нет работы- я разговорил всех. Я уже неделю сижу без материала.
- Может ты не там ищешь? На свете ещё много загадочных личностей, с которыми ты бы мог поговорить.
- Сомневаюсь, старина. Сейчас моя единственная надежда- это интервью с действительно загадочной и таинственной личностью. Да только где ж её взять?
- Подумай, с кем бы ты хотел сделать интервью?
- Я же достаточно долго над этим думал и понял, что мой единственный шанс – разговорить самого Дьявола. Да только идея эта так же неосуществима, как и безумна.
- Ну почему же, дружище? Его найти не так уж сложно. Достаточно просто захотеть – голос Харви вдруг стал глухим и звучал как-то хрипло.
- Что ты имеешь ввиду?
-Прошу прощения, могу я тут присесть? – на Роберта смотрел высоки брюнет в черном деловом костюме.
- Да-да, конечно, здесь не занято, - Роберт вернулся с небес на землю,- Харви, я подумаю над твоими словами.
Бармен тихо отошел на другой конец стойки.
- А я вас узнал. Вы- Роберт Стэнфорд. Я поклонник ваших статей, столько нового узнал об известных людях. Чем вы сейчас заняты? – в глазах незнакомца горел искренний интерес.
- Ничем. Я сижу без работы. Всех, кого можно было я разговорил. Вот теперь я ищу Дьявола- вот с кем было бы потрясающее интервью.
- Дьявола? Хм, за чем же дело встало?
- Вы говорите так, словно с ним так легко встретиться.
- Не труднее, чем с другими. Просто это надо уметь. Скажите точно чего вы хотите?
- Я хочу поговорить с Дьяволом.
- Вот так лучше, я к вашим услугам.
- Вы? – глаза Роберта полезли из орбит.
- А что? Не похож? Поверьте, вы не выдержите моего истинного облика.
- Вы должно быть разыгрываете? Чем вы можете это доказать?
- Вам нужны доказательства? Что ж. Ваше имя – Роберт Стэнфорд. Вы родились 11 февраля 1975 года. Вы разведены с женой- она сбежала от вас к вашему школьному другу- Алексу Уоллесу. Могу вас уверить, с ним ей гораздо лучше, чем с вами. В юности у вас была золотая рыбка- её звали Квентин. Потом она таинственным образом исчезла- мать вам сказала, что рыбка умерла. На самом деле она просто выбросила аквариум на помойку. У вас дома живет собака Рокси, она у вас уже три года. В последнее время на работе на вас засматривается секретарша шефа, и вы не раз признавались себе, что не прочь бы покрутить мимолетный роман. Весьма миловидная девушка, должен вам сказать.
Стенфорд был уничтожен. Если про его имя и дату рождения незнакомец мог узнать откуда угодно, то о его юности он не мог знать ничего, тем более, как он проник в его мысли относительно секретарши шефа?
- Вас это удивляет? – незнакомец говорил ровным и спокойным голосом.
-Что?
- То, что я проник в ваши мысли. Ваша последняя мысль: «Как мог этот парень читать мои мысли относительно Бетти?».
Тут только Роберт заметил, что глаза незнакомца переливаются разными цветами.
- Ладно, вы меня убедили. Так что вам от меня нужно?
- Простите, но не мне нужно, а вам. Вы меня позвали- я здесь. Вы хотели со мной говорить- я весь ваш.
- Что ж, это будет сенсация. Разговор с Дьяволом. Тогда начнем.
Роберт достал портативный диктофон, который всегда носил с собой и нажал кнопку «Запись».
- Первый вопрос. Каково ваше отношение к Богу и к религии вообще?
- Хм, ваш вопрос вполне логичен, поскольку меня многие склонны отождествлять с антиподом Бога, меня называют врагом Христианства. На самом деле это не совсем так. За те тысячелетия, что я провел на земле, я примирился со своим изгнанием из Рая и очень полюбил этот мир. Ведь именно я даровал вашим женщинам зеркало, косметику. Мне нравятся земные женщины. Они прекрасны. Моё отношение к религии? Никак. Да-да, именно никак. Человеку надо во что-то верить. Поэтому люди верят в Бога, Аллаха, Будду и так далее. Религия это просто способ сделать высшее доступным для человеческого понимания.
- Понятно. А как вы относитесь к человечеству?
- Ооо, прекрасно. Ваша цивилизация меня очень радует. Вы совершили такое грандиозное падение за такой короткий отрезок времени. Вы забыли о морали, о нравственности. Недавно я увидел девушку, которая забеременела в 13 лет. Какое падение нравов. Самое смешное, что я не прикладывал к этому никаких усилий. Это вы сделали сами. В своем стремлении подняться выше, вы только больше увязали в болоте греха. Это прекрасно. Ни одна цивилизация не дала миру такого Хаоса как это сделали вы.
- Но ведь не все люди такие. Есть такие, которые обращаются к Богу.
- К богу? Ха, вы думаете Он снизойдет до исполнения меркантильных людских желаний? Те кто идут в церковь ещё не знают, что они уже рядом со мной. Так что ваши верующие- это самые первые мои «клиенты», если можно так сказать.
Разговор все больше и больше шокировал Стэнфорда.Дьявол разрушил его представление о добре и зле. Оказывается, люди, которые хотят стать ближе к Богу, к Добру, становятся ближе к Сатане?
- Хороший вопрос, мистер Стэнфорд,- Дьявол снова подслушал его мысли.- Люди, которые идут в церковь, хотят просить Его о чем-нибудь. Это не стремление к добру. Не скрою, среди вас есть такие, которые делают добро, не прося ничего взамен. К моему удовольствию, таких уже очень мало. Вы приближаете себя к моей любимой цивилизации.
- О какой цивилизации вы говорите?
-Позвольте я вам покажу,- произнес собеседник Стэнфорда и заглянул ему в глаза.
Роберт очутился на улице. Вокруг него сновали люди, кричали что-то на непонятном языке. Вдалеке он увидел кроваво-красное марево - извергающийся вулкан. Теперь он понял что это за город- Помпеи. Люди бежали из обреченного города, но ничто не могло их спасти. Люди в толпе давили друг друга. Отовсюду раздавался детский плач, крики умирающих людей. Роберт закричал от ужаса…
И тут же открыл глаза в баре. Посмотрев на часы, он увидел что он пробыл в умирающем городе всего полминуты. Но шока хватило на всю жизнь.
- Теперь вы поняли? Вот что ОН сделал с той цивилизацией. А они создали прекрасный мир. Столько порока на одного человека. Прекрасно,- голос Дьявола звучал ровно и спокойно, будто он отправил Стэнфорда не в Ад земной, а на курорт.
- И вы хотите сказать, что с нами случится тоже самое?
- Ну зачем то же самое? Я уверен, что ОН не будет повторяться. ОН уже пробовал потоп, извержение вулкана. Может быть, он попробует метеориты, или что-то ещё, не знаю.
- И вы так спокойно говорите об этом?
- Да. Потому что я слишком хорошо знаю вас – людей. Вы как микробы. Сколько вас не уничтожай, вы все равно разовьетесь до того же уровня. Ждать мне не привыкать. Да, мистер Стэнфорд, я бы хотел вам сказать ещё кое-что.
- Что же?
-Надеюсь, вы понимаете, что теперь я не могу дать вам уйти отсюда? Мне не нужно, чтобы вы побежали в редакцию и всем раструбили об этом.
- Но зачем вы согласились говорить со мной?
- Вы хотели знать- теперь вы знаете. Было приятно поговорить,- и Дьявол исчез.
Ровно в полночь «Скорая помощь», которая подъехала к бару «У Энди», констатировала остановку сердца журналиста Роберта Стэнфорда. Очевидцы говорили, что Стэнфорд взял выпивку, сел за столик, стал что-то бормотать, потом достал диктофон, а через некоторое время упал со стула и уже больше не двигался. Заключение экспертов гласило: «Смерть в результате обширного инфаркта».
Когда тело Стэнфорда выносили из бара, никто не заметил, что рядом с машиной стоял высокий брюнет в черном костюме и улыбался.