Важнейшим элементом характеризующим восток является. Особенности западной и восточной цивилизаций

Изучение данного вопроса необходимо начать с выявления сущности понятия «цивилизация». В этой связи следует обратить внимание на то, что термин «цивилизация» (от лат. civilis – гражданский, государственный) употребляется в нескольких смыслах:

а) как ступень исторического развития человечества, следующая за варварством (Л. Морган, Ф. Энгельс, А. Тоффлер);

б) как синоним культуры (А. Тойнби и др.);

в) как уровень (ступень) развития того или иного региона либо отдельного этноса (античная цивилизация);

г) как определенная стадия в развитии локальных культур, стадия их деградации и упадка (О. Шпенглер «Закат Европы»).

Наиболее масштабные теории цивилизационного развития были созданы Н. Я. Данилевским, О. Шпенглером, А. Тойнби, П. А. Сорокиным. Н. Данилевский обосновал теорию общей типологии культур или цивилизаций, согласно которой не существует всемирной истории, а есть лишь история данных цивилизаций. В книге «Россия и Европа» он подверг критике общепринятую концепцию деления всемирной истории на древнюю, среднюю, новую и выделил следующие «самобытные цивилизации», или культурно-исторические типы: египетский, китайский, ассирийско-вавилоно-финикийский, халдейский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, новосемитический, или аравийский, германо-романский, или европейский, американский. Каждый из культурно-исторических типов, или самобытных цивилизаций проходит в своем развитии три периода: этнографический (древний), который начинается с момента выделения племени от родственных с ним племен и обретения способности к самобытной деятельности; политический (государственный), когда народы строят свое государство и обеспечивают свою политическую независимость; цивилизационный, обеспечивающий народам возможность реализации своих духовных идеалов в науке, искусстве, общественном благоустройстве и личном благосостоянии.

Критику концепции единой всемирной истории и обоснование учения о множестве культур осуществил немецкий философ и историк О. Шпенглер. В своей книге «Закат Европы» он выделяет восемь типов культур: египетская, индийская, вавилонская, китайская, «апполоновская» (греко-римская), фаустовская (западноевропейская) и культура майя. Каждый культурный «организм» проживает заранее отмеренный определенный (ок. I тыс. лет) срок. Умирая, культура перерождается в цивилизацию. Цивилизация по Шпенглеру – радикальное отрицание культуры, ее «распад», заключительная стадия развития любой культуры. Основные признаки цивилизации: развитие индустрии и техники, деградация искусства и литературы, возникновение огромного скопления людей в больших городах, превращение народов в безликие «массы».

Английский историк и философ А. Тойнби в 12-томном труде «Исследование истории» исследует смысл и закономерности исторического процесса. Всемирная история, с точки зрения Тойнби, представляет собой совокупность историй отдельных, своеобразных, относительно замкнутых цивилизаций, каждая из которых проходит в своем развитии стадии возникновения, роста, надлома и разложения. Движущей силой развития цивилизации является (по Тойнби) «творческое меньшинство», которое успешно отвечает на различные исторические вызовы, увлекает «инертное большинство». Гибель цивилизации можно отсрочить посредством рациональной политики правящего класса.

В понимании П. Сорокина цивилизация представляет собой тип исторической целостности (системы), характеризующейся единством идей, т. е. единством представлений о природе и сущности бытия, о потребности субъектов, способах и степени их удовлетворения.

Критерием разграничения типов культуры, ее основой и фундаментом выступает система ценностей (или истин), принятых в культуре. Сорокин выделяет три типа культур:

1 Идеациональная, основанная на системе ценностей, связанных с представлениями о сверхчувственности и сверхразумности Бога. Цели и потребности такого типа культур – духовные, направленные на приобщение и приближение человека к Богу. Этот тип характеризует культуру брахманской Индии, буддийскую культуру и культуру средневековья.

2 Идеалистическая, охватывающая сверхчувственный, сверхрациональный, рациональный, сенсорный аспекты, образуя собой единство этого бесконечного многообразия. Греческая культура V–IV вв. до н. э., культура XIII–XIV столетий в Западной Европе были преимущественно идеалистическими.

3 Чувственная, которая основывается на идее о том, что объективная реальность и ее смысл чувственны, ибо вне чувственной реальности или нет ничего, или есть что-либо такое, чего мы не могли почувствовать. Став доминирующим с XVI в., этот тип определил особенности современной культуры.

И хотя в чистом виде эти идеальные модели в истории мировой культуры не встречаются, все же большинство культур может быть объяснено путем отнесения их к одному из типов.

Сорокин ставит под сомнение тезис о замкнутости локальных цивилизаций и подчеркивает важнейшую особенность их функционирования, взаимосвязи и взаимодействия, в результате чего каждая историческая эпоха включает субкультурные типы. В цивилизациях обнаруживается система ценностей предшествующих периодов развития, а также осуществляется наработка новых духовных ценностей для будущих этапов.

Опираясь на различные подходы к пониманию цивилизации, можно дать следующее определение. Цивилизация – это устойчивое культурно-историческое сообщество людей, отличающееся общностью духовно-нравственных ценностей и культурных традиций, сходством материально-производственного и социально-политического развития, особенностями образа жизни и типа личности, наличием общих этнических признаков и соответствующих географических рамок.

По сравнению с формациями цивилизации являются более глубинными и длительными с точки зрения своей истории социальными общностями. В современных условиях известны такие основные цивилизации, как западная, восточно-европейская, мусульманская, индийская, китайская, японская, латиноамериканская.

Цивилизациям присущи два уровня: региональный и национальный (локальный). Например, французская, германская, североамериканская и другие национальные цивилизации образуют западную цивилизацию.

Формационный и цивилизационный подходы членения исторического процесса не следует рассматривать как взаимоисключающие, а подходить к ним с точки зрения принципа дополнительности, сопряжения. Сейчас необходим интеграционный подход, учитывающий и поступательно-стадиальный прогрессивный характер развития человеческой истории, ее развитие во времени, хронологию, и в то же время всю многомерность, сложность, уникальность отдельных культур и цивилизаций.

Первичные древние цивилизации возникли на Древнем Востоке. Родиной их были долины рек. В III тыс. до н. э. возникла цивилизация в долине реки Нил в Египте, между реками Тигр и Евфрат в Месопотамии. В III–II тыс. лет до н. э. в долине реки Инд зародилась индийская цивилизация, во II тыс. до н. э. в долине реки Хуанхе – китайская.

Примерно в это время складываются цивилизация хеттов в Малой Азии, финикийская – в Передней Азии, древнееврейская – в Палестине. На рубеже III–II тыс. до н. э. на юге Балканского полуострова появилась крито-микенская цивилизация, из которой выросла древнегреческая. В I тыс до н. э. список древнейших цивилизаций пополнился: на территории Закавказья сформировалась цивилизация Урарту, на территории Ирана – могущественная цивилизация персов, в Италии – римская цивилизация. Зона цивилизаций охватила не только Старый Свет, но и Америку, где в центральной ее части (Мезоамерика) сложились цивилизации майя, ацтеков и инков. Однако здесь развитие цивилизации заметно задержалось: оно началось лишь на рубеже нашей эры.

Цивилизации древнего мира имеют целый ряд общих черт. Этот этап развития человечества существенно отличается от последующих эпох. Однако уже тогда выделяются два больших региона – Восток и Запад, в которых начинают складываться цивилизационные особенности, определившие их различную судьбу и в древности, и в эпоху средневековья, и в новое время.

Для в о с т о ч н о й ц и в и л и з а ц и и характерны следующие особенности:

1) Высокая степень зависимости человека от природы.

2) Господство религиозно-мифологических представлений (единение человека с природными и надприродными силами, абсолютная несвобода и полная зависимость от действий космических законов) в духовной жизни восточного человека. Наиболее распространенный символ восточной культуры – «человек в лодке без весел». Он свидетельствовал о том, что жизнь человека определяет течение реки, т. е. природа, общество, государство, поэтому человеку весла не нужны.

3) Традиционализм, т. е. традиционные образцы поведения и деятельности, аккумулирующие опыт предков. Отсюда – уважение к опыту старших поколений, культ предков. Восточные цивилизации не знают проблемы «отцов и детей». Там существует полное взаимопонимание поколений.

4) Принципы коллективизма. Личные интересы подчинены общим, государственным. Коллектив общины определял и контролировал все стороны жизнедеятельности человека.

5) Политическая деспотия. Характерный признак восточного деспотизма – абсолютное преобладание государства над обществом. Оно регулирует человеческие отношения в семье, обществе, государстве, формирует идеалы, вкусы. Глава государства (фараон, халиф) обладает всей полнотой законодательной и судебной власти, бесконтролен и неответственен, назначает и смещает чиновников, объявляет войну, заключает мир, осуществляет верховное командование армией, творит высший суд (по закону и по произволу).

Важный признак восточного деспотизма – политика принуждения, террора. Основная задача насилия – нагнетание страха перед властью. Страх перед верховной властью сочетался с безграничной верой в ее носителей. Подданные одновременно трепещут и веруют. Тиран в их глазах предстает как грозный защитник народа, карающий зло и произволы, царящие на всех ступенях продажной администрации. Однако деспотическое правление в чистом виде существовало не во всех странах Древнего Востока и не на всех этапах развития (в государствах Древнего Шумера были элементы республиканского правления; в Древней Индии существовал Совет царских чиновников).

6) Общественно-государственная собственность (прежде всего на землю).

7) Сложная иерархическая социальная система. Низшую ступень занимали рабы. Но большую часть населения составляли земледельцы – общинники. Над производителями возвышалась пирамида государственной бюрократии – сборщики налогов, надсмотрщики, писцы, жрецы и т. д. Венчала эту пирамиду фигура обожествляемого царя.

8) Существование на низовом уровне автономных, самоуправляемых коллективов – сельских общин, цеховых организаций, каст, сект и других корпораций религиозно-производственного характера. Старейшины этих коллективов выступали как связующее звено между госаппаратом и основной массой населения. Именно в рамках этих коллективов определялись место и возможности каждого человека, вне их жизнь индивида была невозможна.

9) Богатейшая духовная жизнь, высокоразвитая наука и культура. Здесь возникли древнейшие системы письменности, зарождались зачатки современных мировых религий. В Палестине сформировались основы новой религии, которая в Римской империи получила название христианства. Значительно раньше, чем в Европе, возникло книгопечатание. Для развития книгопечатания огромное значение имело изобретение бумаги в Китае.

З а п а д н ы й т и п ц и в и л и з а ц и и представляли цивилизации Древней Греции и Древнего Рима. Первая великая европейская цивилизация возникла на острове Крит. Цивилизацию эпохи бронзы, возникшую на острове Крит, называют Минойской по имени царя Миноса.

К специфическим чертам античного общества следует отнести: 1) классическое рабство; 2) систему денежного обращения и рынка; 3) основную форму политической организации общества – полис (для Древней Греции), гражданскую общину (для Древнего Рима); 4) концепцию суверенитета и демократическую форму правления (Древняя Греция и отдельные периоды истории Древнего Рима); 5) появление развитых отношений частной собственности (античная форма собственности); 6) разработку этических норм и принципов морали, эстетических идеалов; 7) основные феномены античной культуры – философию и науку, главные жанры литературы, ордерную архитектуру, спорт.

Античные государства сыграли выдающуюся роль в мировой истории: впервые в области экономики, политики, культуры сложились и развились такие отношения, были сформулированы такие концепции, понятия, идеи, которые составили основу европейской цивилизации.

Для более полного понимания особенностей цивилизационного развития Востока и Запада необходимо обратить внимание на отличие восточной общины от древнегреческой. В этой связи следует отметить, что для восточной общины была характерна необыкновенная устойчивость. На протяжении столетий такая община сохраняла неизменно архаические технологии ведения хозяйства. Также очень медленно изменялась и социальная структура. Господствовала государственно-общинная собственность. Частная собственность имела подчиненный характер или совсем отсутствовала.

В Древней Греции община называлась полисом. Каждый полис являлся самостоятельным государством. Большую часть населения полиса составляли свободные граждане, что и отличало его от восточной общины. В греческом полисе очень быстро происходили как хозяйственные, так и социальные изменения, важную роль играло здесь частное землевладение.

Известно, что в государствах Древнего Востока власть осуществлялась, как правило, в форме деспотии. Почему такая форма власти не получила распространение в Древней Греции? В какой степени власть императора Древнего Рима можно соотнести с властью царей Древнего Востока? Что их отличало?

Отвечая на эти вопросы, необходимо уяснить, что на Востоке переход от первобытности к цивилизации сопровождался развитием ирригационного земледелия. Создание ирригационных систем требовало организации коллективного труда большого числа людей, усилий всей страны в целом. Сложно было поддерживать в порядке систему каналов. Все эти работы невозможно было осуществить без жесткой организации, без сильной централизованной власти. В результате во всех древних восточных цивилизациях сложилась особая форма государства – деспотия.

В Древней Греции все было по-другому. Здесь в несколько измененном виде сохранялась демократическая система управления с времен военной демократии. Власть правителя всегда была ограниченной сначала советом родоплеменной знати, а затем – выборными органами.

В государствах Древнего Востока в руках монарха концентрировалась высшая законодательная, исполнительная, военная, судебная, а очень часто и религиозная власть. В Древнем Риме императоры также владели абсолютной властью. Однако они, отдавая дань уважения прочным республиканским традициям, вынуждены были продолжительное время маскировать свое единовластие, сохраняя демократические органы управления. Император носил почетный титул Августа – первого гражданина; действовал Сенат, который постепенно утратил свои законодательные функции; в городах продолжали избираться курии – советы городского самоуправления.

Сравнивая положение рабов на Востоке и в Древней Греции и Риме, необходимо отметить, что на Древнем Востоке большую часть населения составляли свободные крестьяне – общинники. Были и рабы. Но их было немного. Рабы принадлежали храмам, царям, царским сановникам, другим знатным и богатым людям. Рабы работали в основном в качестве домашней прислуги, а также в ремесленничестве, на строительстве, в каменоломнях и на других трудоемких работах. В земледелии труд рабов использовался мало.

В Древней Греции и Древнем Риме рабов было много. Они производили основную продукцию в земледелии, ремесленничестве, строительстве.

На Востоке раб рассматривался как работник, который потерял свободу и временно принадлежал своему хозяину. В Древней Греции и Риме рабы полностью зависели от своих хозяев.

Рабство на Древнем Востоке можно определить как «патриархальное». Здесь повседневная жизнь рабов мало чем отличалась от жизни семьи хозяина.

Рабство в Древней Греции и Древнем Риме классифицируется как классическое. Положение рабов резко отличалось от других слоев населения. Именно при классическом рабстве рабы жестоко эксплуатировались, фактически не имели никаких прав и полностью принадлежали рабовладельцам.

Цивилизационные особенности можно проследить и в развитии религий Востока и Запада. Древние египтяне представляли себе богов в виде обычных людей или в виде людей, которые имеют голову животного, или в виде животных. Такая особенность объясняется большой зависимостью древнеегипетского общества от окружающей среды.

Несмотря на осознанность зависимости человека от внешних сил, древние греки верили в силу человеческого разума. Вот почему своих богов они представляли в человеческом обличии со слабостями, свойственными людям. В большинстве древних народов религии были политеистические (много богов и богинь) и только у некоторых народов существовали монотеистические религии (с одним богом). К монотеистическим относятся религии: древних евреев – иудаизм (единый Бог Яхве), буддизм (Будда), христианство (Бог Иисус), ислам (Аллах).

В Древнем Египте фараон Аменхотеп IV попытался провести религиозную реформу. Он принял новое имя – Эхнатон, запретил все культы, кроме культа бога солнечного диска Атона, построил новую столицу. Однако его попытка ввести монотеизм не имела успеха, так как новая религия не имела моральной основы, прежде всего – благотворительности и привлекательности.

Раскрывая характерные черты египетской и греческой архитектуры, нельзя не заметить, что храмовая архитектура Древнего Египта отличалась гигантскими размерами и необычной роскошью внутреннего украшения. Капители (верхняя часть) колонн имели характерную форму: они напоминали связку папируса или бутонов лотоса.

Храмы Древней Греции не имели таких больших размеров, как древнегреческие. Греческая колонна была соразмерна человеку и была похожа на его фигуру. Это объясняется тем, что в миропредставлении древних греков, в отличие от египтян, между богами и людьми не было такой большой разницы. Древние греки придавали большое значение внешнему виду храма. Отдельные его части раскрашивались в различные цвета.

В древности в государствах Востока были сделаны большие достижения в области математики, астрономии, медицины, тем не менее как науки они сложились только в Древней Греции. Ученые Древней Греции находились в более благоприятной ситуации, чем ученые Древнего Востока: здесь было классическое рабство, демократические нормы политической и общественной жизни, существовало большое количество государств – полисов. Все это способствовало возникновению в Древней Греции различных философских школ (академий). Дух конкуренции, свободных поисков, сомнений и познания привели к устойчивому для тех времен развитию науки, складывалась определенная система знаний. В древнегреческой философии присутствовало новое понимание роли человека, подчеркивалась его особенная ценность.

Особо следует подчеркнуть роль египетской цивилизации, которая заложила основы всей европейской цивилизации. Греция, как ближайшая страна к азиатскому Востоку, первая восприняла достижения культуры Востока и стала распространителем восточного образования в Европе. Однако греческое общество не только аккумулировало достижения древневосточных цивилизаций, но и добилось более высоких результатов в науке, философии, литературе, изобразительном искусстве.

Похожая информация.

Итак, Маркс вполне адекватно оценил особенности классической восточной структуры. Показательно, что он, столь неравнодушный к классовому анализу, ни разу не употреблял понятие «класс» применительно к Востоку, включая и современный ему Восток. Там, где нет частной собственности, нет и не может быть места классам и классовым антагонизмам – так можно понять это умолчание. И это при всем том, что о частном владении и о социальных антагонизмах, скажем, в Индии, Маркс писал немало и охотно. Но если не класс, не частные собственники, то кто?

«Если не частные земельные собственники, а государство непосредственно противостоит непосредственным производителям, как это наблюдается в Азии, в качестве земельного собственника и вместе с тем суверена, то рента и налог совпадают, или, вернее, тогда не существует никакого налога, который был бы отличен от этой формы земельной ренты. При таких обстоятельствах отношение зависимости может иметь политически и экономически не более суровую форму, чем та, которая характеризует положение всех подданных по отношению к этому государству. Государство здесь – верховный собственник земли. Суверенитет здесь – земельная собственность, сконцентрированная в национальном масштабе. Но зато в этом случае не существует никакой частной земельной собственности, хотя существует как частное, так и общинное владение и пользование землей» . В этой пространной цитате мысль выражена наиболее четко: вставший над восточными общинами правитель и обслуживающий его аппарат власти, т.е. государство, – это не только символ коллектива, но и реальная власть. Власть, основанная на верховной собственности государя и государства.

Заключая эту мысль, стоит еще раз сконцентрировать внимание читателя на том, что, по идее Маркса, в условиях отсутствия частной собственности на передний план выходит государство как верховный собственник и высший суверен, т.е. как высшая абсолютная власть над подданными. Государство в этом случае становится деспотией, правитель – восточным деспотом, а подданные оказываются в состоянии поголовного рабства (все рабы, каждый – раб перед лицом вышестоящего). Такое государство не выражает интересы господствующего класса собственников, ибо нет ни собственников, ни классов. Оно стоит над обществом, подавляя его собой.

Я напомнил об идеях Маркса по поводу «азиатского» общества и соответствующего способа производства не только потому, что сам на протяжении ряда десятилетий стремился именно эту идею противопоставить вульгарной схеме истматовских формаций (противопоставить Маркса истмату было единственной возможностью избежать повторения вульгаризованной истматовской схемы). Гораздо существеннее отметить, что сам Маркс хорошо понимал, что такое традиционный Восток, и, более того, хорошо видел, что альтернативой частному собственнику в истории человеческих обществ всегда было жестокое деспотическое государство. Почему же он не принял этот вывод во внимание, когда конструировал общество светлого будущего? Справедливости ради надо напомнить, что теория предполагала отмирание государства. Но ведь социальная революция шла под знаком диктатуры пролетариата – а что это, если не государство, да еще какое? Может быть, Маркс рассчитывал на разум передовых пролетариев, которые, использовав рычаг диктатуры, сразу же ее демонтируют, потому что осознают, какой роковой силой в их руках оказывается это самое государство? Увы, об этом он, даже если и думал так, нигде не написал. Да и не учел он того, что столь желанная им революция и соответственно диктатура будут реализованы там, где капитализма еще почти не было и где хотя бы только поэтому враждебных передовому пролетариату классов окажется столько, что для уничтожения их необходимо будет сохранить диктатуру надолго. На такое долгое время, что она успеет институционализироваться и стать основой структуры задолго до того, как кто-либо станет всерьез говорить об отмирании государства, армии и прочих орудий принуждения и насилия. Словом, ситуация достаточно ясна.

Реалии марксистского социализма и истмат о Востоке

Маркс умер в конце ХIХ в. Революцию по-марксистски делали в начале XX в. О чем же думали те, кто ее совершал, насколько они следовали рецептам Маркса? Следует сразу же отметить, что революционные постулаты марксизма лежали в основе большевизма, при всем том что и Ленин, и его учитель и предшественник по революционной борьбе в России Плеханов хорошо знали идеи об «азиатском» способе производства. Знали и даже примеривали их к полуазиатской России. Правда, Плеханов делал из этого сравнения логичный вывод, что Россия, будучи азиатской державой, принципиально отлична от антично-капиталистического Запада и что для революции по-марксистски она еще не готова. Ленин же, как известно, считал, что эта неподготовленность не имеет значения, что отсталость России будет ликвидирована при помощи передового Запада, а потому важно начать, а там видно будет… Ленинизм победил, и последствия этого в наши дни хорошо видны всем. Однако так было не всегда.

На протяжении долгих десятилетий идеология, ревностно отстаивавшая абсолютную истинность марксизма и ленинизма, ставила своей целью убедить всех в том, что марксизм и революция большевиков привели к успеху. Соответственно искажались факты и извращалась вся историческая картина. Злодеяния ГУЛАГа выдавались за благодеяния, неудачи рисовались как успехи, а внутренние структурные пороки нового строя не только всерьез не анализировались, но, напротив, всячески скрывались от глаз. Даже заговорить на эту тему считалось делом антинародным и подсудным, а уж исследовать и тем более опубликовать исследование означало злостно оклеветать строй и сулило автору долгие годы заключения, если даже не физическое уничтожение.

Неудивительно поэтому, что на смену объективному анализу в сфере общественных наук пришли сознательное искажение, иллюзорные построения, утопические идеи. Выдавать желаемое за действительное, иллюзии за реальность стало в нашей стране в некотором смысле профессией, особенно выгодной для тех, кто этой профессии не стыдился, а, напротив, активно и умело в ней преуспевал. Собственно, именно на этой основе и расцветал исторический материализм (истмат), главной конечной целью которого было убедить всех, что мы победоносно и успешно идем к светлому будущему.

Историческая схема истмата примитивна. Опираясь на Маркса, эта схема сформулировала пятичленную лестницу формаций (первобытность – рабовладение – феодализм – капитализм – социализм), которая была провозглашена обязательной для всего мира и для всех стран мира, если только эти страны просуществовали достаточно долго. В указанной схеме, как легко заметить, не было места Востоку, более того, она сознательно и принципиально отвергала идеи Маркса об «азиатском» способе производства. Факт исключительный, если иметь в виду, что каждое слово великого основателя ценилось на вес золота и цитировалось при всяком удобном случае. Те же, кто в свое время, в 30-х годах, пытался было упоминать об «азиатском» способе производства и применять соответствующие идеи Маркса для характеристики того, что происходило в странах Востока в XX в., плохо кончали. Этим было дано всем достаточно четко понять, что Сталин таких поисков не одобряет.

Почему Сталин не одобрял их, ясно как божий день. Ведь сама жизнь заставляла понять даже самых рьяных начетчиков: мало ли что думал Маркс относительно Востока, лучше об этом не вспоминать, ибо то, что описывал Маркс, слишком уж похоже на то, что происходит в стране победившего социализма… В обществе сталинского социализма не было частной собственности и рынка, как не было их на традиционном Востоке, во всяком случае в схеме Маркса (на деле, как о том будет идти речь далее, и частная собственность, и рынок на Востоке были, но они не были похожи ни на европейскую частную собственность, ни на европейский рынок). В советском обществе не было классов, как не было их в «азиатских» обществах по Марксу. Место частного собственника и господствующего класса в обществе победившего марксистско-сталинского социализма заняло всесильное государство с невиданным аппаратом насилия, что было характерно как раз для восточных деспотий. Словом, бросающихся в глаза аналогий было вполне достаточно, чтобы идеи Маркса об «азиатском» способе производства были как бы вычеркнуты из идеологических норм марксизма. Естественно, что перед истматом встала задача компенсировать эту ликвидацию и объяснить феномен Востока иначе, не по Марксу. С этой задачей истмат справился с завидной легкостью.

Восток в его схеме – это интегральная часть мира. Конечно, Востоку свойственна специфика – но у кого ее нет?! И разве специфика мешает тому, что вся история человечества развивается согласно неким генеральным закономерностям, открытым именно марксизмом? Если весь мир долгие тысячелетия шел от первобытности к рабовладению, потом – к феодализму, затем – к капитализму и теперь – к социализму, то как же можно оставить Восток в стороне? Правда, кое-какие из стран Востока подчас отставали в своем развитии. Но это не беда. Опыт России показал, что через пропущенные этапы в развитии можно перескочить. А раз так, то и современные отсталые государства могут это проделать, было бы желание…

И действительно, практика исторического процесса XX в. свидетельствует о том, что некоторые из стран Востока, преимущественно наиболее отсталые и бедные, пытались было с помощью СССР преодолеть отставание и выйти на современные рубежи, опираясь на рецепты марксистского социализма. К чему это вело, сегодня уже хорошо известно. Но сам факт интересен: страны развитые, ради которых, собственно, и создавалась теория марксистского социализма, не принимали ее, зато слаборазвитые были готовы на это. Причем тем охотнее, чем более отсталой была их внутренняя структура, чем меньше преуспел европейский капитализм в ее трансформации в XIX–XX вв. Почему же?

И здесь мы снова возвращаемся к тому, почему истмат столь энергично отторгал идеи Маркса об «азиатском» способе производства: структурно страны Востока, о которых идет речь, наиболее близки к воспетому Марксом светлому социалистическому будущему. В них почти нет места частной собственности и свободному рынку, нет антагонистических классов, зато есть всесильное государство (эквивалент диктатуры пролетариата), готовое методами бесцеремонного насилия направить развитие страны по пути, который сочтут за благо для нее власть имущие. То есть на первом плане – власть и рождаемое ею насилие, вполне родственные и структурно близкие власти и насилию в стране победившего социализма. Страны победившего социализма в этом смысле – лишь модификация традиционно-восточной структуры. Конечно, модернизация и технический прогресс, индустриализация и урбанизация сильно изменили облик этих стран, в первую очередь России. Возникла иллюзия, что, сохранив свою внутреннюю структуру, основанную на насилии и всесилии государства, можно чуть ли не опередить капитализм. Но иллюзия эта рухнула под ударами жестокого кризиса, обнажившего все пороки бесчеловечной системы. И снова встал вопрос о классической дихотомии Восток – Запад. Оказалось, что марксистский социализм по советской модели – это именно модификация Востока, а не преодоленный Запад.

Сегодня этот факт до предела обнажил пустоту истмата, лживость его псевдонаучных схем. Однако то, что сегодня видно всем, давно было уже достаточно хорошо знакомо многим, особенно в нашей стране, которую это касалось едва ли не более, чем всех других. Неудивительно, что после Сталина стали все чаще появляться вначале робкие, но со временем все более настойчивые поиски альтернатив истматовской схеме. Многие из них отталкивались от идей Маркса об «азиатском» способе производства.

Отечественная историография Востока: поиски альтернатив

Русские востоковеды, хотя они и представляли собой до 1917 г. внушительный и уважаемый в мировом сообществе отряд специалистов, историей Востока и проблемами исторического процесса на Востоке интересовались сравнительно мало. После 1917 г. изучение Востока вначале вообще не привлекало внимания в немалой степени из-за того, что специалисты понемногу исчезали – старые умирали или эмигрировали, некоторые просто отстранялись от профессиональной деятельности, не умея вписаться в новую эпоху и удовлетворять требованиям революционеров, а новых практически не готовили. Позже, в конце 20-х и 30-х годах, появились специалисты нового поколения, причем основная их часть занималась современным Востоком, а точнее – проблемами революционного движения на Востоке, что строго соответствовало запросам того времени. В годы великих чисток значительная часть их – прежде всего те, кто интересовался проблемами «азиатского» способа производства, хотя далеко не только они, – была уничтожена режимом, а оставшиеся надолго замолчали. Возрождаться отечественное востоковедение стало понемногу лишь в послевоенные годы, во многих своих сферах практически заново, на голом месте, не имея ни устоявшихся научных школ, ни живых уважаемых учителей.

Неудивительно, что условия существования определили и характер послевоенного востоковедения: в большинстве своем оно было представлено людьми, привыкшими и умевшими хранить язык за зубами и не высказывать идей, которые хоть в чем-то расходились с официально признанной идеологией, в том числе и с теоретическими построениями истмата. Практически это значило, что послевоенное советское востоковедение в том, что касалось осмысления исторического процесса и особенностей внутренней структуры стран Востока, следовало, за редчайшими исключениями, букве истматовских схем, санкционированных правившим в стране режимом. Уклониться от такого рода схем означало поставить себя как бы вне закона, вне общества. Поэтому те, чья совесть не позволяла мириться с вульгарными схемами, уходили в такие сферы науки, где со схемами не приходилось иметь дела, во всяком случае на каждом шагу. И все же положение постепенно менялось. После войны в науку пришло новое поколение ученых, свободное от мертвящего страха, который навечно вжился в тех, кто пережил великие чистки. Усилиями этого нового поколения стало заново развиваться отечественное востоковедение, хотя справедливости ради необходимо признать, что позже в его состав влились и те, кто вышел из-за колючей проволоки, особенно после смерти Сталина и XX съезда КПСС.

Новый серьезный этап принципиального осмысления проблем Востока наступил примерно в 60-е годы и в значительной своей части вновь был связан с выдвижением на передний план идей Маркса об «азиатском» обществе. Толчком для этого послужили как объективная потребность объяснить феномен развивающегося мира, уже заявивший о себе и не вписывавшийся в привычные стереотипы («в отставании Востока виновен колониализм»), особенно после деколонизации Востока, так и начатая французскими востоковедами-марксистами (М. Годеле, Ж. Сюре-Каналь, Ж. Шено и др.) дискуссия по проблемам «азиатского» способа производства. Идеологическая оттепель позволила отечественным востоковедам включиться в дискуссии и высказать ряд неординарных точек зрения, достаточно далеких от санкционированных режимом истматовских идей. Однако большого развития дискуссия не получила, ибо была вскоре прервана под давлением власти. Наступило время реванша, отмеченное появлением ряда работ, авторы которых ревностно стремились отстоять истматовские схемы, причем делалось это уже не столь вульгарно, как прежде, что придавало отвергнутым жизнью схемам иллюзию некоей научности (наиболее наглядно это видно на примере монографии В. Н. Никифорова «Восток и всемирная история», М., 1975).

Впрочем, положительным результатом дискуссии было отвоеванное в теоретических боях право открыто выступать против пусть и господствующей, но уже не единственно возможной в отечественной историографии схемы всемирно-исторического процесса. Результатом этого были оживление теоретических исследований, повышенное внимание к соответствующим исследованиям за рубежом, начиная с таких маститых авторов, как Тойнби и Вебер. Постепенно специалистам становилось все более ясно, что не следует стремиться к единству мнений – а ведь такого рода стремление, заложенное марксизмом и истматом, было, что называется, в крови у каждого из наших исследователей-обществоведов на протяжении долгих десятилетий – и что, напротив, конечная ценность совокупной работы исследователей именно в том, чтобы каждый разрабатывал и отстаивал собственные позиции: пусть время и последующие поколения решат, кто из них оказался ближе к истине.

Следует оговориться, что вплоть до последних лет само собой как бы предполагалось, что любые научные поиски подобного рода должны вестись в рамках марксизма и на основе марксистской методологии. И если у кого и были сомнения по этому поводу, то они обычно на передний план не выдвигались. Только в самое последнее время, когда стали активно рушиться многие устоявшиеся стереотипы мышления, ситуация в этом плане решительно изменилась. Те, кто хотел высказывать альтернативные марксизму идеи и создавать на их основе собственные концепции, получили для этого широкие возможности. В частности, это нашло свое отражение в том, что некоторые исследователи открыто подвергли сомнению святая святых истмата – схему формаций и сам принцип формационного объяснения истории. В качестве альтернативы было выдвинуто цивилизационное, в духе Вебера и Тойнби, ее объяснение или сочетание формационного и цивилизационного принципов при анализе исторического процесса. Существенно заметить, что среди специалистов, которые оказались наиболее активно вовлечены в теоретические дискуссии, востоковеды преобладают почти абсолютно. Это, впрочем, и неудивительно: именно с проблемами Востока, прошлого и настоящего, марксизм и истмат никогда не справлялись. Для решения этих проблем настоятельно требуются новые теоретические основы.

Как же обстоит дело с упомянутыми проблемами, как пытались решать их в отечественном востоковедении до недавнего времени и какие новые решения предлагаются в наши дни энергичной ломки устаревших стереотипов?

Концептуальное решение проблем Востока в современном отечественном востоковедении

Хотя за последние годы специалистами и сделан осознанный акцент на цивилизационные, религиозно-культурные факторы эволюции общества, важно отметить, что в историографии это отразилось пока еще весьма слабо. На первом месте в анализе факторов и причин продолжает оставаться именно социально-экономический анализ. Тут уж ничего не поделаешь: так воспитаны, на том стоим… Многие вполне искренне полагают, что это и есть – в строгом соответствии с духом и буквой марксизма – стержень, пружина развития. В какой-то степени так оно и есть на самом деле. Вопрос лишь в том, в какой степени. А применительно к изучаемому нами Востоку вопрос можно сформулировать примерно так: экономика или власть, собственность или государство? Что первично, что вторично, какая здесь взаимосвязь?

Собственно, найти правильный ответ на эти вопросы и есть то, что приблизит нас к истине. Но как обстоит дело с поисками ответа? И как результаты поиска проявили себя на сегодняшний день? Для полного ответа на эти вопросы нужно самостоятельное, специальное и солидное исследование. В рамках же краткого обзора можно сказать лишь об основных позициях и тенденциях. Для того чтобы результат был максимально адекватен реалиям, разделим генеральную тему на три части, отграниченные одна от другой хронологическими рамками.

1. Что касается доколониальных обществ, то применительно к ним вопрос стоит ныне примерно так: как следует оценивать исторический процесс на Востоке, начиная с неолитической революции и урбанистической цивилизации (древнейшие первичные протогосударства) и кончая предкапиталистическими раннеколониальными временами (XVI–XVIII вв.)? Господствующий в отечественной историографии идеологический стереотип десятилетиями исходил из того, что примерно до нашей эры все государственные структуры были рабовладельческими, а после того – феодальными (имея в виду не реальности феодализма как системы отношений, но абстракцию марксистско-истматовской формации). Было немало споров по вопросу о том, в чем суть несходства между рабовладельческой и феодальной формациями на Востоке и где должна быть грань между ними. Однако безрезультатность дискуссий на эти темы не подорвала господствующий стереотип: рабовладение и феодализм как формации на Востоке должны были быть, ибо марксистско-истматовская схема в этом смысле первична, а исторический материал вторичен (об изменении схемы не могло быть речи; материал так или иначе должен был быть втиснутым в схему, пусть даже с необходимыми оговорками).

За последние годы ситуация изменилась. Жесткость стереотипа стала очевидной даже для сторонников пятичленной истматовской схемы. Схему теперь стараются сделать более гибкой, дабы объяснение было бы хоть сколько-нибудь удовлетворительным перед лицом все увеличивающейся массы противоречащих ей фактов. Смягчается категоричность обобщающих определений. Признается большая роль общины и свободных земледельцев в древних (рабовладельческих) обществах Востока, фиксируется подчас даже преобладающая роль нерабского труда в них. Подчеркивается, что феодализм на Востоке в средние века был иным, нежели в Европе, в частности, без помещиков с их барским хозяйством, даже кое-где без влиятельной наследственной аристократии, титулованной знати. Делаются еще некоторые уступки, смысл которых нередко сводится к тому, что ведущую роль государства в системе производства на Востоке вполне можно было бы воспринимать как своеобразную модификацию феодализма («восточный феодализм», «государственный феодализм»).

Следует заметить, что смягчение жесткой схемы, признание реалий, наличие многочисленных оговорок – все это в известной мере следствие дискуссий, свидетельство стремления преодолеть жесткость схемы вчерашнего дня, учесть ее критику, но при всем том обязательно сохранить единство всемирно-исторического процесса. Единство в том элементарном его смысле, что все известные истории общества в принципе должны были пройти в древности через один и тог же этап развития (рабовладельческая формация) , а в средние века – через другой (феодальная формация). Слабость этого нового и в принципе позитивного подхода, однако, не только в том, что он по-прежнему смазывает, затушевывает кардинальную разницу между европейской и неевропейскими структурами в древности и в средневековье; гораздо существеннее то, что в нем все еще выходит на передний план хотя и смягченная, но априорная презумпция: в древних обществах основное усилие следует уделять поиску рабов, рабовладельцев и их взаимоотношений, а в средневековых, напротив, стараться не замечать тех же рабов и рабовладельцев, но зато суметь объяснить все реальные отношения (как правило, такие же, что и в древности) с иных, теперь уже «феодальных» позиций.

Как уже упоминалось, факт и его интерпретация тесно связаны между собой, но эта связь достаточно гибка в том смысле, что старая схема, восходящая к интерпретации фактов с позиций вчерашнего дня, долго продолжает господствовать в науке и тогда, когда новые факты настоятельно требуют иной интерпретации и новой схемы. Только что упоминавшаяся ситуация убедительно подтверждает закономерность подобного рода связи и к тому же еще раз напоминает, что в разных науках такого рода закономерность реализуется различно: в физике и технике – едва ли не автоматически и довольно быстро; в биологии подчас с драматическими коллизиями, но в конце концов тоже решительно и бесповоротно, а в общественных науках, и в частности в истории, пожалуй, всего труднее, что вполне понятно и объяснимо: интерпретация исторических фактов напрямую связана со столь деликатной сферой, как политика сегодняшнего дня. Но зато коль скоро этого требует именно политика, как о том уже шла речь в связи с феноменом развивающегося мира, то это означает, что перемены назрели и в нашей сфере науки. И это сегодня понимают практически все. Но достаточно ли простого понимания необходимости перемен?

Жизнь свидетельствует, что этого мало. И далеко не случайно, что после дискуссии 60–70-х годов в отечественном обществоведении с особой силой проявила себя тенденция к пересмотру устоявшихся схем и стереотипов. Появилось по меньшей мере несколько новых концепций. Авторы одних предлагают видеть в истории докапиталистических обществ единый социально-экономический этап развития, именуя его то феодальным (Ю. М. Кобищанов), то рентным (В. П. Илюшечкин), то неартикулированным, т.е. нечетко выраженным с точки зрения способа производства (М. А. Чешков). И хотя все эти концептуальные подходы сущностно различны, по-разному разработаны, в них есть и нечто общее. Положительным в них является, безусловно, то, что все они подчеркивают сущностную одинаковость древних и средневековых неевропейских обществ, но недостатком следует считать то, что, стремясь к сохранению иллюзии всемирно-исторической одинаковости пути развития, авторы упомянутых концептуальных схем склонны, хотя и в разной степени, стереть не только явственно выраженную в истории Европы разницу между ее древностью (античность) и средневековьем (феодализм), но и, что гораздо важнее, принципиальную разницу между Европой и неевропейским миром.

С этих позиций более предпочтительными выглядят те концептуальные схемы, которые созданы историками, признающими в той или иной мере теорию «азиатского» способа производства. Среди специалистов, близких к этой проблематике, есть представители разных специальностей – политэкономы, философы, этнографы, востоковеды и др. Очень различно интерпретируют они и идеи Маркса о восточном обществе, и конкретные материалы, имеющие отношение к проблеме социально-экономического развития неевропейских докапиталистических обществ. Весьма характерно, что специализация того или иного автора отнюдь не ограничивает сферу его интересов и реализацию его идей, хотя соответствующий подход все же ощущается у историков, политэкономов, этнографов и т.п.

Особо следует упомянуть о тех из них, кто достаточно долго и всерьез разрабатывал и стремился применить на практике в более или менее широких масштабах теорию «азиатского» способа производства. Ю. И. Семенов, в частности, в ряде своих статей отстаивал идею неразвитости традиционных восточных и современных африканских обществ, видя именно в этом соответствие их эталону «азиатского» способа производства. Г. А. Меликишвили, не делая слишком ощутимого акцента на термине («азиатский» способ производства), особо подчеркивал важность роли государства на традиционном Востоке и незначительную роль рабовладения на Древнем Востоке. Серьезный вклад в разработку политэкономического аспекта «азиатского» способа производства внес Р. М. Нуреев. Стоит добавить к этому, что негласно аналогичные идеи высказывали ранее и те, кто, наподобие маститых специалистов в области древней истории А. И. Тюменева и Н. М. Никольского, писал свои работы тогда, когда вслух говорить на тему об «азиатском» способе производства было невозможно. А когда это стало возможным, об «азиатском» способе производства стали писать маститые ученые вроде экономиста Е. С. Варги или историка В. В. Струве, до того бывшего кем-то вроде апостола теории господства рабовладельческой формации на Древнем Востоке.

Резюмируя, можно заметить, что к идее «азиатского» способа производства в той или иной мере, по-разному ее интерпретируя, склонялось в разное время довольно значительное число серьезных специалистов. И если количество здесь долгое время не переходило в качество, а сами защитники идей об «азиатском» способе производства не получали признания, то причины этого следует искать, как упоминалось, не в научной весомости разработок, а в политическо-идеологическом неприятии идеи о всевластии государства.

В наше время, когда старые стереотипы решительно отброшены, а пересмотр извращенной истории стал насущной задачей дня, прикрываться щитом идеи Маркса об «азиатском» способе производства уже нет необходимости. Те, кто считает, что с позиций способов производства, формаций и вообще безусловной первичности политэкономического анализа исторический процесс, особенно на традиционном Востоке, не объяснишь, склоняется в сторону упоминавшегося уже цивилизационного подхода, т.е. к выдвижению на передний план историко-культурных процессов или к многофакторному анализу, в процессе которого цивилизационным особенностям будет уделяться главное внимание. Какой вид примут соответствующие исследования, особенно имея в виду богатый опыт Тойнби, пока не очень ясно. Будущее покажет. Но вполне очевидно одно: время абсолютно обязательного господства формационного политэкономического анализа в марксистско-истматовской интерпретации ушло в прошлое. Остались проблемы, которые будущим поколениям отечественных историков доколониального традиционного Востока придется решать заново – и, слава Богу, уже без оглядки на идеологические догмы.

2. Вторая группа проблем касается колониального Востока, стран Востока в период колониализма, т.е. примерно XIX и первой половины XX в. Здесь тоже немалый простор для споров. Еще недавно считалось, что эти проблемы основательно изучены, ибо их затрагивали в своих работах Маркс и Ленин. Сегодня стало очевидным, что именно поэтому все проблемы, связанные с колониальным Востоком, надлежит пересматривать, решать заново.

Перечислим хотя бы некоторые из проблем, которые заслуживают внимания. Можно ли считать колониальные общества Востока феодальными или полуфеодальными, как это до последнего времени у нас было принято? И если да, то в чем их «феодальность», чем она отличается от западноевропейского феодализма, который считается классическим? И везде ли была эта «феодальность», какую роль нечто похожее на нее сыграло, скажем, в судьбах Турции и какую – в Японии? Далее. Правильно ли мы оцениваем феномен колониализма? О страданиях миллионов тружеников Востока от колониального гнета в нашей историографии написано очень много, при этом щедро использовалась черная краска. Но мало сказано о той исторической роли, которую сыграл колониализм в трансформации внутренней структуры традиционного Востока. А ведь с точки зрения проблем всемирно-исторического процесса, столь дорогого теоретикам марксизма и истмата, именно это следовало бы рассмотреть и оценить в первую очередь.

Наивен в свете современных событий европоцентризм, используемый при попытках периодизации истории стран Востока в XIX–XX вв. Конечно, это в каком-то смысле новая для Востока история. Но сам термин «новая» и его интерпретация в отечественной историографии неубедительны потому, что искусственно привязывают Восток и все серьезные происходившие в странах традиционного Востока процессы внутренней трансформации к произвольно выбранным датам европейской истории, например к датам, связанным с революциями в Англии или Франции. Для Востока важны и первостепенны критерии, сыгравшие решающую роль в процессе упомянутой трансформации. Поэтому гораздо уместнее говорить не о «новой истории» Востока и даже не об «истории Востока в новое время» (в обоих случаях имеются в виду европейская «новая история», «новое время» для капиталистической Европы), но именно о колониализме как эпохе, спровоцировавшей внутреннюю трансформацию. И, конечно, при этом следовало бы выдвинуть на передний план те самые историко-культурные, религиозно-цивилизационные факторы, которые сыграли едва ли не решающую роль в том, какую форму приняла трансформация той или иной страны Востока, того или иного цивилизационного региона. И еще одно: колониализм важен как провоцирующий критерий, не более того. Нельзя забывать, что в тот момент, когда бацилла колониального капитализма начала действовать в разных восточных регионах, Восток был во многих отношениях не менее процветающим, чем Европа, а где-то и в чем-то даже и более. Существуют серьезные специальные исследования (в отечественной историографии они представлены трудами А. М. Петрова), которые показывают, что даже в XVII–XVIII вв. колониальная торговля Европы с Востоком строилась таким образом, что за высокоценные и желанные европейцами пряности и иные раритеты Европа была вынуждена платить золотом и серебром (благо был приток американского золота и серебра с XVI столетия), а не своими товарами, которых у европейцев в то время для развитой торговли просто не было и в которых, к слову, богатый Восток в то время просто не нуждался.

Все стало решительно меняться только с XIX в., когда начался век машинной индустрии, фабричного производства, конкурировать с которым восточное хозяйство, в частности ремесло, не могло. И если иметь в виду не раннюю колониальную торговлю, не первые захваченные на Востоке торговые форпосты, а колониализм в полном смысле этого слова – тот колониализм, который стал коренным образом деформировать структуру зависимых неевропейских регионов, – то его следует датировать примерно именно рубежом XVIII– XIX вв. Именно к XIX в. относится и вызревание на Востоке комплекса социально-цивилизационной неполноценности, под знаком которого протекали основные реформы, усиливались различного рода вестернизаторские влияния, закладывались основы частнокапиталистического национального хозяйства и, как итог всего этого, обретали силу революционные национально-освободительные идеи, опиравшиеся прежде всего на заимствованные из Европы доктрины, от христианства до социализма, и проявившие себя в полную силу уже в начале XX в., в эпоху «пробуждения Азии».

3. Третьей и последней группой проблем, связанных с концептуальными построениями в современном востоковедении, следует считать те, с которыми наука стала иметь дело после второй мировой войны и особенно в связи с деколонизацией Востока и формированием феномена развивающегося мира. Здесь востоковедение вплотную смыкается с различными сложными проблемами политологии, мировой экономики и многими другими, от демографии до футурологии. Как о том уже шла речь в несколько другом аспекте, феномен развивающегося мира не просто сложен и противоречив – он к тому же весьма неоднозначен и непостоянен в процессе эволюции. Непостоянен не в смысле естественного развития заложенных в структуру элементов, а в смысле непредсказуемости неожиданных поворотов этого самого развития.

Феномен развивающегося мира, представленный как традиционным Востоком, так и недавно вышедшей на историческую арену континентальной Африкой и прошедшей длительный процесс латинизации, который можно поставить рядом с процессом колонизации Востока, Америкой южнее США, в определенном смысле демонстрирует единство всего неевропейского мира, противостоящего развитым странам (теперь уже далеко не только Европе, хотя и прежде всего странам европейской культуры, если не считать особняком стоящую в этом плане Японию). Единство развивающегося мира не столько в его одинаковости в смысле истоков, сколько в сходстве стоящих перед ним проблем, начиная от развития и кончая политической независимостью и идейно-культурной самоидентификацией. Но, имея это в виду, следует все же заметить, что в конечном счете истоком всех современных проблем следует считать не что иное, как недавнее и более отдаленное прошлое, причем более свое прошлое, чем привнесенное колонизаторами, т.е. в конечном счете те потенции неевропейских структур, о которых уже не раз упоминалось.

Не рассматривая в деталях все существующие и связанные с развивающимся миром современные концепции в отечественной науке, важно напомнить о главных из них. Дело даже не в том, как объяснить причины отсталости Востока, как оценивать его современную структуру – делать ли акцент на многоукладности экономики, на силе общинных связей и корпоративных традиций, на мощи государства при слабости частнособственнической активности, на нищете быстро увеличивающегося населения и т.п. Важнее определить, в чем же ключ к решению всех этих и многих других проблем.

Если считать, что современный развивающийся мир, и в частности современный Восток, идет в основном по капиталистическому пути и отличие его от европейского капитализма более в количестве, нежели в качестве, скорее в темпах, нежели в принципе, – а такая точка зрения имеет немалое число сторонников, – то ключ еще в недавнем прошлом поневоле приходилось искать в хорошо разработанных марксизмом обстоятельствах становления европейского капитализма, что обычно и делалось, вплоть до деталей и частностей. Однако оперирование таким ключом смещало многие реальные плоскости. Например, сила восточного государства привычно приравнивалась к феномену бонапартизма, вызванного, как известно из работ Маркса, временным балансом классовых сил, оставляющих простор ставшему над ними государству. Но так ли это было на Востоке? Ведь там государство, даже согласно уже воспроизводившемуся анализу Маркса, было иным и играло иную социальную роль.

Если ставить вопрос о синтезе традиционного и современного в развивающемся мире, и в частности на Востоке, то опять-таки важно найти ключевой элемент: в традиционном он или в современном? Иными словами, что остается ведущим: идет ли Восток к капитализму или он «переваривает» капитализм, оставаясь при этом прежде всего Востоком, причем не только с точки зрения экзотики, но и в плане структурном, сущностном? Здесь могут быть разные ответы: одни делают акцент именно на синтезе, как то наиболее полно отражено в монографии коллектива авторов во главе с Н. А. Симонией «Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного» (М., 1984), а другие предпочитают обратить внимание на структуру традиционного Востока и на его великие цивилизации, отнюдь еще не утратившие своего влияния и даже наоборот, убедительно продемонстрировавшие в недавние годы на примере Ирана, да и не только его, свою силу.

Если принять во внимание, что конец XX в., как об этом уже говорилось, резко изменил господствующие тенденции в развивающемся мире, практически покончил с существовавшим там прежде комплексом неполноценности и сильно ограничил западное влияние на соответствующие страны, которое сводится ныне прежде всего к революции в сфере материального потребления, в некоторой степени к восприятию массовой культуры, но практически почти не затрагивает фундаментальные стороны жизни, мировоззрения и традиций, основанных на религии, то станет очевидным, что многие из проблем современного Востока тесно связаны именно с фундаментальной традицией, мировоззрением, влиянием религии и культуры, с мощным воздействием цивилизаций, в русле которых веками и тысячелетиями рождались, вызревали и существовали страны и народы Востока.

Фиксируя упомянутые сложности, некоторые специалисты (наиболее обстоятельно сформулировал эти позиции В. Л. Шейнис) поставили вопрос о невсеохватывающем характере формационного подхода. Если европейский капитализм есть прежде всего продукт развития европейского общества, европейской цивилизации, то приходится ли удивляться тому, что цивилизации Востока (и Латинской Америки) не вполне соответствуют ему, что существует диссонанс, даже драматический разрыв между теми формами социальной организации и ориентации общества, которые породили европейский капитализм и соответствуют его потребностям развития, и теми, что сложились в рамках иных цивилизаций и иной структуры и потому никак к капитализму не могут толком приспособиться. А коль скоро так, то существует не вполне еще ясная альтернатива: либо развивающиеся страны все же сумеют трансформировать свою внутреннюю структуру настолько, что она, включая и все цивилизационные ценности, будет соответствовать капитализму и приведет к успешному развитию (пример Японии свидетельствует о том, что это бывает), либо этого не произойдет. А может быть, у одних это получится, а у других нет, причем здесь тоже может сыграть немалую роль именно цивилизационное воздействие: культура труда в странах Дальнего Востока и в молодых государствах Африки, например, далеко не одинакова, что в немалой степени связано с традициями прошлого. То же можно сказать и о многих иных цивилизационных и мировоззренческих аспектах, о формах социальной интеграции и корпоративных связей, о религиозных традициях и т.п.

Реальна ли такого рода перспектива? Очень. Мало того, год от года она становится все очевиднее: одни развивающиеся страны быстро идут вперед, другие едва плетутся, третьи вовсе почти стоят на месте. Одни богатеют за счет своего труда, другие – за счет ресурсов (нефти); одни активно приспосабливаются к капиталистическому хозяйству (это касается прежде всего стран конфуцианской цивилизации дальневосточной культуры), другие, даже разбогатев, не очень-то тяготеют к нему.

Завершая краткий обзор основных концептуальных решений в связи с проблемами Востока, включая и современный, автор хотел бы обратить внимание на то, что выбор правильных решений и вообще правильная интерпретация фактов зависят от того, насколько полно воспринимаются и адекватно оцениваются сами факты. Собственно, именно эту цель – изложить основные факты из истории Востока и предложить адекватную их интерпретацию – преследует данная книга.

Страница 1 из 4

Глава 1. Феномен Востока: история изучения и современные проблемы

Интерес к Востоку в наши дни огромен и, видимо, будет возрастать. Интерес этот всесторонен и всеобъемлющ: история и культура, общество и государство, человек и религия (боги и люди), наконец, древние первоосновы великих цивилизаций Востока – все это ныне в центре внимания как самих жителей стран Востока, стремящихся к самопознанию и самоидентификации, к открытию фундаментальных основ собственного бытия, так и тем более представителей иной, западной, европейской традиции, чьи генеральные параметры столь отличны от восточных. Такого рода всеобщий интерес далеко не случаен: конец XX в. с его нависшими над планетой мрачно-апокалиптическими тучами побуждает многих всерьез заинтересоваться как экзистенциальными проблемами (что пробуждает активное внимание к мистике, а здесь бесспорный приоритет за древними культурами и религиями Востока), так и поисками корней, первоистоков. Кроме того, многое в современном мире вплотную связано с Востоком – достаточно напомнить о феномене развивающихся стран с их острейшими экономическими, демографическими и социокультурными проблемами, пути решения которых пока далеко еще не найдены. Как и когда эти проблемы будут решены, каковы пути, ведущие к их решению, – все это волнует и не может не волновать мир, подавляющее большинство населения которого, все возрастающее как абсолютно, так и относительно, живет именно в развивающихся странах, в первую очередь в странах Востока.

Что такое Восток?
Европа и Восток: две структуры, два пути развития
История изучения Востока
Феномен развивающихся стран и традиционный Восто к

Что такое Восток?

Что же это такое – Восток? Вопрос не так прост, как может показаться на первый взгляд. Речь идет не о географическом понятии – скорее об историко-культурном, социополитическом, цивилизационном… Речь идет о гигантской всечеловеческой цельности, пусть в чем-то весьма неоднородной и противоречивой, но все же почти монолитно цельной в своей глубинной основе – той самой основе, которая, собственно, и породила в свое время дихотомию Восток – Запад. Но как возникла эта дихотомия и что в конечном счете ее породило?
Как известно, история начинается именно на Востоке. В плодородные долины и предгорья Ближнего Востока уходят своими корнями древнейшие очаги мировой цивилизации. Именно здесь возникали и приобретали устойчивые формы древнейшие социальные и политические институты, совокупность которых определила очертания наиболее ранних модификаций человеческого общества, а затем и государства. Недаром древние римляне, цивилизация которых во многом была дочерней по отношению к ближневосточной, с уважением говорили: “Ex Oriente lux” (“Свет с Востока”).
Ближневосточно-средиземноморские земли, узким перешейком соединяющие Африку с Евразией, на протяжении многих сотен тысячелетий были тем естественным мостом-перекрестком, по которому перемещались, встречаясь и смешиваясь друг с другом, древнейшие популяции гоминид (предлюдей), архантропы и палеоантропы. Смешение таких популяций и связанная с этим метисация резко ускорили процесс трансформации гоминид, сыграв существенную роль в подготовке тех благоприятных мутаций, которые привели в конечном счете к возникновению именно в этом районе мира человека современного типа – Homo sapiens. И хотя специалисты расходятся во мнениях по вопросу о том, была ли ближневосточная зона сапиентации единственной, есть веские основания полагать, что именно здесь около сорока тысячелетий назад появились первые сапиентные люди, миграция которых в различные районы ойкумены с вытеснением из них обитавших там досапиентных гоминид и с метисацией с этими последними послужила основой для появления в различных районах земного шара многочисленных расовых типов.
Первые сапиентные неоантропы были в основном охотниками и собирателями и перемещались вслед за служившими им пищей животными, зоны обитания которых изменялись в зависимости от колебаний в климате, от вызывавшихся геологическими катаклизмами ледниковых периодов. Наиболее благоприятной для существования зоной при этом по-прежнему оставалась ближневосточно-средиземноморская; именно здесь 10–12 тысячелетий назад начался переход от палеолита (древнекаменного века) к неолиту. Суть перехода сводилась к постепенному оседанию коллективов бродячих охотников и собирателей в обильных растительностью и дичью лесостепных районах ближневосточных предгорий (Палестина, Анатолия, Загрос и др.). Осевшие здесь группы вначале лишь охотились за обитавшими в горах мелкими животными и собирали дикорастущие растения, особенно злаки. Позже они нашли способ приручить животных и одомашнить некоторые растения, что положило начало скотоводству и земледелию.
Совершенный на рубеже палеолита и неолита переход от присваивающего хозяйства (охота, рыболовство, собирательство) к производящему, т. е. к регулярному производству пищи, получил в науке наименование неолитической революции (иногда ее именуют также аграрной революцией – термин менее удачный из-за невозможности избежать лишних совпадений и ассоциаций). Этот переход действительно сыграл поистине революционную роль в истории человечества, так что в смысле открывшихся перед людьми новых возможностей и перспектив он может быть поставлен в один ряд с промышленным переворотом раннего европейского капитализма и современной НТР. Суть его в том, что оседлый быт с гарантированной пищей способствовал резкому ускорению дальнейшего развития производства и культуры, что, в свою очередь, привело к расцвету жилищного и хозяйственного строительства, производству разнообразного и высококачественного каменного инвентаря (неолитические орудия), керамических сосудов для хранения и приготовления пищи, а также к изобретению прядения и ткачества с последующим изготовлением различных одежд. Однако для истории наибольшее значение имеют те следствия, причиной которых была революция в производстве. Среди них следует обратить внимание на два главных и наиболее важных.
Во-первых, новые условия оседлой и обеспеченной пищей жизни земледельцев сыграли важную роль в кардинальном изменении всего образа жизни человека, приобретшего благоприятные возможности для гарантированного стабильного существования. Увеличение рождаемости (рост фертильности женщин) и выживаемости детей в новых условиях привело к резкому росту темпов прироста населения, за счет чего заметно усилился процесс миграции и распространения вширь достижений земледельческого неолита: спорадически расселявшееся за пределы родного поселка избыточное население быстро осваивало новые пригодные для земледелия территории – сначала в районе плодородных речных долин Ближнего Востока, затем в других землях, включая Северную Африку, европейское Средиземноморье, Иран и Среднюю Азию, Индию и Китай. При этом новые дочерние поселения, как правило, сохраняли выработанный уже ранними земледельцами генеральный стереотип существования, включая социально-семейную и общинно-родовую организацию, мифологию, ритуалы, производственные навыки и технологию и т. п. Разумеется, со временем и в зависимости от обстоятельств на новых местах обитания все это подвергалось определенной трансформации и обогащалось новыми элементами культуры.
Во-вторых, производственный потенциал земледельческого неолита оказался столь значительным, что уже на ранних этапах существования земледельческих общин – особенно тех из них, которые располагались в наиболее плодородных районах речных долин, в оптимальных экологических условиях ближневосточной зоны, – появилась объективная возможность создания избыточного продукта, за счет которого можно было содержать освобожденных от производства пищи людей, исполнявших различные административные функции. Иными словами, именно на основе появившихся в результате неолитической революции производственных возможностей и возникли в конечном счете древнейшие очаги урбанистической цивилизации со свойственными им надобщинными социальными структурами и ранними формами политической администрации.
Итак, история человека, его производящего хозяйства, культуры, равно как и история в полном смысле этого слова, т. е. история человеческой цивилизации, – все это восходит к неолитической революции, имевшей место в ближневосточной зоне около 10 тысячелетий назад, не говоря уже о том, что в той же зоне сложился и сам сапиентный человек. Вот уж поистине Ex Oriente lux! К этому стоит добавить, что на базе производственных возможностей земледельческого неолита возникли первые известные науке протогосударственные структуры, подавляющее большинство которых существовало опять-таки на Востоке, причем не только Ближнем.
Важно заметить, что до эпохи античности такого же типа протогосударства были и на территории Европы, в частности в Греции, начиная с микенского периода ее истории. Едва ли есть основания для сомнений в ближневосточных истоках раннеевропейской земледельческой культуры, равно как и параметров ее предантичной государственности. Для доантичной Греции, предстающей перед миром наиболее ярко со страниц гомеровского эпоса, характерны были примерно те же отношения, что существовали и в иных ранних протогосударствах, в частности восточных: господствовали общинные связи, существовали мелкие правители-вожди (базилевсы и др.), тогда как частнособственнические отношения были еще неразвитыми. Иное дело – времена античности. Собственно, именно с возникновения во второй трети I тысячелетия до н. э. античной Греции и берет начало дихотомия Восток – Запад, ибо именно с этого времени греки стали ощущать и фиксировать весьма заметные отличия своего образа жизни от образа жизни соседних с ними цивилизованных народов Востока, не говоря уже о нецивилизованных “варварах”. К чему же сводились эти отличия?

Тема 1. ОБЩЕСТВО И ЕГО РАЗВИТИЕ

Часть 1

Ответами к заданиям 1–31 являются цифра, или последовательность цифр,

или слово (словосочетание). Запишите ответы в поля ответов в тексте

работы.

1 Под обществом в наиболее широком смысле слова понимается

1) весь материальный мир в его многообразии

2) объединение людей по увлечениям, интересам

3) преобразованная человеком часть естественной среды (природы)

4) способ и форма существования человечества

Ответ:

2 Общество как динамичную, развивающуюся систему характеризует

1) наличие структурных элементов и подсистем

2) связь социальной системы с естественной средой

3) наличие взаимозависимости внутри элементов и подсистем

4) возникновение новых элементов взамен исчезнувших

Ответ:

3 К политической сфере жизни общества непосредственно относится

1) победа оппозиционного кандидата на выборах в парламент

2) вступление экономики страны в период рецессии, застоя

3) демографический бум в отдельных регионах страны

4) разработка учеными-историками новой научной концепции

Ответ:

4 Верны ли следующие суждения об обществе?

А. Общество представляет собой универсальную форму взаимосвязи и взаимодействия людей, способ существования человечества.

Б. На современном этапе общество полностью сосредоточило в своих руках

контроль над природными ресурсами.

1) верно только А

2) верно только Б

3) верны оба суждения

4) оба суждения неверны

Ответ:

5 Влияние природных факторов на развитие общества может быть проиллюстрировано:

1) переходом Юлием Цезарем реки Рубикон и началом войны против Галлии

2) борьбой за власть в Римской республике сторонников Гая Мария и Корнелия Суллы

3) активным развитием в Древней Греции торговли, мореплавания, выведением греками колоний в Средиземноморье и Причерноморье

4) победой спартанцев над афинянами в Пелопоннесской войне, переход полководца Алкивиада на сторону спартанцев

Ответ:

6 Молодые ученые провели конференцию, посвященную перспективам раз-

вития отечественной науки, высказав опасность того, что низкий уровень

доходов, отсутствие материальных стимулов к труду способствуют «утечке

мозгов», массовому отъезду молодых специалистов за рубеж. Данный при-

мер может быть использован для иллюстрации взаимосвязи между такими

сферами общества, как

1) экономическая, политическая

2) социальная, экономическая, духовная

3) духовная, политическая, экономическая

4) экономическая, социальная

Ответ:

7 Японское общество отличает приверженность истории, традиции. Сами японцы утверждают, что они представляют собой постиндустриальной традиционное общество и новые технологии, современная техника не препятствуют традиции.

Найдите в приведенном перечне признаки, позволяющие утверждать, что и в современной Японии сохраняются элементы традиционного общества.

1) Японцы уважают и почитают императора (микадо), символизирующего

единство нации.

2) Многие жители Японии являются приверженцами древней религии Синто, восходящей к языческим культам, обожествлению природы.

3) Японцы возводят искусственные острова из мусора и возводят на них сейсмоустойчивые небоскребы.

4) Японцы сохраняют приверженность семейным устоям, отмечают семейные праздники и обряды.

5) Жители Японии перемещаются на поездах на воздушной подушке и по многоярусным магистралям.

Ответ:

8 Для какого из исторических типов обществ характерно становление массового стандартизированного серийного производства, механизация и автоматизация производственных процессов, безусловное преобладание экономических стимулов к труду?

1) аграрного 3) традиционного

2) информационного 4) индустриального

Ответ:

9 Страна Н. находится в Северном полушарии. Она многонациональна, большинство населения проживает в городских агломерациях. Какая дополнительная информация позволит сделать вывод о том, что общество страны Н. постиндустриального типа?

1) Территория страны расположена в двух частях света и разных климатических зонах.

2) Управление страной осуществляется при помощи электронных сетей, большинство трудоспособного населения занято в сфере услуг.

3) Правительство страны разрабатывает и утверждает социальные законы.

4) Недавно в стране был проведен референдум о статусе государственного языка.

Ответ:

10 Верны ли следующие суждения об общественном прогрессе?

Общественный прогресс

А. не способен оказывать влияние на отношения между людьми, духовность и нравственные качества людей.

Б. включает в себя введение новых технологий, облегчающих труд человека и, в том числе, высвобождающих его время для отдыха и творчества, повышающих комфортность труда и быта.

1) верно только А

2) верно только Б

3) верны оба суждения

4) оба суждения неверны

Ответ:

11 Постепенные, некатастрофические преобразования в обществе, предполагающие органичное сочетание старого с новым, накопление перемен, характерны для такой формы социальных изменений, как

1) скачок 3) эволюция

2) революция 4) деградация

Ответ:

12 В богатую процветающую страну с севера вторглись племена кочевников, разорив системы орошаемого земледелия, города, перерезав традиционные торговые пути. На многие десятилетия запустели города и деревни. Общество от более совершенного перешло к менее совершенным, примитивным формам.

Данный пример иллюстрирует такую форму общественных изменений, как

1) реформа 3) регресс

2) модернизация 4) эволюция

Ответ:

13 К глобальных проблемам современного мира, относящимся к экологии, воздействию человека на природу, относится

1) действия международных террористических организаций

2) хищническое истребление лесов в джунглях Амазонки - «легких планеты»

3) снижение рождаемости в ряде развитых стран

4) локальные войны, создающие угрозу стабильности в ряде регионов

Ответ:

14 В ряде стран Азии и Африки избыточный и неконтролируемый прирост населения приводит к тому, что сохраняется угроза голода, многие дети не имеют возможности посещать школу и получать медицинскую помощь.

Данный пример может служить иллюстрацией такого типа глобальных проблем современного мира, как

1) экологические

2) социально-демографические

3) военно-политические

4) культурно-гуманитарные

Ответ:

15 Верны ли следующие суждения об угрозах и вызовах XXI в.?

Угрозы и вызовы XXI в.

А. обусловлены возросшими масштабами хозяйственной деятельности человека, его вмешательством в природные комплексы, использованием невозобновимых природных ресурсов.

Б. связаны с разрывом в уровне развития между богатыми странами «мирового Севера» и отсталыми, бедными странами «мирового Юга», стремлением Юга к переустройству мирового порядка.

Ответ:

16 Одним из негативных последствий процесса глобализации ученые считают

1) возрастающую неконкурентоспособность ряда отраслей национальных экономик

2) сближение стран и народов путем формирования глобальных социальных сетей, усилением зависимости стран от импорта

3) утверждение в сознании большинства жителей Земли универсальных гуманитарных ценностей

4) успешное освоение технических и технологических новшеств в различных регионах мира

Ответ:

17 Глобализация экономических процессов, формирование единого мирового

рынка связаны с

1) образованием международных террористических центров, готовящих боевиков

2) стремлением многих стран и наций к сохранению уникальных национальных культур

3) созданием и деятельностью Организации Объединенных Наций (ООН)

4) деятельностью Мирового банка, Международного валютного фонда, Европейского банка реконструкции и развития, развитием транснациональных корпораций (ТНК)

Ответ:

18 К политическим глобальным проблемам современного мира относится

1) снижение рождаемости и старение ряда европейских наций

2) угроза распространения ядерного оружия за пределы стран - членов «ядерного клуба»

3) разрыв в уровнях развития бедных и богатых стран, неспособность ряда стран решить свои социальные проблемы

4) кризис духовных ценностей современного человечества

Ответ:

19 С помощью такого критерия общественного прогресса, как упрочение нравственных основ общества, можно проиллюстрировать

1) распространение экологических стандартов производства автомобильного топлива

2) введение нового поколения электронного оборудования в нефтегазовой отрасли

3) введение специальных законов, защищающих животных и вводящих санкции за жестокое обращение с ними

4) проведение исследований в области генной инженерии, создание органических веществ с заранее заданными свойствами

Ответ:

20 Верны ли следующие суждения о терроризме?

А. Международный терроризм представляет собой мощную экономическую структуру и опережает в развитии сети взаимодействия национальные государства.

Б. Международный терроризм является ответом на агрессивное вторжение ценностей западного мира в остальные регионы мира.

1) верно только А 3) верны оба суждения

2) верно только Б 4) оба суждения неверны

Ответ:

21 Примером конструктивного взаимодействия человеческого общества с природой является

1) нарушение экологического баланса степных районов, их опустынивание

2) строительство атомных электростанций, создающих угрозу природной среде и людям

3) создание природных заповедников и заказников, восстановление отдельных видов животных, природоохранное законодательство

4) выведение экологически «грязных» производств в страны «третьего» мира

Ответ:

22 Ученые-обществоведы страны Н. провели опрос общественного мнения. Гражданам, участвующим в опросе, был задан вопрос: «В чем, на ваш взгляд, в наибольшей степени проявляются в современном мире элементы традиционного общества?» Ученые предложили респондентам свои варианты ответа.

По итогам опроса была составлена диаграмма «Элементы традиционного общества в современном мире»:

Найдите в приведенном списке выводы, которые можно сделать на основе диаграммы, и запишите цифры, под которыми они указаны.

1) Около пятой части опрошенных граждан высказалось о том, что считает семью важнейшим элементом традиционного общества.

2) Народные суеверия и старинные религии, по мнению наибольшей части опрошенных, важнейшие пережитки прошлого в сознании современного человека.

3) Более четверти участвующих в опросе граждан в качестве ведущего пережитка прошлого назвали сохранение монархических режимов.

4) Ручные ремесла и традиционные промыслы были выделены как главный признак архаических пережитков третью респондентов.

5) Чуть меньше граждан, по сравнению с признанием народных суеверий, признали главным признаком прошлого сохранение традиционных религий.

Ответ:

23 В стране Р. был проведен опрос социологической службой. Участвующим в опросе гражданам 18-25 лет и 40-50 лет было предложено выбрать продолжение фразы: «Глобальные проблемы современности можно разрешить путем…»

Результаты опроса были подсчитаны учеными и представлены в виде таблицы (данные приведены в %):

Найдите в приведенном списке выводы, которые можно сделать на основе

данных опроса, и запишите цифры, под которыми они указаны.

1) Молодое поколение участвующих в опросе граждан не верит в возможности для человечества ограничить свои потребности.

2) Среди представителей старшего поколения значительно больше, чем среди молодежи, сторонников распространения идей гуманизма, толерантности, экологической культуры.

3) Больший процент опрошенных среди старшего поколения верит, что решить глобальные проблемы можно путем договоренностей и конструктивных контактов ведущих стран мира.

4) И молодое, и старшее поколение полагают, что возвращение к пещерному образу жизни, к природе - основной путь решения глобальных проблем.

5) Молодежь в меньшей степени, чем старшее поколение обращает внимание на необходимость установления жесткого мирового порядка.

Ответ:

24 Найдите в приведенном перечне характерные признаки общества, отличающие его от природы.

1) подчиняется действию объективных законов, не зависящих от воли и желаний людей

2) представляет собой совокупность всех форм и способов взаимодействия людей и их групп

3) является внешней, естественной средой обитания человека и человеческих сообществ

4) создает культуру и, в свою очередь, формируется под влиянием культуры

5) представляет собой все человечество в целом, как в настоящем, так и в прошлом, и в будущем

Ответ:

25 Верны ли следующие суждения о процессах глобализации?

Позитивным последствием глобализации ученые считают

А. формирование универсальных представлений о политических правах и свободах граждан, ценностях демократии.

Б. угрозу исчезновения локальных культурных традиций.

1) верно только А

2) верно только Б

3) верны оба суждения

4) оба суждения неверны

Ответ:

26 Запишите пропуск в таблице:

Ответ: .

27 Ниже приведен ряд терминов. Все они, за исключением двух, относятся к понятию «социальные институты».

1) семья

2) дачный кооператив

3) государство

4) церковь

5) рынок

6) хозяйственное товарищество

Найдите две позиции, «выпадающие» из общего ряда, и запишите в таблицу

цифры, под которыми они указаны.

Ответ:

28 Найдите понятие, которое является обобщающим для всех остальных понятий, представленного ниже ряда, и запишите цифру под которым оно указано. 1) международный терроризм

2) экологические катаклизмы

3) глобальные проблемы современности

4) дегуманизация культуры

5) распространение ядерного оружия

Ответ:

29 Установите соответствие между типами обществ и конкретными признаками,

их иллюстрирующими: к каждой позиции первого столбца подберите соответствующую позицию из второго столбца.

Запишите в таблицу выбранные цифры под соответствующими буквами.

Ответ:

30 Прочитайте приведенный ниже текст, каждое положение которого обозначено буквой.

(А) Общество представляет собой обособившуюся от природы, но тесно связанную с ней часть материального мира. (Б) Общество и человек способны воздействовать на окружающую естественную среду, природу, приспосабливая ее под свои нужды. Природа, в свою очередь, выступает в качестве взаимодействующей с обществом системы. (В) По оценкам ученых, деятельность человека уже привела к изменению климата на нашей планете. (Г) Но власть людей над природой, думается, мнима, сомнительна. (Д) Ежегодно много людей гибнет из-за природных катаклизмов, океанических цунами, наводнений, пожаров.

Определите, какие положения текста носят:

1) фактический характер

2) характер оценочных суждений

3) характер теоретических положений

Запишите под буквой, обозначающей положение, цифру, выражающую его

характер.

Ответ:

31 Прочитайте приведенный ниже текст, в котором пропущен ряд слов.

Можно выделить следующие наиболее общие показатели _______________ (А). От эпохи к эпохе происходит рост производительности труда на основе совершенствования средств и организации труда; что в свою очередь влечет за собой совершенствование рабочей силы, вызывает к жизни новые производственные навыки и знания и меняет существующее __________ (Б). Одновременно с прогрессом производительных сил идет увеличение объема научной информации. Наука превращается в непосредственную ___________ (В) общества. Под влиянием прогресса в общественном производстве возвышаются общественные потребности, а также совершенствуются способы их удовлетворения, образ жизни, культура и быт. Происходит ____________ (Г) общественной жизни в планетарном масштабе, ведущая к формированию и функционированию ___________ (Д) идеалов, норм и ценностей. Человечество постепенно превращается в единое целое. Но главным показателем и критерием общественного прогресс а является расширение свободы. Следовательно, для того чтобы определить, является ли данная ступень в развитии общества более прогрессивной по сравнению с предшествующей, необходимо выяснить, насколько полно реализованы в жизни людей данного общества существенные признаки ____________ (Е).

Выбирайте последовательно одно слово за другим, мысленно заполняя словами каждый пропуск. Обратите внимание на то, что в списке слов больше, чем вам потребуется для заполнения пропусков.

Список терминов: 1) технологичность 6) группы

2) интернационализация 7) исторический прогресс

3) разделение труда 8) общечеловеческие

4) человеческая свобода 9) матрица

5) производительная сила

В данной ниже таблице приведены буквы, обозначающие пропущенные слова. Запишите в таблицу под каждой буквой номер выбранного вами слова.

Ответ:

Часть 2

Прочитайте текст и выполните задания 32–35.

Восточная цивилизация

Известно, что мировая история началась с Востока, именно он - очаг цивилизации. Здесь возникли и приобрели устойчивые формы древнейшие социальные и политические институты. Недаром древние римляне с уважением говорили: «Свет - с Востока».

Что же такое Восток? Речь идет не о географическом, а о цивилизационном, историко-культурном понятии. Это гигантская человеческая целостность, весьма неоднородная и противоречивая. Ей присущи некоторые общие черты: воспроизводство сложившихся социальных культур, стабильность образа жизни, жесткий приоритет религиозно-мифологических представлений и канонизированных стилей мышления, растворение личности в коллективе.

Восток - это прежде всего традиционное общество и традиционный путь развития. Откуда взялась эта традиция, как и кем она была установлена? По мнению востоковедов, традиция была, во-первых, заимствована из цикличности сельскохозяйственных работ, от которых впрямую зависело процветание первых очагов цивилизации. Во-вторых, оформившись в первые государственные образования, они всячески стремились противопоставить себя варварам и утвердить свои приоритеты как определяющие и исключительно важные.

Основной культурной доминантой здесь являются мифы, религиозные культы, ритуалы и обряды…

Важнейшим элементом, характеризующим Восток, является «восточная деспотия». Деспотизм как форма власти и генеральная структура общества возникает там, где у частной собственности нет приоритета и земля принадлежит сельской общине. В целях организации межобщинных работ формируется орган власти, который, постепенно набирая силу, становится деспотичным по отношению к общинникам. Однако эта власть не лишает общину автономии в решении собственных проблем. Отчисляя в пользу государства ренту-налог, община жила собственными заботами, и общинников мало интересовало, кто кого сменяет на вершине политической пирамиды. Впрочем, и государственных правителей, и их прислужников не интересовали радости и беды крестьян. Главное - вовремя получить традиционно установленную ренту-налог.

(Е.И. Попов)

32 Раскройте с опорой на текст авторское понимание восточной цивилизации («Востока»). Приведите четыре признака отличающие восточное общество.

33 Какие условия формирования восточного традиционного общества приводит автор, ссылаясь на ученых-востоковедов? Приведите их с опорой на текст и проиллюстрируйте любую из них конкретным примером.

34 Что автор усматривает в качестве важнейшего элемента, характеризующего Восток? Каковы, по мнению автора, причины формирования особой организации на Востоке? (Укажите две причины.) Опираясь на знание курса, приведите любой признак восточного общества помимо тех, которые указаны в тексте.

35 Автор подчеркивает, что основной культурой, доминантой восточного общества выступают мифы, религиозные ритуалы и обряды. Сформулируйте собственную интерпретацию мысли автора (раскройте авторскую мысль). Опираясь на курсы обществознания и истории, приведите три конкретных примера, иллюстрирующих культурное достояние восточной цивилизации.

36 Какой смысл обществоведы вкладывают в понятие «общественный прогресс»? Привлекая знания обществоведческого курса составьте два предложения, содержащие информацию об общественном прогрессе: одно предложение о критериях общественного прогресса и одно предложение, раскрывающее противоречивость общественного прогресса.

37 Информационная революция после

правления изменений, каждое из которых проиллюстрировав примером.

38 Смоив рсеовмреенмнеынйн омгио р мниарзаы виа ючет лсоевтеекваы смт. алМин окгоиме пуьчюетнеыре ио тИменчтаерюнте, тч. тСо фсоирммвуоллиа--

руйте свою точку зрения на роль компьютера и Всемирной паутины в жизни

современного общества. Приведите два аргумента в ее обоснование.

39 нВоагмо птоеррурчоерниоз мпао дкгаокт огвлиотбьа рлаьзнваеяр нпуртоыблйе омтав есто впрое мтеенмен о«стПир»о.б лСеомсат амвеьтжед упнлаарно, дв-

соответствии с которым вы будете освещать эту тему. План должен содержать

не менее трех пунктов, из которых два или более детализированы в подпун-

ктах.

40 (Всвыобеюр иттоеч коуд нзор иезн ипяр,е долтонжоешненныиех) нпиож еп оввыосдкуа зпыовданняитой йи пирзолболжеимтые. свПории вмеыдсилтие

необходимые аргументы для обоснования своей позиции.

Выполняя задание, используйте знания, полученные при изучении курса об-

ществознания, соответствующие понятия, а также факты общественной жиз-

ни и собственный жизненный опыт:

Философия

«Важнейшая задача цивилизации - научить человека

мыслить». (Т. Эдисон)

Философия

«…цивилизация, культура - есть именно та сложная

система отвлеченных идей (религиозных, государствен-

ных, нравственных, философских и художественных),

которые вырабатываются всей жизнью нации». (К. Н. Ле-

онтьев)

Философия

«Ибо что пользы человеку приобрести весь мир, а себя

самого погубить или повредить себе». (Книга Екклесиа-

ста)

Философия

«Поистине, если чудом мы называем власть над приро-

дою, то оно всего более являет себя в бедствиях». (Ф. Бэ-

кон)

Философия

«Да будут прокляты эти интересы цивилизации, и даже

самая цивилизация, если для сохранения ее необходимо

сдирать с людей кожу». (Ф. М. Достоевский)

Философия

«Настоящий прогресс человечества зависит не столь-

ко от изобретательного ума, сколько от сознательности».

(А. Энштейн)

Философия

«Разумный человек приспособляется к миру, нера-

зумный пытается приспособить мир к себе. Поэтому про-

гресс всегда зависит от неразумных». (Дж. Б. Шоу)

Философия

«Только бы люди знали, что цель человечества не есть

материальный прогресс, что прогресс этот есть неизбежный

рост, а цель одна - благо всех людей». (Л. Н. Толстой)

Философия

«Социальный прогресс находится в обратном отношении

к степени принуждения, насилия или власти, проявляющих-

ся в общественной жизни, и, наоборот, в прямом отношении

к степени развития свободы и самосознания, или безвластия».

(Л. Мечников)

Философия

«Человек овладевает природой, еще не научившись

владеть собой». (А. Швейцер)