Староверы похороны. Лицом на восток
Даже спустя 300 лет после церковной реформы Никона и царя Алексея Михайловича в России остались люди, исповедующие христианство по старому образцу. В быту их так и именуют – старообрядцы (или староверы). Свято почитая Господа, они крестятся двуперстием, ибо «щепотью вы соль и табак берёте – в раны Христа кладёте». А Святую Троицу у них обозначают сомкнутые воедино большой палец, безымянный и мизинец. И восьмиконечный крест у них не имеет распятия – только надписи во славу Господа.
Похороны у старообрядцев
Также как в быту староверы отличаются от прихожан православной Церкви, так и обряд похорон у них имеет свои особенности. Ниже перечислены похоронные обычаи староверов из разных волостей дореволюционной России. Во многом эти традиции архаичны и не исполняются в наши дни в полной мере. Даже в больших поселениях сейчас предпочитают не выращивать лён на подворье для похоронной одёжи, а покупать уже готовую ткань. Это же касается изготовления гроба (его теперь покупают вместо собственноручного вытёсывания колоды из цельного дерева) и транспортировки к кладбищу (используют автомобиль, а не несут вручную). В общих же чертах старообрядцы стараются придерживаться заветов своих отцов.
Накануне смерти
Исповедь считается одним из важных этапов на пути к Господу. Для неё приглашают наставника или очищают душу перед старшим членом общины. Приглашать православного священника считается верным пропуском в Ад.
Во время покаяния из-под головы убирали подушку, а к губам прикладывали святую воду. Для облегчения души умирающему задавались вопросы:
- Не желаешь ли поведать что-то важное, выразить свою последнюю волю?
- Нет ли желания исповедать грех, в котором ранее не было раскаяния?
- Не хранишь ли обиду на кого из близких?
По окончанию исповеди налагалась епитимья согласно озвученных грехов. Считалось, что без покаяния нельзя представать перед Богов. По нераскаявшимся при жизни усопшим читали только молитву на отход души, без отпевания.
Плач по покойному
Во многих общинах староверов принято громко оплакивать ушедших из жизни. Причитать начинают прямо с момента констатации смерти. Часто для этих целей приглашали плакальщиц. Опытные жалобщицы могли своими причитаниями настолько растрогать присутствующих, что даже у мужчин порой катились слёзы. Считалось, что душа, услышав подобные стенания будет удовлетворена и не станет возвращаться в дом.
В других поселениях плач порицался. Его называли вытьём и другими оскорбительными словами.
Занавешивание зеркал
В обязательном порядке по всему дому занавешивались все зеркальные поверхности. Это касается зеркал, начищенных металлических створок, самоваров, а в последнее время и телевизоров, мониторов.
Омовение
Для обмывания звали уже не знающих греха пожилых староверцев одного пола с почившим. Если община немногочисленна, допускалось приглашать женщин в летах для преставившихся мужчин.
Очищение телесных покровов проводили в первые часы по кончине. В силу трудоёмкости, этим занималось 2-3 человека. Начинали с головы и заканчивали ногами. Правую сторону прежде левой. Часто для этих целей использовали «Иорданскую» воду, набранную 18-19 января.
После омовения воду не выливали в общие места. Вместе с губками, гребешком и прочими использованными принадлежностями её относили за село и прикапывали – «дабы нечистый не воспользовался».
Облачение
Похоронную одежду заготавливали заранее. Она состояла из нательного белья (рубахи), носков (у женщин - чулок) и мягких тапочек из кожи, соломы или грубой ткани. Женская рубашка достигала щиколоток, мужская – колен. Исподнее готовили белого цвета. В отдельных волостях этим и ограничивались. Но чаще поверх мужчинам надевали штаны, не заправляя, а женщинам – сарафан тёмных тонов: синего, коричневого или чёрного цветов. Вышивка или прочие украшения не допускались. Всё одеяние, как и саван, шилось без узлов, швом «иголка вперёд».
Девушке заплеталась одна коса, плетением вверх, а замужней – две и плетением вниз. На голову повязывали косынку или чепчик, а сверху ещё платок.
Саван
Готовился из длинного белого полотна. В одних губерниях он представлял собой 12 метров ткани, в которую одетого почившего крепко пеленали вместе с головой. В других отрез материи складывали пополам по длине и сшивали в верхней части. Таким образом, похоронное покрывало приобретало вид лодки, в которой усопшего отправляли странствовать по загробному миру.
Гроб
Ещё до середины прошлого века сохранился обычай вытёсывать посмертное ложе из поваленного ствола дерева. Такую домовину заготавливали заранее и она хранилась на чердаке жилого дома, ожидая хозяина. Считалось даже, что она приносит благополучие и достаток в дом.
По другим традициям гроб изготавливался только после смерти. Его сбивали из досок, без использования железных гвоздей. Их заменяли деревянные чопики или крепления боковин по типу ласточкиного хвоста. Тканью дерево не оббивали ни изнутри, ни снаружи. Крест на крышку гроба также не крепили – «ибо негоже Божий символ в могилу опускать».
При изготовлении домовины любым из способов щепу не жгли и не выбрасывали. Она служила наполнителем для подстилки и подушки.
Положение во гроб
Ранее одетое в саван тело до самих похорон укладывали на лавке, ногами к иконам. И более его не трогали. В гроб помещали практически перед самым выносом на кладбище. Сейчас этот обычай не соблюдается. Если тело остаётся в доме, то его сразу располагают в домовине.
На дно гроба укладывали оструганную щепу, берёзовые листья, хвойный лапник. В изголовье клали подушку, набитую листьями или собранными в течение всей жизни волосами умершего. Поверх клали тело, облачённое в саван. Руки располагали на груди – правую поверх левой. Пальцы правой складывали двуперстием, а на левую надевали лестовку – своего рода чётки, выполненные из дерева и напоминающие небольшую лесенку. На грудь иногда возлагали крест или икону святого. Для женщин использовали Богородицу, для мужчин – Николая Угодника. Перед самым погребением иконы и крест вынимали из гроба.
После положения тела во гроб, последний, для крепости, могли связывать лыком или бечевой. Это же допускалось и в отношении самого тела, обёрнутого в саван. Перевязывание совершали таким образом, чтобы складывалось 3 креста: в районе грудины, живота и коленей. Данное перекрещивание напоминало восьмиугольный крест, которым осеняют себя староверы.
День захоронения
Старообрядцы хоронят на третий день. Но летом, во избежание быстрого разложения, могут и на следующий после смерти.
Отпевание
По старинным традициям было принято все три дня и три ночи без устали читать Псалтырь. Для этого созывались 3-4 человека из общины и они, сменяя друг друга произносили молитвы. В наше время ограничиваются тремя панихидами:
- Накануне погребения.
- Утром в день погребения.
- Перед самым захоронением, на погосте.
Службы читаются долго. Считается, чем дольше длится отпевание – тем чище душа предстаёт перед Господом. Отпевания удостаиваются только праведно прожившие жизнь на земле. Жившие в гражданском браке, пьяницы, отступники и непокаявшиеся, могут рассчитывать только на отходную молитву.
Прощание с умершим
Прощание с умершим устраивали у порога дома. Для этого гроб выносили во двор, ногами вперёд, и устанавливали на стол или табуреты. Собравшиеся подходили к усопшему с молитвами и поклонами. Хозяева могли тут же накрыть обеденный стол. Таким образом, почивший как бы в последний раз трапезничал в кругу знакомых. В таком случае после кладбища поминки уже не справляли.
Могила
У одних народностей было принято закапывать тела как можно глубже. Другие ограничивались расстоянием «по грудь», чтобы во время всеобщего Воскресения упокоенный мог вылезти из ямы. Часто рыли своими силами, не доверяя это дело служителям некрополя.
Располагалась могила таким образом, чтобы голова покойного была ориентирована на запад, а ноги – на восток.
Похоронная процессия
Домовину с телом несли до кладбища на руках или на волоках. Лошадей для этого дела не использовали – «ибо конь нечистое животное». В качестве носильщиков были 6 человек из общины, ни в коем случае не родственников. Иногда можно встретить требование, чтобы женщин несли женщины, а мужчин – мужчины. Но эта практика давно изжила себя. Сейчас до самых ворот кладбища гроб подвозят на катафалке.
Останавливалась процессия трижды: в середине села, на краю села и перед кладбищем. Ход вели нетореной дорогой, «чтобы покойный обратно не возвратился». Домашних животных после выноса гроба прикармливали зерном и овсом – «чтобы не пошли за хозяином». За скорбящими кидался сосновый или еловый лапник – «чтобы упокоенный ноги исколол, если решит возвратиться».
Похороны
На самих похоронах проводится последняя служба – Лития. Из гроба достаются символы веры, крышка заколачивается. Захоронение происходит обычным способом. В могильную яму также опускают волокуши (при использовании) и полотенца, если те сильно загрязнились при опускании домовины.
Поминовение
Поминальными считаются 3-й, 9-й, 40-й дни и «година» (годовщина). Редко встречаются общины, где отмечают полусороковины (20-й день) и полугодовщину. Также поминовение осуществляют в родительские субботы, Радуницу, Дмитровскую субботу и накануне Троицы.
На столе не должно быть выпивки (допускается только квас), чая и мяса. Некоторые общины отказываются и от картофеля. Обязательной считается кутья – отваренная пшеница в меду. Также подаются щи, рыбный, гороховый или луковый суп, каша (гречневая или рисовая), компот, кисель, мёд. Поминальный обед скромный, проводится в молчании. Основная часть его – чтение молитв.
Проводы души
По поверьям, душа упокоенного до сорокового дня обитала на полотенце, что расположено в красном углу избы (где иконы). Потому любой сквозняк считался движением усопшего. На 40-й день родственники выносили полотенце за село и трижды встряхивали его в направлении кладбища, освобождая душу. При этом произносились напутственные слова и бились поклоны.
Траур
Общины староверов по своему укладу осуждают праздность и излишние увеселения. Потому траура в общем понимании у них нет. Важно отмечать годовщины смерти своих родственников. По родителям поминовение следует проводить на протяжении 25 лет.
Отношение к самоубийцам и отступникам
Налагающие на себя руки, отступники, пьяницы и ведущие греховную жизнь в миру не достойны погребения по существующему обряду. Чаще всего их хоронили вне кладбища, без надлежащего прочтения молитв. Их даже провожать не разрешалось – «чтобы упокоенный сполна получил за свои грехи»
Умерших без покаяния, в дороге или общественном месте в царской России хоронили в убогих домах, отдельно от остальных верующих.
Отношение к кремации
Крайне негативное.
Надгробие
Восьмиугольный крест с навершием из плотных пород дерева – самый распространённый вид надгробия. Его устанавливают в ногах, чтобы восходящее с востока солнце осеняло могилу крёстным знамением. Табличка с именем и датами крепилась в самом низу, под последней перекладиной. Фотографию не ставили. Посреди креста, в месте пересечения главных перекладин, допускалась вставка иконы.
В иных областях можно встретить колодки – надгробия в виде шалашиков или небольших срубов – «чтобы покойный мог укрыться от гнева Господа». Ещё один вариант надгробия – столб с навершием, под которым располагался небольшой деревянный короб на подобие скворечника с изображением креста. Его второе название – голубец.
Погребение старообрядцев православными священниками
Хотя сами староверы отрицают подобное захоронение, православные священники соглашаются присутствовать на их похоронах. При этом совершается обряд как для прочих иноверцев. В храм гроб не заносят, литию и панихиду не читают, а с песнопением «Святый Боже» облачённый в священные одежды священник провожает умершего к последней обители.
Возможно, вам будет интересно:
Предлагаем вниманию читателей комментарии диакона Георгия Максимова к проекту документа .
Среди подготовленных комиссиями Межсоборного Присутствия документов есть текст «О дальнейших мерах по уврачеванию последствий церковного разделения XVII века». Хотелось бы высказать несколько замечаний о нем.
В пункте 3 говорится: «Напомнить, что, согласно суждению святителя Филарета, митрополита Московского, подкрепленному многолетней практикой единоверческих приходов, старообрядцам, воссоединившимся с Русской Православной Церковью, разрешается поминать в молитвах своих родственников, умерших вне общения с нею».
Неясно, что имеется в виду под теми молитвами, в которых «разрешается поминать своих родственников, умерших вне общения с Церковью». Если речь идет о частных молитвах, то они дозволены всем православным христианам, а не только «старообрядцам, воссоединившимся с Русской Православной Церковью». Речь, по-видимому, идет о церковном поминовении на проскомидии, поскольку дается ссылка на свт. Филарета Московского, который не только за старообрядцев, но и за инославных «дозволял о них молитву, не открытую в Церкви, с которою они открыто не соединялись в жизни, а поминовение на проскомидии и панихиды в доме» . Однако, во-первых, святитель писал это не о всех умерших, а о тех, кто «имел уважение и веру к Православной Церкви» , что вряд ли возможно автоматически отнести ко всем, умершим в старообрядчестве, а во-вторых, мнение свт. Филарета осталось его личным мнением и никогда не было утверждено как общецерковное.
Приведем высказывания об этом вопросе других святых той же эпохи.
Прп. Амвросий Оптинский пишет: «Во все времена при служении в Православной Церкви всегда поминались об упокоении души усопших только православных христиан» и относительно умерших вне ее замечает, что «Церковь уже не может их поминать, так как они не имели общения с ней при своей жизни» .
Преподобный Макарий Оптинский также пишет: «лютеран и католиков, умерших в своей вере, нельзя поминать на проскомидии: раз они не имели в живых сообщения с Церковью нашей, то как же по смерти мы посмеем их присоединять к Церкви?» . Поскольку причиной невозможности поминовения указано отсутствие общения с Православной Церковью, это же следует отнести не только к инославным, но и ко всем, не имевшим общения при жизни с Церковью, включая раскольников, которые, в отличие от большинства инославных, не знавших о Православии, о канонической Церкви знали, и сознательно противопоставляли себя ей.
Говоря о старообрядцах, преп. Паисий Величковский писал: «Об умерших без покаяния и в противлении Святой Церкви никак не следует совершать церковное поминовение. Дерзающий совершать о таковых поминовение воздаст за это страшный ответ пред Христом Богом в день Страшного Суда Его» .
Тот же свт. Филарет Московский в 1860 г. ответил отказом на ходатайство отпеть по-православному девицу, хотя и крещеную в Церкви, но воспитанную и умершую в старообрядчестве: «Девица с выхода из младенчества не принимала таинств Церкви, так умерла, и похоронена по-раскольнически. Поздно вступаться за права Православия».
Митрополит Макарий (Булгаков), приведя выдержку из 5 правила VII Вселенского Собора, замечает: "Умершие в смертных грехах, в нераскаянности и вне общения с Церковью не удостоиваются ея молитв, по этой заповеди апостольской» .
То же учение выражено было и в ХХ веке, как до революции, так и после, как в зарубежном рассеянии, так и в Церкви во отечестве:
«Совершение поминовения по православному чину (особенно совершение отпевания) есть открытое признание и засвидетельствование Церковью своего единения в вере со скончавшимся членом ее и право на это внимание Церкви и ее особенно усиленное ходатайство перед Богом за умершего принадлежит только лицам, умершим в единении с Церковью по вере и жизни. Этим правом не могут и не должны пользоваться люди, нарушавшие это единство веры и умершие вне общения с Церковью, вне ее молитв и благодатных Таинств» .
«Будучи вне Церкви при жизни, еретики и раскольники еще дальше отстоят от нее после смерти, ибо тогда для них закрывается сама возможность покаяния и обращения к свету истины. Вполне естественно поэтому, что Церковь не может приносить за них умилостивительной бескровной жертвы и никакой очистительной молитвы вообще: последняя явно возбраняется Апостольским словом (1Ин 5.16). Следуя Апостольским и отеческим заветам, Церковь молится только об упокоении православных христиан, в вере и покаянии скончавшихся, как живых органических членов Тела Христова. Сюда могут относиться и те, кто прежде были в числе отпавших, но потом раскаялись и снова соединились с нею (Петра Алекс., II). Без этого последнего условия они остаются чужды Церкви и, как отпавшие от Ее Тела члены, лишаются питательных соков последнего, т.е. благодатных таинств и молитв церковных» .
«Вообще, в диптихи, т.е. к поминовению при литургии допускается только тот, кто скончается в недрах Православной Церкви и в мире с Нею» .
Даже священноисповедник Афанасий (Сахаров), который сначала был согласен с мнением свт. Филарета, позднее отказался от него, как видно из письма от 12 декабря 1954 г.: "В отношении поминовения на проскомидии следует так рассуждать. Поминовение на Проскомидии соединяется с изъятием частей из просфоры. Эти части символически изображают поминаемых. Они переносятся на Святой Престол, они опускаются в Божественную Кровь, как бы причащаются ее... Но все же, если бы, скажем, Ваши родители были живы и согласились пойти вместе с Вами помолиться в православном храме, ведь Вы сами, приступая к Святому Причащению, несомненно, и мысли не допустили бы о том, чтобы и родителей подвести ко Святой Чаше. Поэтому я советую Вам для Проскомидии иметь особый помянник, только с именами православных усопших... раньше и я поминал на Проскомидии неправославных, а потом пришел к убеждению, что лучше того не делать" .
Если дозволить церковное поминовение лиц, умерших в расколе, то это не только будет нарушением древней практики и учения Церкви, но и повредит тем целям, которые декларируются составителями документа. Дозволение церковного поминания лица, умершего в расколе будет внушать религиозный индифферентизм среди совершающих такие поминовения, поскольку будет означать, что если за такого умершего Церковь все равно молится как за «верного чада Церкви», вынимает частицы на проскомидии и поет «со святыми упокой» на панихиде, то, следовательно, не важно, находишься ли ты в Православной Церкви, или в отделившемся от нее сообществе. Такой подход станет препятствием к уврачеванию раскола XVII века, лишая старообрядцев стимула к присоединению к Церкви, а единоверцев делая удобопреклонными к отпадению в старообрядчество.
Что же касается ссылки авторов проекта на «многолетнюю практику единоверческих приходов», то ее вряд ли можно признать источником, достаточно авторитетным для вынесения общецерковных решений. Эту практику никто никогда не утверждал и не регламентировал, и, кроме того, по отзывам многих святых, единоверцы долго имели в своей практике то, чего отнюдь не следовало иметь.
Так, по словам свт. Филарета Московского, «никто из единоверцев не берет от архиерея благословения» , а в другом из своих отзывов за 1848г. святитель писал, что «в саратовской епархии неискренне присоединившиеся к единоверию тайно употребляли над своим священником обряд исправы». Свт. Иннокентий Московский говорил, что единоверцы это «те же раскольники-поповцы, только менее враждебные Православной Церкви. — И то не с целью присоединиться к Ней, но чтобы иметь у себя священников правильно рукоположенных, т. е. по необходимости. Иначе зачем бы им своим священникам, принимаемым от нас, не дозволять подходить под благословение даже рукоположившего их епископа. Зачем бы им делать что-то вроде «исправы» своим священникам! И зачем они сами подходят под благословение к своим священникам, даже минуя архиерея?»
Некоторые элементы сложившейся «практики» единоверческих приходов следует исправить. В частности, неприемлемо почитание расколоучителей как святых.
В пункте 5 предписывается: «Подтвердить, что в соответствии с общим смыслом определения Святейшего Синода от 25 апреля 1729 года, при присоединении к Русской Православной Церкви семейных пар, вступивших в брак в старообрядческих согласиях, совершение над ними последования венчания не является обязательным».
В отсутствие цитаты из определения Святейшего Синода от 25 апреля 1729 г. возникает вопрос о том, насколько корректно авторы проекта истолковали его, если учесть, что и в XIX веке не было единообразия в этом вопросе и в некоторых областях Синод дозволял ставить условием обращения в единоверчество для староверов расторжение прежде заключенных браков . Также и свт. Филарет Московский не признавал такие браки. Даже когда оба супруга возвращались из раскола, они могли отказаться узаконить свой брак, и святитель разрешал обоим заключать новые браки .
В целом довольно странно настоящее положение проекта, согласно которому выходит, что даже беспоповские начетчики имеют благодать совершать таинство брака. Между тем и в отношении так называемой «Белокринницкой иерархии» традиционная позиция Русской Православной Церкви, как известно, всегда подразумевала непризнание ее. Тот же свт. Филарет Московский называл священников этой юрисдикции «лжесвященниками» .
В целом не видно какого-либо серьезного анализа как дореволюционной, так и современной церковной политики в отношении старообрядцев. Как известно, прежде предпринимались целенаправленные миссионерские усилия, велась прямая полемика со старообрядчеством, в новое время от этого отказались в пользу своего рода «солнечной политики», когда полемика прекращена, и с нашей стороны демонстрируется желание избегать в речах всего, что могло бы показаться старообрядцам обидным и всячески подчеркивать дружелюбие. Обсуждаемый проект документа просто продолжает это направление. Однако не видно, чтобы оно за последние десятилетия принесло какой-либо заметный результат по преодолению раскола.
Складывается впечатление, что значительная часть бывших старообрядцев, присоединившихся к Церкви в последнее время, сделали это самостоятельно в результате произошедшего в советское время ослабления общинных связей и разрушения традиционного уклада жизни старообрядческих общин, а не в результате церковных действий, направленных на «преодоление разделения».
Документ предполагает развитие единоверчества. Однако действительно ли эффективно оно в миссионерском смысле? Не секрет, что как до революции, так и в новейшее время единоверцы иногда даже целыми общинами отпадали в раскол. А для некоторых людей из «новообрядческих» семей единоверие становилось промежуточным шагом перед уходом в старообрядчество.
В той теме, которой посвящен обсуждаемый документ, очень много вопросов, которые пока не имеют ответа. Не хватает честного, объективного и всестороннего рассмотрения эффективности тех мер, которые уже были предприняты в прошлом для преодоления старообрядческого раскола. Без этого появление такого документа представляется преждевременным.
«Приспе время духовных подвиг начало» - эти слова слышим мы, братья и сестры, в канун святаго Великого поста. Святой апостол Павел в Послании к римляном, читаемом сегодня, пишет: «Ночь прошла, а день приблизился. Отложим дела тьмы и облечемся в оружие света». В преддверии Великого поста Церковь призывает нас с духовной радостью начать путь от греховной тьмы к свету обновления и очищения нашей души. Братие, присмотримся внимательно к самим себе, испытаем тщательно свою душу, нет ли в ней «дел тьмы», то есть ожесточения или нераскаянности, неверия или суеверия, лености или скупости - всех тех дел, которые боятся света обличения, света Божия, света нашей совести. Апостол Павел призывает «отложить» эти дела и больше их не делать. С наступлением светлых дней поста мы призваны обновить нашу душу, примириться с ближними, чтобы достойно и радостно встретить светлое Воскресение Христово. В прошлое воскресение Святая Церковь напоминала нам о Страшном Суде Христовом, чтобы наполнить душу нашу трепетом и ужасом от сотворенных грехов и привести к покаянию. В нынешнее воскресение вспоминается падение праотца Адама и все те беды, которые затем последовали для нас, его потомков. Как наше общее несчастье мы оплакиваем тот день и час, в который род человеческий стал перед Богом преступником Его заповеди, прогневав Его своим невоздержанием. Вспомним и мы, братие, тот день и час, в который Божиим правосудием человечество было осуждено на смерть и тление, изгнано из рая, послано в юдоль плачевную, где в поте лица и муках мы обречены пребывать в печали и воздыхании. Наш праотец Адам, извергнутый из рая, не удаляясь от пределов его, «седе прямо рая» плакался, почти девятьсот лет вспоминая потерянную «краснейшую доброту» образа Божия. Это наказание он понес, совершив лишь один грех ослушания. Как же мы должны плакаться и каяться при воспоминании множества наших грехов, прогневав Бога нашим невоздержанием и нечестием? «Милостиве Господи, помилуй мя падшего!» - вот молитва, исходившая с плачем из сокрушенного и смиренного сердца Адама. Многоскорбна наша земная жизнь. С криком и слезами мы являемся в мир, как бы предчувствуя ожидающие нас горести, болезни и утраты, ненависть и клевету. Все это и многое другое нам посылает Господь за ослушание прародителя Адама вместо утраченного блаженства в раю. В эти дни за богослужением мы слышим трогательную скорбную песнь «На реце вавилонстей» - песнь израильтян, тосковавших в Вавилонском плену о своем потерянном отечестве. Это песнопение призвано пробудить и в нас подобный плач о своем потерянном райском отечестве. Мы также находимся в тяжком плену нравственного падения и удаления от Господа. И не иначе можем возвратиться в отечество и освободиться из плена, как оплакивая обильными и искренними слезами свои грехи. Истощим до основания свои греховные наклонности и пагубные страсти, разбивая «младенцев» вавилонского блуда и скверны о камень веры и воздержания. Память о потерянном Иерусалиме ободряла дух израильтян среди бедствий и скорбей плена, побуждала их заслужить милость Божию и возвращение в отечество. Мы же, братия, подобно им будем хранить православную веру отцов и благочестие среди безверия и нечестия, любить наше горнее отечество, непрестанно помнить на протяжении нашего греховного плена на земле о своей небесной родине - горнем Иерусалиме, где нет ни бедствий, ни скорбей, ни воздыхания, а есть радость и жизнь вечная с Господом. Приступая к покаянию, будем молить Господа: «Помилуй мя, Боже, помилуй мя! Не отрини от лица Твоего меня, окаянного, отверзи мне двери покаяния и милосердия Твоего, оживи меня, умерщвленного прегрешеньями и истлевшего в беззакониях!» Но разве эти двери такие тугие, что и нам самим их не открыть? Действительно, они бывают тугие и трудно открываемые. Нам иногда очень трудно бывает решиться покаяться в грехах, стыдно вспомнить о них, восплакать грехоомывательными слезами. Нам трудно прийти на исповедь, трудно от всей души покаяться. Оттого и тугие двери покаяния, что, как всякие двери, если их долго не отворять и долго не входить в них, то они ржавеют, и их непросто открыть. Так бывает и с дверьми покаяния: если долго не каяться в грехах, долго не ходить на исповедь, тогда тяжело будет заставить себя идти, трудно покаяться. Все хорошо, когда делается в свое время. И пятно на одежде, если вскорости не смоешь, не легко вывести, и огород, если долго не обрабатывать, зарастет травой и не скоро очистишь, и болезнь, если она застареет, сложно вылечить. Потому не будем давать застаревать в себе душевной болезни, не будем откладывать наше покаяние. Постараемся в наступающий пост сокрушением о грехах, плачем, скорбью душевною получить от Господа прощение и разрешение грехов наших. «Покаяния отверзи нам двери, Жизнодавче!» Возлюбленные братия и сестры! Нынешний день называется прощеным воскресением, потому что существует православный благочестивый обычай перед постом просить друг у друга прощения. Этот обычай вошел в церковную жизнь по слову Спасителя, заповедавшего нам в Евангелии, которое сегодня читалось за Божественной литургией, прощать согрешения друг другу, если желаем, чтобы и нам простил грехи Отец Небесный, Которого мы без числа огорчаем своими грехами. Вспомним слова Евангелия: «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит вам и Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш Небесный не простит вам согрешений ваших» (Мф. 6, 14). Господь говорит ясно: если ты на кого-то рассердился, если на кого-то держишь обиду и не попросишь у него прощения, то, значит, и Господь тебя тоже не простит. Не потому что Он злопамятен, а потому что твое сердце не умеет прощать и, следовательно, не может вместить в себя благодать Божию, дарующую нам прощение. Пока в сердце есть злоба, благодать Божия не может туда войти, и значит, мы не можем очиститься от греха. А очищение от греха - это и есть прощение Божие! Порой как тяжело сказать обидчику: «Прости Христа ради», когда мы услышали обидное или грубое слово, оскорбившее нас. Как хочется так же грубым словом, ответной обидой отомстить обидчику. С каким-то упорством мы подчас бережем и лелеем внутри себя обиду, несмотря на всю ее горечь и страдание души! Сберегая обиду в сердце, мы пытаемся воздать злом за зло, порой не понимая, что нам так же захотят отомстить. А потом мы опять будем гореть желанием мщения, и так без конца… В обиде мы пытаемся восстановить «справедливость» и сами вершим над обидчиком суд. Но это есть недоверие к Богу, к Тому Судии, Который все видит, все знает, каждому воздает по делам. Апостол говорит: «Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим господином стоит он или падает. И будет восстановлен, ибо силен Бог восстановить его» (Рим. 14, 4). Не осуждай обидчика, то есть чужого раба, это же не твой раб, а Божий. Смотри за собой, а не суди других, потому что они не твои, а Божии, и сам Господь знает, как каждого управить. Апостол Павел увещевает нас: «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию; ибо написано: Мне отмщение и Аз воздам, говорит Господь» (Рим. 12, 19). Мы должны верить, что правда восторжествует. И если Господь сразу не наказывает нашего обидчика, то, может быть, Он дает ему возможность одуматься. Мы все грешники, и, следовательно, не только нашего обидчика может осудить Небесный Судия, но и нас самих, потому что и мы, возможно, кого-то обидели и не простились. Господь, Ходатай добра, зовет нас сказать от всего сердца: «Прости Христа ради», и тогда сможешь возрадоваться, ибо заживает от этого краткого слова рана обиды, увидишь, что враг твой пристыжен твоим великодушием, обезоружен и уже желает отплатить тебе тем же прощением, хотя, может быть, и не готов сделать это сразу. «Что воздам Господеви о всех, их же воздаст мне» (Пс. 115), - говорит пророк Давыд. Завтра мы вступаем в Великий пост, в котором можем сбросить с себя тяжкое бремя грехов. Господь учит: для того чтобы грехи наши были прощены, мы должны сами научиться прощать. Он требует от нас забвения обид, дружелюбия, любви к малому и великому досадителю. «Господи! Сколько раз прощать брату моему, согрешившему против меня? До семи ли раз?» - вопрошает апостол Петр, на что Христос ему отвечает: «Не говорю тебе до семи, но до семижды семидесяти раз», то есть практически безконечно. Сам Христос, когда Его распинали, вбивая гвозди в руки и ноги, молился за распинателей: «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят» (Лк. 23, 34). И первомученик архидиакон Стефан, умирая побиваемый камнями, молился: «Господи, не постави им сего во грех» (Деян. 7, 60). Страдалец за веру протопоп Аввакум после многочисленных притеснений и истязаний с великодушием пишет: «Люди то все добры до меня - это ведь лукавый их мучит». Вспомним, как умел прощать священномученик протопоп Аввакум, который в своем «Житии» писал, что воевода воздвиг «бурю»: «рассвирепев, прибежал ко мне в дом, бив меня, и у руки отгрыз персты, яко пес, зубами». А потом воевода наскочил на него с оружием, когда Аввакум шел в церковь, и хотел его застрелить, но пистоль не выстрелил. Далее Аввакум пишет: «Аз же, прилежно идучи, молюсь Богу, единою рукою осенил его и поклонился ему. Он меня лает, а я ему рекл: «Благодать во устнех твоих, Иван Родионович, да будет». Посем двор у меня отнял, а меня выбил, всего ограбя, и на дорогу хлеба не дал». А в «Челобитной», обращаясь к царю, Аввакум, сосланный в Пустозерск и посаженый в земляную яму, в вечную мерзлоту, «яко во гроб», - пишет царю: «И елико ты нас оскорбляеши больши и мучишь и томишь; толико мы тебя любим, царя, больши, и Бога молим о тебе и всех кленущих нас: спаси Господи, и обрати ко истине Своей». Вот образец смирения и прощения: царь его в ледяную яму, а потом на костер, а Аввакум ему пишет: «Чем больше ты нас мучишь, тем мы тебя больше любим и Бога молим о тебе». В умении прощать ненавидящих и обидящих святые выполняли завет Евангелия: «Любите враги ваша, благословите кленущих вас, добро творите ненавидящим вас и молитеся за творящих вам напасть и изгоняющих вас» (Мф. 5, 44). И вступая в Великий пост, первое, что мы должны сделать, это простить: простить всех обидящих, простить от всей души, забыть все обиды и долги, дабы первая молитва христианина: «И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим» - не обличила нас на Страшном Суде. Теперь обратимся к следующему в сегодняшнем Евангелии. Господь учит нас: «Когда поститеся, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое, чтобы явиться постящимся не перед людьми, но перед Отцем твоим, Который в тайне: и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф. 6, 18). Эти слова Евангелия также приуготовляют нас к посту. И взаимное прощение, и воздержание без превозношения, способствуют приобретению смирения и силы воли в борьбе с грехами. Господь учит нас, что поститься надо втайне перед Богом, ради угождения Ему, а не людям. Постясь тайно от людей, мы несем явный труд перед Богом. Тайный пост избавляет нас от тщеславия, которое примешивается ко всякому доброму делу. Не случайно святые оплакивали даже свои добрые дела, превозносящие их над людьми. Всякий подвиг, всякое доброе дело, когда они творятся напоказ, приносят душе не пользу, а только вред. В житиях святых подвижников описывается такой случай. Пришли путешественники в один монастырь, сели за общую трапезу, а там, зная, что придут гости, приготовили вареные овощи. Один из гостей сказал: «Мы это не будем вкушать, мы едим только невареное». Им принесли другое кушанье. Когда закончилась трапеза, то старец сказал отказавшемуся от трапезы: «Лучше бы тебе есть сырое мясо, чем так говорить». Потому произнес это старец, что гость выставил напоказ свой подвиг и обидел братию отказом, этим перечеркнув весь свой пост. Когда мы осуждаем собрата за меру поста, превозносясь над ним, мы забываем, что можем видеть только внешние дела, не видя душевных, внутренних. Возможно, его покаянная молитва гораздо более угодна Богу, чем наша. Конечно, эти слова не оправдывают тех, кто нарушает посты, но мы должны быть снисходительны к ближним и строги к себе. Возможно, надо проявить снисхождение к тем, кто недавно пришел в церковь, к тем, кто прожил большую часть жизни без поста и молитвы. Для них строгий пост подчас является непосильным, так как их держит в плену многолетняя привычка и неправильно понимаемая забота о здоровье. Таких людей надо не осуждать, а поддерживать личным примером и словом назидания, увещевая: вы теперь живете надеждой на помощь Божию, на будущую светлую вечную жизнь, вы добровольно ушли от пустых и ненадежных мирских радостей и успехов. Мы, христиане, имеем Отцом своим Самого Бога и, соблюдая посты, будем Ему послушными детьми, которых воспитывает Он в труде и воздержании, строго и в тоже время милостиво. Поэтому призываю вас смелее приступить к посту: старых и молодых, слабых и сильных, а особенно тех, кто имеет тяжкие прегрешения и хочет покаяться в них. Пост есть воздержание и устранение не только от скоромной пищи, но и воздержание от употребления постной пищи в избытке, иначе это может быть насмешкой над постом, когда сытость от мясного и молочного заменяется обьядением другими, хоть и постными блюдами, что также толкает на грех, усиливая деятельность плоти. Особо хочется сказать, что в пост необходимо исключить спиртные напитки, которые хотя и произведены из постных продуктов, но вино способствует разжиганию похоти и толкает на грех блуда, то есть на нарушение поста. Нужен пост как воздержание от грубой чувственности, от безпорядочных мыслей и опрометчивых поступков, приводящих нас к смятению и нарушению запретов, а в итоге - ко греху. Пост учит нас воздержанию, начиная с самого простого - с пищи. Пусть будет этот малый шаг, но это шаг в сторону покорности и смирения. Воздержание в еде укрепляет нашу волю, а потом это усилие распространяется и на другое. Например, нам лень молиться, но, научившись управлять своей волей, мы все-таки встаем на молитву даже ночью; нам хочется, как обычно, побыстрее пробежать глазами текст молитвы, не вдаваясь в смысл, но мы делаем над собой усилие, стараемся сосредоточиться и истово молиться. Все начинается с малого: воздержаться от раздражения или от лакомого куска, уступить место в транспорте или помочь слабому. Это особенно относится к молодым, которые подчас расслабленны и своевольны и от того неспособны удаляться от греха. В детстве многим не привили, к сожалению, привычку к послушанию и терпению. А повзрослев, такой безвольный человек не способен сохранить семью, так как не может управлять своей волей. Почему сегодня переполнены тюрьмы, хотя времена репрессий прошли? Попадают в тюрьму в основном те, кто не смог в свое время отказаться от выпивки, от сигареты, когда все кругом пили и курили. Это в основном не закоренелые преступники, а, как говорят, севшие по глупости. Его ударили, и он ударил, вышла драка, и вот оказался в тюрьме. Вместо того, чтобы потерпеть, постараться уладить миром, промолчать - он на оскорбление отвечает тем же, так как не может стерпеть. А ведь терпение воспитывается именно постом. Господь призывает нас поститься, так как «плоть и кровь Царства Божия наследовать не могут», - говорит апостол (1 Кор. 15, 20), и потому что «царство Божие несть брашно и питие» (Рим. 14, 17). Плоть и кровь, пища и питие, как вещи грубые, земные, должны подвергнуться общей участи - тлению. А Царство Божие, где жизнь духовная, светоносная, где только «правда и мир и радость о Дусе Святе» (Рим. 14, 17), живет отдельно от похотей земного мира. Телесный пост установлен, чтобы душе нашей было легче войти в вечность, а это можно сделать, усмирив нашу грешную прихотливую плоть, освободив из под ее тяжести душу, как бы сообщая ей крылья для свободного парения к небу, к вечной жизни с Богом. Плоды истинного поста - тишина и просветленность нашей души; чистота и целомудрие помыслов; стремление к воздержанию от раздражения и гнева, от злых дел и нечистых помыслов; осознание своих грехов и сокрушение о них; радость очищения в покаянии и созидание в душе и теле храма Духа Святаго. «Не весте, яко телеса ваша храм живущего в вас Святаго Духа суть, Его же имате от Бога и несте свои? Куплены бо есте ценою» (1 Кор. 6, 19). Мы не свои, а Божии, потому что куплены дорогой ценой - кровию Сына Божия. Спаситель поучает нас в сегодняшнем Евангелии: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют, где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют, и где воры не подкапывают и не крадут. Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше». Господь учит нас стремиться, прежде всего, к духовной пользе, подчас в ущерб материальной. Ведь что наша жизнь? Пар, поднимающийся от земли, искра, взлетающая в небо от пламени, как говорят святые мудрецы. Поэтому Господь и говорит: «Собирайте сокровища на небесах». Небо - это Царство Божие, которое, по слову Евангелия, должно находиться внутри нас. Следовательно, Господь хочет, чтобы в наших душах и сердцах процвели нетленные добродетели: терпение, воздержание, милосердие, кротость, смирение, молитва, благость и как венец всех добродетелей - любовь. Но для этого нужно много потрудиться, постоянно борясь с грехом, осуждая свою раздражительность, уныние, сребролюбие, проливая слезы покаяния о своем несовершенстве. Много для этого главного труда в жизни нужно сил и времени. А если мы всю жизнь будем бегать по магазинам, смотреть телевизор, строить дачи, высчитывать пенсию, то есть жить в мирской суете, то у нас просто не хватит сил на духовную жизнь. Кого же мы выберем в этой краткой жизни? Бога или мамону? Светлый евангельский путь или власть чрева и похоти сего безумного мира? Святой Иоанн Златоуст свидетельствует: «Большой для тебя вред, если ты прилепишься к земному, будешь рабом вместо свободного, отпадешь от небесного, не в состоянии будешь помыслить о горнем, а только о деньгах, о долгах, о прибытках. Что может быть бедственней сего?! Такой человек впадает в рабство, тягчайшее рабства всякого раба, и что всего губительнее, произвольно отвергает благородство и свободу, свойственные человеку». Будем собирать сокровище на Небе, отдавая стремления души делам небесным: постоянной молитве, посещению больных, милостыне, утешению скорбящих, примирению враждующих. Начнем приобретать эти вечные сокровища в Великий пост и затем не оставим сих спасительных дел во все дни нашей земной жизни. Постараемся в наступающий пост уподобиться в воздержании инокам, то есть вести жизнь иную, отличающуюся от нашей греховной жизни. Будем прилежно молиться, отвергаться суеты, постараемся не раздражаться, не злиться, побольше читать душеполезные книги, не многословить, не осуждать, не присваивать себе чужого, не гордиться. К концу поста, надеюсь, жизнь в воздержании станет для нас привычной, и, думаю, нам будет жаль расставаться с постом. А ведь и не надо расставаться, надо всегда стараться жить такой духовной жизнью. Итак, братие, в сей прощеный день простим все прегрешения нашим ближним, простим искренне, от всего сердца. Будем нелицемерно поститься, как установила Святая Церковь. Будем помышлять о небесном нашем отечестве и молить Всеблагого Бога отженить, то есть отогнать, отторгнуть, отделить от нас, дух уныния, небрежения, сребролюбия и празднословия, и даровать нам целомудрие, смирение, терпение и любовь к ближним, любящим или ненавидящим нас. Научимся не осуждать, а миловать и жалеть ближних, дабы Господь ниспослал нам Свою благодать, чтобы мы очистились от грехов сокрушением сердечным и покаянием сподобились причаститься Святых Таин, и тем соделались причастниками Царствия Небесного милостию и щедротами Господа нашего Исуса Христа. В заключение вспомним слова великопостного песнопения: «Покаяния отверзи ми двери, Живодавче, утренюет бо дух мой к Церкви Святей Твоей. Церковь ношу телесную, всю осквернену, но яко щедр очисти, благоутробным си милосердием». А теперь, братие и сестры, я усердно прошу всех вас, здесь присутствующих, и всех тех, которых здесь нет, простить меня за мои прегрешения, содеянные словом, или делом, или помышлением. Простить мои грехи, которые я совершил вольно или невольно, по рассеянию и по забывчивости, по лени и немощи, по невоздержанию или маловерию. Простите меня Христа ради, и вас Бог простит. И этим взаимным прощением откроем путь к получению прощения от Бога. Испросим же прощение у Бога за нарушение нами Его заповедей, за наше маловерие и невоздержание, за наше оскорбление Господа грехами. Простим друг друга, братие и сестры, вступая на путь святого Великого поста, ведущего к обновлению и Воскресению, к новой жизни с Господом нашим Исусом Христом! Митрополит Московский и всея Руси Корнилий
Староверы всегда отличались от прихожан православной церкви, и обряд похорон у них также обладает некоторыми отличительными особенностями. Они стараются всегда придерживаться заветов предков – причем куда заметнее, чем в случае с прочими православными.
Из-под умирающего всегда убирали подушку, а к его губам обязательно прикладывали святую воду. Для облегчения мук умирающего ему задавались вопросы:
- не желает ли он поведать что-либо важное;
- нет ли у него желания исповедать свой грех;
- не хранит ли он обиду на кого-либо из близких?
По окончанию исповеди всегда налагалась епитимья согласно озвученным им грехам. Считалось, что без такого покаяния нельзя предстать перед Богом. По нераскаявшимся же при жизни усопшим читали лишь молитву на отход души, но без отпевания.
Подготовка тела
Причитать у старообрядцев начинают обычно прямо с момента констатации факта смерти. Часто для подобных целей всегда приглашали плакальщиц, и опытные жалобщицы всегда могли своими причитаниями растрогать присутствующих.
В обязательном порядке по всему этому дому занавешивались абсолютно все зеркальные поверхности. Это касалось даже зеркал, начищенных металлических створок и самоваров.
Очищение всех телесных покровов всегда проводили в первые часы после кончины. В силу серьезной трудоемкости этим всегда занимались 2-3 человека. Начинали всегда с головы и заканчивали его ногами. Правую сторону омывали всегда прежде левой. Часто для подобных целей применяли крещенскую воду. После омовения такую воду никогда не выливали в общественных местах.
Одежду всегда заготавливали ранее – это были нательная рубаха, носки, а у женщин – чулки, мягкие тапочки из кожи, соломы либо грубой ткани. Женская рубашка достигала самых щиколоток, мужская – колен.
Гроб
Гроб изготавливали лишь после смерти и никогда не готовили заранее. Его обычно сбивали из досок, без применения железных гвоздей: их заменяли крепления боковин по типу ласточкин хвост.
На дно гроба клали оструганную щепу, много берёзовых листьев, хвойный лапник. В изголовье же клали подушку, которую набивали листьями или же собранными в течение всей жизни волосами, сверху клали само тело.
Похороны
Старообрядцы обычно хоронят на третий день. Но летом, чтобы избежать быстрого разложения, тело могли захоронить и на следующий день после смерти. Прощание с умершим обычно устраивали у порога его дома: для этого гробы выносили во двор, обязательно ногами вперед, и клали на стол или же табуреты. Собравшиеся обычно подходили к усопшему с длинными молитвами или поклонами. Хозяева могли сразу же накрыть обильный обеденный стол.
Очень интересное фото Натальи Тыриной.
Могилка младенца на староверском кладбище в с. Усть-Цильма. Проживают там старообрядцы поморского безпоповского согласия.
Конечно же, домовины и голбцы, ето отголоски язычества. Чтобы совместить с христианством, в них стали врезать медные иконки или кресты. К сожалению сейчас, почти со всех старых кладбищ, их украли... чтоб у воришек руки отсохли.
По могиле, можно как по компасу, понять расположение по сторонам света. Крест или голбец, ставится на восточную сторону в ноги, а покойника кладут к нему лицом, то есть- головой на запад. Жалко не видно, целиком детской домовинки, есть ли окошко на торце... у "взрослых" почти всегда делают или с торца, или на крышке, чуть вправо от головы (кстати, в глубине на фото видно).
В дохристианской традиции, в окошко приносили и еду покойнику, и вещи клали, например кузнецу- молот и щепцы, мельнику- мешки и т.д. Для младенца, отец измерял себя ниткой, и тоже клали ему через оконце, чтобы он знал, до каких размеров ему надо вырасти, когда он предстанет на Страшный Суд. Вообще то, уход человека из временного нахождения в етом мире, в Мир Вечный, дело не шуточное, сами подумайте- тут вы в среднем 70 лет прибываете, а там- вечность! В разных местностях, традиции немного разнятся, создано множество апокрифов и мифов, но в целом, смысл один- чтоб душа "не застряла" тут и спасение от вечных мук, за грехи наши... и если Вы християнин, то спасет вас, только Спаситель- Исус Христос, а если вы- атеист, то уж думайте сами...куда вам дальше.
Когда человек умирал, то его родственники приходили к мастеру и говорили: "Сделай нашему тятеньке новый домик, в старой хате не хочет больше жить".
классическое поморское кладбище начала 20 века.
Еще сохранилась традиция от первых русских поселенцев на Аляске. Хотя местные аборигены, красят их в соответствии с цветами своего рода. В старой традиции- не принято шибко ухаживать за домовиной... земля- дала, земля и забрала.
Не подумайте, что покойного клали прям в етот домик, гроб делался из целой колоды и чаще всего заранее и ето кстати, считалось хорошей приметой. Так же принято было держать его на чердаке и хранить в нем зерно. Делали его точно под свой размер, так как, если тесно- то покойник часто снился, жаловался на неудобство... если слишком велика, то зазывал к себе близких на свободное место, считали что кто то в скорости умрет.
Да вот, все покойники- увеличиваются в росте, примерно на 10-15 см. Горбатые люди- еще больше распрямляются... от сюда и пословица "Горбатого могила исправит", так что опытный мастер- должен расчитать.
Гроб из дома выносили через дверь (ногами вперед)стараясь не задеть за косяк дверного проёма...чтобы не запомнил дорогу обратно. Проем двери- перекрещивали (колдунов выносили через специальный проем, который потом заделывали). Обычно, даже летом, покойника везли на санях, сани на время оставляли возле кладбища, перевернутыми и оглоблями в сторону погоста... захотел покойник вернуться домой, подошел к саням, ну и делать нечего -вернулся обратно. Так же переворачивают стулья и лавки на которых ставили гроб-домовину, чтоб не вернулся посидеть. Омовение делают, только- одноверцы. По христианской традиции, староверов хоронят в посмертной рубахе (многие шьют сами) и в новой неодеванной одежде (кафтан, сарафан), в конце заворачивают в саван, обязательно с новым нательным крестом и лучше с деревянным (тело истлеет и все вещи) в левую руку вкладывается лестовка (символ восхождения на Небо), в правую- Крест. Не кладут в гроб - иконы, книги, вещи и т.п.
Усопшим девицам плетут одну косу (плетением вверх), женщинам — две косы (плетением вниз). Вначале на голову надевают кичку или подвязывают косынку, а поверх белый однотонный платок, концы которого не завязывают узлом, а просто расправляют и закладывают друг за друга слева направо. Не женатых, одевали в одежду жениха или невесты.
семейские мужики рубят домовину.
Так как в библейской традиции, гроб ето пещера с заваленным камнем входом, то иногда клали на холм- камушек. Хотя в языческой традиции, большим камнем придавливали могилу- колдунов, воров, самоубийц... чтоб не болтались по етому свету.
Как и у любого дома, у домовины- окно. Почему справой стороны? Нуууу, в церкви справа стоят мужики, кафтан застегивается- правой стороной на верх, руки скрещиваются- правая сверху... "Наше дело правое, мы победим!" (с) -)))
В случае если крест приходится сменить другим, то первый необходимо сжечь или закопать тут же. При установке креста нужно ориентировать горизонтальные перекладины по линии «север-юг».
Хоронят на третий день, поминают на 3-ий, 9-ый и 40-ой дни с момента смерти.
Потом принято поминать покойного в его день кончины и день ангела, уход за могилой и посещение ее в дни родительских недель, но ни в коем случае не на праздники (Пасха, Троица, воскресный день и вечер субботы, а также в другие дни, когда совершается служба в Церкви).
И кратенько о поминках. Желательно, чтобы поминальный стол был «рыбным». На поминальном обеде не хорошо излишнее изобилие и по старым традициям он должен состоять из трех блюд. На поминках категорически запрещено пить спиртное! Не в коем случае!
и ни каких,накрытых хлебом, стаканов с водкой.
По традиции сначала ставят — хлеб, соль, вода, кутия (разваренная пшеница с медом). Затем рыбные пироги (если можно в етот день по Уставу), или с капустой, блины, куриная лапша или рыбная уха, или простой суп (смотря что можно по Уставу, но всегда без мяса), сладкие пироги, компот. В конце хозяйка обходит посолонь (по солнцу) присутствующих, начиная с попа или наставника, и раздает милостыню (обычно - крупы, фрукты, пироги, полотенца, деньги — все в одном мешке). Затем подают кисель («прибелочный» — на закваске из овса).
Во время поминального обеда за столом запрещается громко говорить, лучше вообще молчать. Хорошо бы, если во время поминок, чтец, благословившись, будет читать «Жертвенник» (поучение из учительных книг).
Пижма.2014
п.с. на всякий случай,напомню- приносить еду для покойника, устраивать трапезу на кладбище...тем более бухать там, приносить вещи- ето языческие обычаи и христианством отвергаются. Лучшая помощь душе усопшего- ето милостыня бедным, поминание и молитва за безсмертную душу человека. У староверов принято читать Заупокойный тропарь:
Покой, Господи, душа усопших раб Твоих (поклон) (называй имена, за кого молишься).
И елика в житии сем яко человецы согрешиша, Ты же, яко Человеколюбец Бог, прости их и помилуй (поклон).
Вечныя муки избави (поклон).
Небесному царствию причастники учини (поклон).
И душам нашим полезная сотвори (поклон).
Читается 3 раза подряд, поклонов всего 15-ть. (поклон имеется ввиду- перекреститься и поклониться в пояс)
