Обитель батюшки Зосимы - Свято-Успенский Николо-Васильевский монастырь. Схиархимандрит зосима (сокур) Архимандрит зосима сокур

Схиархимандрит Зосима, в миру Иван Сокур, - высокодуховный и прозорливый старец. Добрые, сердечные, простые и поучительные слова, которые при жизни говорил отец Зосима, открывают нам мир подлинной христианской духовной жизни, заключенный в покаянии, молитве, милосердии, сердечном плаче и любви к ближним.

Старец грозно обличал страсти и пороки современного мира, обращая свой праведный гнев на раскольников-автокефалистов, раздирающих Христов хитон. Как гром звучало с амвона его пастырское слово, призывая православных твердо стоять в вере.

Отошел старец ко Господу 29 августа 2002 года. Не желая омрачать великий праздник Успения Пресвятой Богородицы, он вымолил себе еще один день жизни, продлив мучительные страдания, которыми его на закате дней посетил Господь, и мирно преставился в день Всемилостивого Спаса, незадолго до дня своего рождения.

В обители были посажены райские яблони, которые зацвели в годовщину кончины старца
Старец любил говорить, что после его кончины большие алтарные часы, своеобразная достопримечательность обители, остановятся. Так и произошло. Когда из больницы пришло печальное известие о кончине старца, часы показывали время 23-45 (по уточненным после публикации данным, в заголовке время указано не совсем верно). Часы остановились: время замерло, навсегда зафиксировав скорбный час отшествия старца в блаженную Вечность. В настоящее время эти часы находятся в алтаре Васильевского храма.

Примечательным является и тот факт, что о своей грядущей кончине отец Зосима говорил чадам и таким образом: «Когда увидите икону св. пр.Иоанна Кронштадтского с кропилом, значит, настала пора мне уходить». «Батюшка, да такого быть не может, - нет такой иконы», - смущались его чада. Однако в скором времени некие благотворители из России принесли ему в дар икону св. пр. Иоанна Кронштадтвского в полурост, на котором он изображен держащим в руках кропило. Икона дореволюционного письма, написанная на двух шпунтованных досках. Все поняли, что час пробил…
Обратимся к биогафии старца, славные вехи которой очень поучительны.
Иван Алексеевич Сокур (так звали отца Зосиму в миру) родился в с. Косолманка Верхотурского района Свердловской области 3 сентября 1944 года. Отец его в этот же год погиб на фронте. Мать, Мария Ивановна, в будущем схимонахиня Мариамна, была крестьянкой. Она была христолюбива и поддерживала дружеские отношения с монахинями, за что была посажена в тюрьму. Там, в больнице, у нее и родился сын. Первоначально его хотели назвать Фадлеем в честь апостола, но знакомые матери, побывавшие в Киево-Печерской Лавре, получили благословление от схиигумена Кукши назвать малыша Иоанном – в честь Крестителя Господня Иоанна.

С 1951 года будущий старец жил в г. Авдеевке Донецкой области, где с отличными отметками окончил школу в 1961 году. Там проживала родная сестра матери, которая была монахиней, и звали ее Антониной. Когда-то она была духовной дочерью святого праведного Иоанна Кронштадского. Не сразу вступил он на священнический путь. Сначала, с 1961 по 1964 год, он проучился в сельскохозяйственном техникуме и даже успел поработать ветеринаром. Потом по благословению своего духовного наставника стал послушником Киево-Печерской Лавры. Там по воле Божьей он попал в келью, где когда-то жил до своей кончины схиигумен Кукша (Величко), прославленный в лике святых как прп. Кукша Одесский. Духовник Ивана, схиигумен Валентин, предрек в его жизни много событий, которые произошли впоследствии, и, можно сказать, изменили всю его жизнь.
Первоначально будущий старец пытался поступить в Московскую духовную семинарию, но власти активно препятствовали этому. Гонимый органами госбезопасности, Иван Сокур переехал в Новосибирск и служил год иподьяконом у архиепископа Павла (Голышева).

В 1965 году он поступил в Ленинградскую духовную семинарию, сразу на второй курс, а в 1974 г. в Ленинграде окончил духовную академию и, защитив диссертацию на тему: «Валаамский монастырь и его церковно-историческое значение», получил степень кандидата богословских наук. В 1975 году митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим совершил монашеский постриг студента четвертого курса академии Ивана Сокура в монашество в честь Савватия Соловецкого. Спустя некоторое время он был рукоположен в диаконы, а позже - в иеромонахи.

Праздник Успения Божией Матери отмечается в обители почти так же торжественно, как Пасха

Непосредственно после учебы будущего старца направили в Одесский Свято-Успенский мужской монастырь. Но тяжелая болезнь матери заставили иеромонаха Савватия подать прошение о переводе в Ворошиловградско-Донецкую епархию, в клир которой он был принят 25 декабря 1975 года, получив место сельского священника в храме святого благоверного князя Александра Невского в с. Александровка Марьинского района. Храм был чрезвычайно бедным, но тщанием отца Савватия в нем появилось множество прихожан, а вскоре был осуществлен необходимый ремонт и совершены все нужные для жизни церкви закупки. Был воздвигнут иконостас, приобретены кресты, новые иконы, разнообразная утварь.Впоследствии Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион (Шукало) вспоминал: «Меня всегда поражало его храмостроительство. Куда бы он ни пришел служить, везде сразу же затевал капитальные ремонты и строительство. Помню, как в 1980 году, когда я служил еще псаломщиком в Свято-Успенском храме Донецка, на пра здник Почаевской иконы Божией Матери мы поехали к отцу Савватию в Александровку - на освящение нового престола. Ему удалось сделать этот престол в тот самый период, когда церкви в СССР только закрывали да разрушали. По тем временам это было чуть ли не сенсацией».

Видимым образом отец Савватий совершил чудо, достойное Господа: подвиг восстановления храма. Все это время он жил при храме, и мама, обитавшая в Старомихайловке, нередко приезжала к нему на службу. Она любила молиться, стоя справа у алтаря, и, когда исполнились назначенные Господом сроки, отец Савватий постриг ее в великую схиму. О миролюбии и кротости матушки Мариамны ходили легенды.По словам бывшего алтарника Александровского храма, в настоящее время игумена Зинона, она была человеком высокой духовной жизни, настоящим Ангелом. Схимонахиня Иннокентия, много лет трудившаяся при Александровском храме, вспоминала: «Очень хорошая, обходительная, гостеприимная. Батюшка часто повышал голос, когда его не слушали или что-то не так делали. Матушка Мариамна ему: «Что ты кричишь, нельзя так людям грубить. Надо с людьми нормально разговаривать». Но батюшка и накричит, и поругает, и пожалеет всех. Одновременно и строгий и добрый был».

В Успенской Николо-Васильевской обители, основанной отцом Зосимой.

Схимонахиня Мариамна отошла ко Господу в 1981 году в конце Петрова поста, в канун праздника святых первоверховных Апостолов Петра и Павла во время чтения Псалтири и была погребена в Александровке недалеко от храма.
Священноначалие по достоинству оценило самоотверженный труд ревностного иеромонаха. В В 1977 году будушего старца наградили наперстным крестом, в 1980 он был возведен в сан игумена, а в 1983 году награжден орденом Преподобного Сергия Радонежского III степени, в 1984 году – палицей. Советским властным структурам такая активная и смелая деятельность сельского священника не понравилась, поэтому его не раз смиряли, подвергая всевозможным унижениям.Однако гонения только укрепили его в подвиге крестоношения. Тогда отца Савватия стали переводить из одного прихода в другой, чтобы лишить паствы и сломить дух неудобного для них священника. Скорби подорвали его здоровье, но не сломили дух.

Интерьер храма

В 1985 году он был назначен настоятелем Рождество-Богородичного храма в с. Андреевка Великоновоселковского района. Едва обосновавшись на новом месте, после Пасхи 1986 года, вновь переведен, на этот раз в Свято-Троицкий храм г.Макеевки, получив вскоре назначение настоятелем Свято - Покровского храма пос. Андреевка г. Снежное.
22 ноября 1986 года батюшка был определен настоятелем Свято-Васильевского храма села Никольское Волновахского района. Приехал в Никольское отец Савватий в самом конце ноября 1986 года, и служил первый раз в Васильевском храме на праздник Введения Пресвятой Богородицы. Здесь, наконец, он обрел пристанище до исхода своих дней.
Впереди предстоял великий молитвенный и созидательный труд.
Уже подмораживало, а в полуразрушенном храме, как и в настоятельском доме с зияющими выбитыми стеклами, которые пришлось заткнуть матрасом, было холодно, гулял пронизывающий ледяной ветер.Кругом царила мерзость запустения.В лучших традициях безбожных времен непосредственно у входа размещались отхожее место и огромная мусорная куча. Прекрасный майоликовый иконостас, являвшийся украшением Васильевского храма до революции, был варварски разбит и выброшен, а его место заняла обыкновенная фанерная доска.
Еще долго в земле находили осколки этого уникального иконостаса, которые батюшка собирал и хранил, как святыню, в алтаре. Казалось, для того, чтобы восстановить поруганный храм, нужно будет потратить много времени и вложить огромные средства. Но то, что не под силу человеку, возможно Господу. Уже в 1988 году здесь была возведена крестильня, выстроены настоятельские покои и трапезная для паломников, которых становилось все больше и больше. Они притекали к любвеобильному игумену за добрым словом и мудрым советом, и никто не отходил неутешенным.
Меж тем в 1989 году церкви был передан Никольский храм, который оказался в еще более ужасном состоянии. Фронт работ ощутимо увеличился, но это только удесятеряло усилия игумена Савватия.И усилия эти были оценены по достоинству.
В 1990 году подвижник, возрастая из силы в силу в меру возраста духовного, был возведен в сан архимандрита. Это не заставило его возгордиться. Напротив, восприняв это как некий аванс в счет будущих дел, он усилил молитвенное рвение и а в 1992-ом епископом Донецким и Славянским Алипием был пострижен в схиму. Православному миру явился схиархимандрит Зосима: с этим именем он навсегда вошел в историю старчества.
Годы созидания продолжались. Начало будущей обители положила обустроенная отцом Зосимой в 1997 году богадельня, где обрели пристанище немощные люди, оставленные на произвол судьбы. Чтобы обеспечить им достойный приют в старости, в аренду у сельсовета был взят Дом временного проживания, расположенный неподалеку от храма.

Проживающие там монахи и монахини радуют бодростью духа и очевидной ухоженностью. Они с благодарностью поминают старца Зосиму, которого многие сподобились знать при жизни.

В 1998 году, на Крестопоклонное воскресенье схиархимандрит Зосима попал в реанимацию с острой почечной недостаточностью: отказали почки. Старец умирал.
В этом тяжёлом состоянии он пережил то, что принято называть клинической смертью. Как вспоминал сам Батюшка, он уже видел небесные обители, слышал неописуемое по своей красоте ангельское пение (только Великое Славословие напева Киево-Печерской лавры отдалённо напоминает это чудное пение – говорил он).
За порогом этой жизни он встретился со своим сотаинником и сомолитвенником – схиархимандритом Феофилом, который и вернул его обратно, на землю:
- Тебе ещё рано, по тебе вся земля плачет.
Неизвестно, было ли о.Зосиме откровение, или просто после возвращения из потустороннего мира он по-другому посмотрел на вещи – но он принялся за строительство монастыря. Достоверно можно сказать одно, что он ничего не делал без указания Господа, без воли Божьей, которая ему открывалась в молитве.
Господу было угодно, чтобы этот изнемогающий Старец совершил практически невозможное. То, на что он не мог решиться и при относительном здравии – воздвиг небесную обитель на земле, райский уголок для земных ангелов, как называют монахов.
«Из уст в уста передавайте о его молитвах, поучениях, деяниях – из поколение в поколение, ибо среди нас жил воистину великий человек: духовник, монах, наставник, друг, брат и отец…» Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион.
В 1998 году схиархимандрит Зосима был официально назначен назначен духовником Донецкой епархии и членом Епархиального совета. В ознаменование высоких заслуг перед Господом 26 марта 1999года его наградили орденом Нестора Летописца, 20 апреля 2000 - правом ношения второго креста с украшением, а к 2000-летию Рождества Христова – орденом «Рождество Христово – 2000» I степени.
В этом же году был официально зарегистрирован женский Свято-Николаевский, а в 2001 - Свято-Васильевский мужской монастыри, под благодатным покровом которых собрались. Первым наместником которого и стал приснопоминаемый схиархимандрит Зосима. Свято-Успенская Николо-Васильевская обитель с братскими и сестринскими корпусами была освящена.
Последние годы жизни старец тяжело болел и 29 августа 2002 года отошел ко Господу. Господь открыл ему время кончины, о чем он неоднократно говорил опечаленным чадам, приуготовляя их к этому печальному событию. Он был погребен на территории отстроенной им монастырской обители в небольшой часовенке.
Его детище – монастырь до конца был приведен в порядок только в 2008 году. Освятить его приехал сам Патриарх Кирилл, который лично знал отца Зосиму и с большим теплом о нем отзывался.

О жизни этого выдающегося прозорливого старца украинский телеканал КРТ создал удивительные фильмы: «Дорога, длиною в жизнь», «Поминальная молитва». Издательство Сретенского монастыря в 2005 году выпустило книгу «Схиархимандрит Зосима (Сокур). Слово о Святой Руси». В 2013 году вышла вторая часть книги этого же издательства о старце под названием «О чем скорбит душа».

Сегодня уже много лет прошло со дня его кончины, и только теперь многие его пророческие слова стали до боли в сердце понятными, так как сбылись его самые роковые предсказания. Отец Зосима (Сокур) предрек, что прославится в лике святых в 2000 году царская семья Романовых. Из проповедей мы слышим, как он говорит о том, что конец приближается. Времена Антихриста уже подготовили свои жуткие бедственные сценарии, которые уже вот-вот начнутся.
Сегодня, день памяти отца Зосимы обитель посетил правящий архиерей, Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион. Он возглавил заупокойную Литургию, посвященную памяти старца

Предсказания схиархимандрита Зосимы

Война, как гнев Божий, обрушится на наш народ. Блаженны будут те, которые не рождали, ибо это означает, что дети, которые сегодня появляются на свет, умрут мученической смертью. Отец Зосима (Сокур) предсказывал кровь, тяжелую жизнь и горе со слезами. Сегодня бомбы падают на Сербию, завтра будут бомбить Киев и до Москвы доберутся.
Скоро преступников будет больше, чем просто нормальных людей. Везде – оружие, человек со стеклянными глазами может выстрелить в другого человека ради забавы. Падение нравов в обществе. Готовится предательство Церкви, Родины и всего святого.
Но монашество будет стоять войском против антихристовых слуг до самого скончания века. Много еще преподобномучеников и сподвижников иноков будет, именно они мужественно встанут в тот момент, когда все поклонятся Антихристу.
Отец Зосима (Сокур) вдохновил всех своих чад словами, что силы Антихриста не одолеют Православную Церковь. Светильники истиной веры будут гореть всегда на нашей святой земле. Главное – находиться в лоне Русской Патриаршей церкви и ее незыблемых канонов.

Многие в России знали его, а на Украине его знали все и почитали, как в России о. Николая Гурьянова, ездили к нему так же, как к о. Николаю со всеми своими скорбями, получая исцеления и узнавая о своем будущем. Почил Зосима через 3 дня после о. Николая. Дату кончины ему Господь открыл заблаговременно.

Оставленное им завещание является важным документом всей Русской Церкви:
«Строго держитесь Русской Православной Церквии Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси.
В случае отхода Украины от Москвы, какая бы ни была автокефалия, беззаконная или «законная», автоматически прерывается связь с Митрополитом Киевским.
Из существующих монастырей тогда образовать Дом Милосердия, который будет выполнять святые законы милосердия - служение людям до их погребения, и эту заповедь обители должны выполнять вечно. Никакие угрозы и проклятия не признавать, т. к. они не каноничные и беззаконные.
Твердо стоять за каноны Русской Православной Церкви. В случае отпадения от единства Русской Православной Церкви - правящего архиерея не существует, монастыри переходят в ставропигиальное управление под омофор Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. Молю Бога и надеюсь, что Святейший Патриарх не откажет и примет под свой омофор.
Если сие будет невозможно, то монастыри переходят под самостоятельное игуменское управление по подобию Валаамской обители начала нашего столетия, находясь под видом светлых будущих времен единства Украины и России, которые, глубоко верю, неминуемо наступят, с чем и ухожу в вечность.

Заупокойная панихида по почившему старцу

В монастырях создать действенную Воскресную школу для подрастающих детей, нашего будущего. Телевизоров и прочей сатанинской видеотехники в монастыре никогда не должно быть.

В обители основными языками должны быть церковнославянский и русский, остальные - по мере необходимости.
Отходя в жизнь вечную, последнее слово глаголю вам, дорогие братья, сестры и все молящиеся в обители нашей: держитесь Русской Православной Церкви - в ней спасение…».

А вот эти беседы были записаны в Свято-Успенском Николо-Васильевском монастыре 14 лет назад, но кажется, что схиархимандрит Зосима говорит с нами из сегодняшнего дня. Говорит о национализме, бандеровцах, раскольниках, любви, ненависти, Дне Победы, о западе и о Солнце Правды - Господе нашем Иисусе Христе.

«Прости нас, Господи! Ты нам принес любовь и мир, а мы зло и ненависть сеяли. Ты принес нам на землю смирение, а мы в гордости своей погибаем. Ты любовь принес - а мы ненавидим и презираем друг друга.

Прости нас, Господи, за наше разоренное Отечество. Что нас, русских людей, делают искусственными врагами, - а ведь мы все в единой купели Киевской Руси, а не Украины, крещены. Днепр святой - для нас священная река. Днепр святой объединяет три нынешних народа. Днепр святой - это наш русский Иордан. Прости нас, Господи, что вражду мы сеем - москали, хохлы и прочие народы - когда мы все единая Русь святая», - говорил старец Зосима 12 лет назад, Великим постом 2002 года.

После трапезы всем паломникам и прихожанам благословили календрики.
Приезжайте в Никольское! Скоро у батюшки - день рождения (3 сентября). Проезд из Киева Мариупольским поездом до Волновахи, затем - 20 минут на маршрутке, и вы - в удивительной обители. На блокпостах досматривают только молодых мужчин, но пропускают всех.
Приезжайте, - не пожалеете!

Фотографии для публикации предоставил Сергий Фрич

«Прошу писать... ничего не искажая, дабы была восстановлена историческая правда моей прошедшей жизни».
Из завещания схиархимандрита Зосимы

На самом исходе минувшего лета отошел к Господу известный не только в Донбассе, но и далеко за его пределами схиархимандрит Зосима. Он был духовным отцом священства всей Донецкой епархии, братии и сестер двух основанных им монастырей, а также любимым батюшкой множества мирян, повсюду следовавших за ним на протяжении четверти века. В число его духовных чад входило немало известных бизнесменов и политиков, например - вице-спикер Верховной Рады Геннадий Васильев и премьер-министр Украины Виктор Янукович, которого старец самолично венчал.

Наша справка

Схиархимандрит Зосима (в миру Иван Алексеевич Сокур) родился 3 сентября 1944 г. в селе Косолманка Свердловской области. С 1951 года жил в г. Авдеевка Донецкой области, где в 1961 году окончил среднюю школу. Затем учился в Донецком сельхозтехникуме и занимался гражданской работой.
С 1968 по 1975 гг. учился в духовных семинарии и академии г. Ленинграда. Академию окончил со степенью кандидата богословских наук. В том же 1975 г. принял монашеский постриг с именем Савватий и был рукоположен сначала в иеродиаконы, затем - в иеромонахи. После учебы несколько месяцев прослужил в Одессе, после чего 25.12.75 г. был принят в клир Ворошиловградско-Донецкой епархии. Всю свою дальнейшую духовно-пастырскую деятельность вел в Донбассе. В 1980 г. возведен в сан игумена, в 1990 г. - в сан архимандрита. 21.08.92 г. пострижен в схиму с именем Зосима.
Преставился 29.08.02 г.

Десять лет спустя

Сам я впервые увидел батюшку в феврале 1992 года, в самый разгар церковной смуты, спровоцированной тогдашним предстоятелем Украинской Православной Церкви митрополитом Филаретом (Денисенко), которого впоследствии предали анафеме за учиненный раскол и другие прегрешения. Филарет стремился порвать с Русской Православной Церковью и навязать украинской пастве автокефалию. В то время, когда большая часть духовенства «страха ради иудейска» поддержала его или же заняла выжидательную позицию, отец Савватий (так звали старца Зосиму до того, как он принял великую схиму) был одним из немногих, кто твердо и непоколебимо стоял за единство Церкви. Батюшка открыто заявил, что «Филарету захотелось стать Патриархом» - мол, именно поэтому он и добивается автокефалии.

К слову, еще в числе очень немногих священнослужителей, которые в те смутные дни и словом, и делом бескомпромиссно отстаивали единство Церкви, был и тогдашний благочинный Донецкого округа протоиерей о.Геннадий (Тимков). В самый напряженный период противостояния, когда выступившего против автокефалии правящего владыку Алипия отлучили от донецкой кафедры, он оказался в епархии самой заметной фигурой среди инакомыслящих и своими страстными проповедями вселял в людей надежду и укреплял стойкость. Всего на полтора месяца отец Геннадий пережил старца Зосиму и в неполных 49 лет скончался в самый канун праздника Покрова Пресвятой Богородицы.

Говорят, что находившийся в последние время в коме протоиерей в день, когда отмечали сороковины со дня кончины батюшки Зосимы, неожиданно пришел в себя. Ему сообщили, что сегодня поминают новопреставленного схиархимандрита. А он ответил: «Я знаю, мы сегодня с ним ТАМ встретились». Меньше чем через неделю протоиерей тоже почил в Бозе...

Узнав о кончине старца Зосимы, я вспомнил, что лет десять назад он давал мне разные советы, к которым я тогда сильно не прислушивался, ибо еще даже и крещен-то не был, а просто симпатизировал Православию и писал о нем в газетах. Несколько таких наставлений для меня батюшка продиктовал некой Валентине Ивановой, которая часто ездила к нему в село Никольское Волновахского района, где он уже тогда служил. Она записала их на листочках бумаги и принесла мне в редакцию. В этих маленьких посланиях батюшка перечислял мои грехи, обращался к Господу с просьбами вразумить меня, а также давал указания по поводу дальнейших газетных публикаций о Православии. Однако тогда я не придал всему этому особого значения.

Лишь после смерти старца, перелопатив свои бумаги, я с трудом отыскал эти записки. В самом конце последней из них, датированной 23 ноября 1992 года, было написано: «Следующая статья будет о великих подвижниках последнего, нынешнего времени...» И вот только теперь, спустя десять лет, я выполнил этот наказ батюшки и написал статью об одном из подвижников «последнего, нынешнего времени». О самом схиархимандрите Зосиме.

И народ следовал за ним

Старцем он прослыл едва ли не в 40 лет, если даже не раньше. В Православии ведь старец - понятие не возрастное. Так народ называет тех, кто видит грехи приходящих к нему людей, мудро наставляет своих духовных чад, отличается прозорливостью и особым даром молитвы...

В Донбасс выпускник Ленинградской духовной академии, иеромонах Савватий (будущий Зосима) прибыл в середине 70-х - тогда ему шел 32-й год. В те самые глухие времена «застоя», когда Церковь плотно «опекали» органы, редко кто из священнослужителей отваживался на «вольности» - они ограничивались совершением богослужений и исполнением треб. Отец же Савватий принялся за дело энергично, ревностно и неформально. И хотя служить ему определили на отшибе Донецка - в поселке Александровка Марьинского района, уже очень скоро молва о молодом настоятеле храма св. Александра Невского стала быстро распространяться среди верующих областного центра и за его пределами.

Я с мамой тогда жила в Калининском районе Донецка, - рассказывает схимонахиня Феофания из основанного батюшкой Свято-Никольского монастыря. - До нас дошел слух, что в Александровке появился священник, который исповедует каждого по отдельности. Это в то время было большой редкостью - в основном практиковали общие исповеди. Мама попросила меня свозить ее туда. И вот на праздник Воздвижения мы выбрались. Впечатлила нас и сама служба, и проникновенная проповедь батюшки, и его радушие. Стали мы ездить в Александровку регулярно.

Потянулись в александровский храм и другие верующие, тяготившиеся царившей тогда формальной церковностью и искавших подлинной духовной жизни. Постепенно вокруг отца Савватия образовалась целая группа духовных детей, которые во всем слушались его и помогали ему, а также следовали за ним везде, куда его переводили.

Потом почти все они стали первыми насельниками основанных старцем обителей в селе Никольском Волновахского района. Так, наместником Успенского Свято-Васильевского мужского монастыря о.Зосима завещал назначить иеромонаха Фаддея, который с детства воспитывался на его глазах. Экономом монастыря служит послушник Виктор Иванович Григоренко, который с 1976 года был при батюшке, делил с ним все тяготы и помогал ему во всех хозяйственных делах.

Много духовных чад старца живут и в созданной при обителях богадельне. «Когда-то эти старухи меня кормили, отдавали мне свои последние копейки, - говорил во время одной из своих проповедей о.Зосима. - А теперь моя очередь заботиться о них».
Естественно, растущая популярность батюшки не могла понравиться компетентным органам, боровшимся с «религиозным дурманом». Праведный гнев вызывало у «чекистов» и то, что он не соглашался с ними сотрудничать. Иеромонаху стали всячески усложнять жизнь, настояли на его переводе в другой храм, затем - в третий, четвертый... Ссылали в дальние глухие села, в надежде на то, что почитатели о.Савватия отстанут от него. Но эффекта добились прямо противоположного - не только его прежние духовные чада следовали за гонимым священником, но к ним присоединялось и много новых верующих. Мучеников и страдальцев на Руси всегда любили.

Чтобы сломить батюшку, его переводили в основном зимой, причем в неотапливаемые полузаброшенные храмы, - вспоминает Виктор Иванович Григоренко. - Например, в декабре 1985 года отправили в село Андреевка Великоновоселковского района. Тогда на улице стоял 30-градусный мороз - и такая же температура была в тамошнем деревянном храме. Несмотря на это, батюшка служил литургию. Ноги в валенках мерзли, руки прилипали к чаше с Причастием - погреет он их немного у обогревателей, которые мы расставляли на полу, и продолжает дальше служить... Почти такие же морозы стояли, когда его - опять же в декабре! - направили в Никольское, но он и там сразу начал служить. А в каком ужасном состоянии был там старинный Свято-Васильевский храм! Когда батюшка вошел туда и открыл в алтаре Царские врата - одна створка отвалилась и рухнула. Полы были прогнившие, кровля вся дырявая - во время дождя так текло, что приходилось расставлять по всему храму тазы.

Старец-строитель

Но священник никогда не унывал и не опускал руки, а сразу же принимался приводить каждое новое свое место в Божеский вид.
- Меня всегда поражало его храмостроительство, - говорит митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион. - Куда бы он ни пришел служить, везде сразу же затевал капитальные ремонты и строительство. Помню, как в 1980 году, когда я служил еще псаломщиком в Свято-Успенском храме Донецка, на праздник Почаевской иконы Божией Матери мы поехали к отцу Савватию в Александровку - на освящение нового престола. Ему удалось сделать этот престол в тот самый период, когда церкви в СССР только закрывали да разрушали. По тем временам это было чуть ли не сенсацией.

Вообще, по словам В.Григоренко, этот александровский храм стараниями батюшки изнутри стал выглядеть «как шкатулочка». Много чего он там понастроил, хоть власти это и запрещали. Например, часовеньку, которую соорудили над колодцем, вообще разобрали - дескать, «не положено». Даже в великоновоселковской Андреевке, где о.Савватий и полгода не прослужил, он успел обложить кирпичом храм и благоустроить домик для священника. После занимался благоукрасительством и в другой Андреевке (возле Снежного) - пока его не перевели в Никольское.

А уж там его строительный талант проявился в полную силу. В первый же год отремонтировали храм: перекрыли крышу, восстановили иконостас и снесенную еще большевиками колокольню, провели электричество, расширили домик для священника, построили крестилку, потом сделали забор и ворота с арками, чертеж которых батюшка нарисовал сам. Поначалу специалистов на стройке почти не было, но зато приходили потрудиться во славу Божию по сто и более человек - как местные жители, так и приезжие духовные дети, многие из которых здесь жили неделями или месяцами.

Так постепенно в Никольском стала как бы сама собой образовываться обитель. К концу 90-х здесь, по сути, на одной территории, были основаны сразу два монастыря: мужской Свято-Васильевский и женский Свято-Никольский. Подобных прецедентов в православном мире очень мало.
Какими ударными темпами ведется здесь строительство в последние годы и сколько уже всего понастроено - с трудом поддается описанию, это надо только видеть. Приезжающие сюда впервые поначалу не могут поверить своим глазам - настолько увиденное не совпадает с устоявшимися представлениями о монастырях.

Новый трапезный храм в память всех святых, в земле Российской просиявших, и остальные монастырские здания сделаны из светлого облицовочного кирпича, кровли - из зеленой металлочерепицы, окна и двери - из модного дорогого металлопластика. Во всех кельях и других помещениях установлены колонки, через которые транслируются совершающиеся в Свято-Васильевском храме службы - для тех монахов и обитателей богадельни, которые по каким-либо причинам не могут присутствовать на них. В кельях у монахов есть также магнитофоны с наушниками, чтобы они могли слушать записи с акафистами, канонами и другими песнопениями.

Впрочем, не все технические достижения и современные технологии здесь принимают. Телевизоры и видеомагнитофоны старец Зосима заводить запрещал, и даже в своем завещании подчеркнул, что их «в монастыре никогда не должно быть».
Согласно его последней воле, изложенной в этом завещании, строительство в обители продолжается и сегодня. Заложен фундамент еще одного храма, возводится гостиница для паломников и новая богадельня: в старой уже тесновато. Строится своя почта и даже свой пункт охраны правопорядка, разные хозяйственные помещения. Уже есть тут больница, библиотека, пекарня, мастерские, иконная лавка. Все это - тоже из дорогого кирпича, черепицы и металлопластика.

Но так «по-богатому» здесь строят, конечно, не для того, чтобы монахи утопали в роскоши и наслаждались прелестями жизни. И в прежние времена храмы и обители всегда делали из самых красивых, добротных и долговечных материалов, стремясь отдать Богу все лучшее. Кстати, хотя кельи тут и сделаны в «евростиле», само убранство в них довольно аскетическое. Да и бывают в них насельники в основном только вечером и ночью - когда молятся и спят. Все остальное время они исполняют различные послушания или участвуют в богослужениях, которые тут длятся порой по шесть-семь часов кряду.
Напрашивается вопрос: как, за какие средства и всего за несколько лет старцу Зосиме удалось почти на пустом месте возвести этот, как его шутливо называют, евромонастырь? Он не обивал пороги в поисках денег, не ходил на поклон в высокие кабинеты, не просил ничего ни у кого.

Кроме Бога, которому неустанно молился. Благодетели находились сами: вдохновленные примером деятельной любви к Богу и людям, они предлагали бескорыстную помощь. Это были не те спонсоры, которые занимаются благотворительностью чаще всего из-за каких-либо маркетинговых соображений, желания набрать политические очки или просто из тщеславия. Обычно к отцу Зосиме приходили такие состоятельные люди, которые не афишировали свои добрые дела, а скорее наоборот, по евангельской заповеди, стремились скрыть их. Так, до сегодняшнего дня даже в самом Никольском очень мало кто знает, что обе здешние обители, а также многие храмы в Донецке и далеко за его пределами построены главным образом силами концерна «Энерго», который возглавляет Виктор Леонидович Нусенкис - духовный сын батюшки Зосимы.

С благодарностью принимая помощь и пожертвования от меценатов, старец, однако, беспокоился не только о благолепии своей обители, но наказывал благодетелям позаботиться и о других храмах и монастырях. Сначала он благословил восстановить Свято-Успенский монастырь в донецком Святогорске, помочь отреставрировать русский Свято-Пантелеймоновский монастырь на святой горе Афон в Греции и Горненский монастырь Русской Миссии в Иерусалиме, и только потом было развернуто широкое строительство в Никольском. По благословению Зосимы (и, конечно, правящего владыки Илариона) также построены или продолжают строиться храмы Агапита Печерского, Иоанна Воина и Иверской иконы Божией Матери (в Донецке), церковь в честь благоразумного разбойника (в Селидовской исправительной колонии в поселке Острое). Кроме этого, схиархимандрит дал благословение на восстановление Свято-Донского монастыря в станице Старочеркасской Ростовской области и создание православной гимназии «Плесково» в Подмосковье.

«По благословению легко жить»
Вообще о благословении батюшки надо сказать особо. Некоторые и приезжали в Никольское прежде всего ради того, чтобы его получить. Здешние паломники и насельники охотно рассказывают истории из своей жизни - с разным содержанием, но с похожим финалом. Мол, долгое время у них что-то не ладилось на работе или дома, а вскоре после встречи со старцем Зосимой и его благословения они с удивлением начинали замечать, что казавшиеся неразрешимыми проблемы как бы сами собой рассеиваются, дела спорятся, болезни отступают, в общем - жизнь налаживается.

Никакой особой мистики тут не было, просто старец умел с первого взгляда понять каждого человека, подсказать ему именно то, в чем он в данный момент нуждается, утешить, напитать благодатью. Ну и, конечно, горячо помолиться за каждого. Люди выходили от него радостные и окрыленные, у них возникало как бы второе дыхание, помогающее с легкостью преодолевать все трудности. Они воочию убеждались, что, как сказал эконом Виктор Иванович, «по благословению легко жить!»

Желающих попасть на прием к Зосиме всегда было очень много. В основном в очередь к нему выстраивался бедный и болезный простой люд. Но нередко приезжали к старцу и бизнесмены, и генералы, и политики... Будучи губернатором Донецкой области, довольно часто бывал в Никольском с неофициальными визитами новый премьер-министр Украины Виктор Янукович. Более того - батюшка Зосима даже повенчал его с женой Людмилой Александровной, которая тоже любила посещать монастырь. Наведывался к старцу и вице-спикер Верховной Рады Геннадий Васильев.

Для каждого у него находились нужные слова и ответы на мучающие его вопросы. Но, конечно, не всех они удовлетворяли. Ведь некоторые приезжали к старцу в надежде на то, что он одобрит их собственные, не совсем богоугодные замыслы. Над такими он подшучивал или вообще выгонял. Бывали просто анекдотические случаи. К примеру, одна старушка просила: «Батюшка, не хватает денег за свет заплатить - благословите отмотать назад показания счетчика»....

«Я не прозорлив, а прожорлив»

Иногда схиархимандрит предупреждал приходящих к нему, что если они будут и дальше поступать «по своему хотению», а не по Божьему велению, то это может для них плохо кончиться. Так, по словам одного из близких к старцу монахов, в 1996 году дважды к нему приезжал известный тогда донецкий бизнесмен, народный депутат Украины Евгений Щербань. Выслушав его, батюшка дал ряд советов, однако высокий гость не внял им.... А спустя полгода Евгения Щербаня вместе с женой расстреляли в Донецком аэропорту.

Вообще о прозорливости старца Зосимы ходят легенды. Сам он при жизни очень не любил такие разговоры. Однажды высказался об этом с присущим ему юмором: «Я не проЗорлив, а проЖорлив!» Между тем обитатели монастыря и миряне, знавшие схиархимандрита, подтверждают, что дар предвидения у него несомненно был. Однако они советуют относиться к рассказам о случаях прозорливости старца с благоразумной осторожностью, особенно - к восторженным «бабьим басням», в которых его изображают чуть ли не пророком.

Конечно, больше всего впечатляет то, что о.Зосима предсказал свою смерть - с точностью до дня и часа. Еще задолго до кончины ему открылось, что умрет он в дни праздника Успения Богородицы. Где-то за год или два до своей смерти он распорядился каждую среду петь нараспев акафист Успению Божией Матери. Вообще, после Пасхи, этот праздник был у него самый любимый. За неделю до него батюшка отмечал день своего Ангела. В 2002 году прибывших его поздравить, в том числе владыку Илариона, Зосима неожиданно пригласил приехать и на Погребение Божией Матери (оно совершается на следующий день после Успения) - мол, Ее похороните и меня заодно. А в самый канун этой даты, когда старца увозили в больницу, он распорядился, чтобы чин Погребения на сей раз совершили вечером, а не днем, как в прежние годы. Уезжая, батюшка сказал: «Вы служите Погребение, а я к Литургии приеду». Так в точности и произошло. Он скончался в больнице в 11-45 вечера, как раз в те минуты, когда в Никольском заканчивалась погребальная служба, а гроб с его телом привезли в обитель рано утром, перед началом Литургии.

Отец Зосима предвидел и смерть моей мамы. - рассказывает владыка Иларион. - Она тяжело болела, была парализована. Я собирался ехать к ней в Луганск на второй день Пасхи, так как в сам праздник Светлого Христова Воскресения должен был служить в Мариуполе. А тут накануне звонит по телефону отец Зосима и так категорично заявляет: «Поезжайте, владыка, к маме прямо на Пасху, а то потом жалеть и каяться будете!» Я хоть и занят был в тот день и устал сильно, но все-таки послушал его и проведал маму в праздник - похристосовался с ней, съел освященное яичко... А буквально на следующий день она скончалась.

Рассказывают, что батюшка не только предвидел какие-то отдельные события, а часто с первого взгляда на человека мог проникнуть в его душу, догадаться, что ее терзает и мучает. Одних смущало то, что он сходу начинал перечислять все их грехи, причем - не «взагалi», а конкретные, других удивляло, что он как бы читает их мысли...

Когда я впервые попала к отцу Зосиме, он, помимо прочего, предупредил, чтобы я боялась «травмы и отторжения», - вспоминает схимонахиня Ефросиния. - А мне как раз незадолго до этого пересадили почку, которую отдала мне моя мама. И вот когда через две недели после поездки в Никольское я спешила в больницу на процедуры, я упала прямо на проезжей части и порвала связку на ноге. Тогда же стала хуже работать и донорская почка... Потом я еще раз приехала в монастырь, стояла там в храме, молилась о том, чтобы Господь открыл мне
Свою волю и помог определиться в жизни, и тут же корила себя за то, что все время бросает меня из стороны в сторону - то вправо, то влево. Я тогда раздумывала - то ли мне поступать в педучилище, то ли проситься в обитель. И в то же время боялась, что такая больная я ни там, ни там никому не нужна. Захожу я после этого к батюшке, а он и говорит: «Да тебе учиться, как мне жениться!» (А он ведь был монах, давший обет безбрачия). И продолжает буквально теми же словами, которые я перед этим мысленно произносила: «Ну чтобы тебя не бросало ни вправо, ни влево - я тебя подстригу в монахини».

Чужую боль он принимал как свою

Со схимонахиней Ефросинией батюшку Зосиму объединяла еще и общая болезнь - как и у нее, у старца тоже были большие проблемы с почками. Со временем у него развилась острая почечная недостаточность, и он жил только благодаря тому, что через день ему по четыре часа делали гемодиализ - с помощью аппарата «Искусственная почка» очищали кровь от токсинов и шлаков.

Еще батюшка сильно страдал от остеомиелита костей ног, незаживающие язвы на которых у него появились еще тогда, когда он служил в Александровке. А в последнее время эта напасть так усугубилась, что он уже почти не мог сам ступать ногами, и его возили на коляске. Эти недуги сопровождались еще целым «букетом» других болезней. Периодически поднималась высокая температура - до 41 градуса. Довелось ему пережить даже клиническую смерть.
Но несмотря на все эти невыносимые страдания, до самых своих последних дней он не переставал совершать Литургию, проповедовать, беседовать с людьми и еще строить сразу две обители. Даже из здоровых людей очень редко кто способен на такое.

Едва после очередного тяжелого кризиса и обострения болезней отцу Зосиме становилось чуть лучше, как он сразу же становился веселым и рвался в храм, на службу. Его радостный дух и его стойкость поражали лечащих врачей, и они, глядя на старца и общаясь с ним, тоже обретали веру. Некоторые из них стали его духовными детьми. Потом он нередко пользовался этим «блатом» - просил знакомых докторов бесплатно полечить или сделать операцию страждущим, которые обращались к нему за помощью. Таким образом батюшка спас немало жизней.

А других он просто вымаливал. Люди, находившиеся на грани жизни и смерти, рассказывали, что отчетливо ощущали его молитвенную помощь, которая помогла им выкарабкаться. Например, когда батюшка еще служил в Александровке, привезли к нему в храм женщину с Трудовских, которая была больна белокровием. Врачи сказали родственникам, что она уже безнадежна, не протянет и неделю - и выписали домой. Умирать. Просидела она в коляске всю Литургию, во время которой старец молился за нее у престола, - состояние заметно не улучшилось, но и не умерла за неделю, как предрекали. В следующее воскресенье женщина исповедалась и причастилась. Стало ей чуть лучше. В общем, месяца через два она уже ходила на службу своими ногами. И говорят, жива до сих пор, хотя с тех пор прошло уже больше 20 лет.

Но чаще вспоминают более «заурядные» истории. Вроде такой. Молодой парень переусердствовал в занятиях со штангой, и у него вылезла паховая грыжа. Пожаловался отцу Зосиме. Тот пообещал помолиться за него. Утром парень проснулся - грыжи, словно и не бывало. Но потом, говорят, она появилась у самого старца. Вообще большинство духовных чад батюшки уверены в том, что потому он так сильно и болел, что принимал на себя чужие немощи и страдания.

Обыкновенные чудеса
Сам же Зосима ругал тех, кто отзывался о нем как о целителе. Его всегда возмущал этот не совсем здоровый интерес к чудесным исцелениям и прочим сверхъестественным явлениям.
Он любил повторять: «Настоящее чудо это то, что Господь приводит в Свою Церковь великих грешников. Посмотрите, кто здесь в обители собрался? Бывшие воры, блудники, проститутки, в общем - всякий сброд, мусор рода человеческого. И все служат и молятся Господу!»
Но самое главное чудо для верующих, постоянно подчеркивал отец Зосима, - это Евхаристия и служба Божия, на которой она совершается.

Сам он очень благоговейно относился к богослужению и ко всему, что связано с Церковью. Еще в «застойные» времена, когда трудно было что-либо достать, он ходил по комиссионкам, ездил в Мариуполь, куда моряки привозили товары из загранки, - искал парчу и другие ткани для священнических облачений, сам мотался в Москву за церковной утварью и книгами. Очень любил, чтобы в храме было все благолепно. А лично себе вещей никогда не покупал. Ходил в латанном-перелатанном подряснике и выношенном полушубке.

Еще батюшка собирал разные православные святыни, а также старинную утварь, древние намоленные иконы, ветхие ризы, хоругви, книги... Одних только частичек мощей святых в монастыре больше сотни - почти во всех иконах они есть.
Удалось отцу Зосиме найти даже иконы, принадлежавшие святым, в частности, богородичный образ «Трех радостей», принадлежавший самому царю-страстотерпцу Николаю II.

Каким-то образом попала в монастырь шляпа праведного Иоанна Кронштадтского, которую в день его памяти надевают на голову всем участвовавшим в богослужении.
Кстати, царственные страстотерпцы и праведный Иоанн входили в число самых любимых батюшкиных святых.

А дневник кронштадтского пастыря «Моя жизнь во Христе» был его настольной книгой. Он даже старался ему подражать. Тоже мечтал построить возле монастыря Дом трудолюбия, с разными мастерскими - иконописными, златошвейными, кузнечными, резьбы по дереву... Близко знавшие его говорят, что отец Зосима был близок святому праведнику и по духу - был такой же радостный, веселый и неунывающий.

Своей пастве во время проповедей батюшка тоже не уставал повторять: «Никогда не унывайте, не оскорбляйте милосердие Божье своим нытьем. Будьте радостными и светлыми! Молитесь Господу, но только не перемаливайтесь, не безумствуйте в молитвах - не впадайте в эту духовную прелесть, которая приводит к еще большему унынию и отчаянию».

Ему молятся как святому
Схиархимандрит оставил множество духовных заветов. Когда в последние годы поняли, что кончина старца уже близка, некоторые монахи и миряне стали записывать его длинные проповеди.
А те, кто просто внимал его словам, то и дело поражались, что во время этих обращенных ко всем проповедей батюшка давал очень конкретные ответы на волнующие их, но не высказанные вслух вопросы. Старец как бы видел сокровенные мысли и чаяния каждого. Поэтому многие, чтобы лишний раз не докучать своими проблемами тяжелобольному батюшке, даже перестали рваться к нему на прием, ибо не сомневались, что он их все равно услышит и вразумит.

Нередко во время этих проповедей отец Зосима обличал - как стоящих в храме, так и всех тех, кого считал врагами Церкви. Особенно доставалось от него, как он их называл, «националистам-бандеровцам, филаретовцам, автокефалистам, сектантам, экстрансенсам»... Бывало, ругал и нерадивых православных попов. Он вообще был очень прямолинейным, резал правду-матку, невзирая на лица. Поэтому, конечно, нажил себе немало недоброжелателей.

Многие взгляды старца расценивали как «неполиткорректные», не вписывающиеся в современные политические реалии. Порой приезжающих в обитель коробили и некоторые его довольно соленые шутки и крепкие словечки. Понятное дело, как и у всех, недостатков и грехов у батюшки тоже хватало - един Господь без греха. Даже и у святых угодников их было много. А ведь отец Зосима не святой! Впрочем, как знать...

Некоторые еще при жизни считали старца чуть ли не святым. А как только схиархимандрит отошел к Господу, то возле гроба стали молиться не как об умершем, а как уже прославленному угоднику Божьему. И сейчас монахи и паломники приходят к часовенке, в которой покоится старец, не только для того, чтобы помолиться об упокоении его души, а чтобы попросить у почившего помощи и совета. Как привыкли делать это при его жизни.

Одни говорят, что батюшка является им во сне, другие просто ощущают его живую помощь.
- Отец Зосима говорил, что на том свете он уже не будет болеть, и поэтому там ему останется только молиться за всех нас, - рассказывает Зинаида Ивановна Онопчук, председатель общества инвалидов Киевского района Донецка. - И не только те, кто знал старца, чувствуют эту его молитвенную помощь. Жаловалась мне недавно на жизнь одна измученная беспросветной нищенской жизнью многодетная мать. Я ей посоветовала обращаться к батюшке - как к живому. Он пожала плечами - дескать, как я буду к нему обращаться, если я его никогда не знала?! А через некоторое время звонит мне такая радостная и говорит: «Попробовала я по вашему совету помолиться старцу - и действительно ощутила, что он где-то рядом и поддерживает меня».

Это не единственный пример того, как даже абсолютно незнакомые с отцом Зосимой люди находят у него благодатное утешение. А потому поток паломников, приезжавших в Никольское увидеть и услышать старца, не иссякает и после его кончины. Часовня с могилой батюшки стала новой святыней обители.

Сергей Голоха

Этот материал позаимствован с сайта http://www.ortodox.donbass.com/

29 августа 2002 года умер схиархимандрит Зосима. Настоятеля Свято-Васильевского храма в селе Никольское Волновахского района знал весь православный мир. Его знали и в Иерусалиме, и на Святом Афоне, и Москве, и Киеве.

Но в самом Донбассе о нем слышали далеко не все, и только малая горсточка жителей Никольского ходили в родной сельский храм, в котором по молитвам Старца вылечивались многие человеческие души.
«Ему было всего 58 лет. Но мудрость, сила веры и знание души человеческой сделали его Старцем в людском понимании. К нему приходили отовсюду. За советом, помощью, благословением. Имевшие великое счастье общаться с ним, возвращались в мирную жизнь добрее, чище, светлее. Он лечил людские души, тем самым исцеляя и тела. Его слова часто были пророческими.

А происходящие события походили на чудеса. Он безгранично любил людей. Всех. Тех, кто пытал его, заставляя стоять сутками босиком на бетонном полу, и тех, кто посылал служить из прихода в приход, подальше от магистралей и цивилизации - чтобы быстрее сломить. Он не ломался. Он нес свой крест достойно, ни на йоту не поколебавшись в вере. Он крестил детей своих палачей. Он отпускал грехи и верил в светлое естество каждого человека. Он жил, испытывая нечеловеческие страдания.

Он прошел четыре клинические смерти и борьбу с болезнью. Врачи становились верующими, общаясь с ним, и поражались его мужеству. А он, умирая, вставал и служил. Его путь - это путь праведника. А праведники сейчас большая редкость. Отца Зосиму называли последним святым Руси, в единство которой он свято верил. Он заронил добрые зерна. И они дадут свои плоды. Плоды Добра и Веры». Так писала одна из газет Донбасса о Старце в годовщину его смерти.

Надежда - петрозаводчанка не коренная. Давно уже, еще в те времена, когда между Украиной и Россией границы и в помине не было, приехала она в холодную и далекую Карелию.

Ее женская доля оказалась нелегкой. Осталась одна, с больным ребенком на руках. Скорбей претерпела немало. И когда особенно было невмоготу со своей душевной болью отправлялась в родной Донецкий края - к старцу Зосиме. За советами.

Впервые приехала она в монастырь восемь лет назад. «По молитвам Старца, - говорит Надежда, - я получила квартиру. Для меня это было самое трудное время. Когда я впервые увидела отца Зосиму — растерялась. Хочу высказать все, что наболело на душе, и не могу слова вымолвить, а только горько плачу. «Благословляю вас на устроение», — сказал тогда Старец, и мы сразу же получили квартиру. А когда узнал, что я из Петрозаводска, сказал, что с архиепископом Мануилом учился в Ленинградской духовной академии в одно и то же время, и передал Владыке поклон».

Старец всегда ходил в простенькой старой шубке, приговаривая: «Как я могу надеть что-то добротное, если вокруг вижу нищету и человеческую боль». На его ногах были открытые раны. Но он терпел боль, забывая о себе ради помощи людям.

«Ох, моя горемыка», - часто говорил он, когда я подходила к нему под благословение. Старец чувствовал мою боль, и переживал за нас с сыном. Он очень обрадовался, когда я сообщила ему, что сын согласился работать в церкви и ласково приговаривал: «Смотри, чтобы моего малыша не обижали».
«Помню, - рассказывает Надежда, - как Старец, проходя мимо молившейся женщины, уже долгое время жившей в монастыре, сказал: «Соберись в кучу и тогда молись. Усердно молились». Говорил он всегда с состраданием к своему собеседнику. Выйдет из келии и сразу же подходит к людям, которые тут же окружали его со всех сторон. По молитвам его многие исцелялись. Но некоторых он и обличал. Хочешь, слушай, не хочешь — как знаешь. Он говорил о грехах, а люди радовались, каялись, плакали и благодарили его. Обличением и советом, он вытаскивал людей из бездуховного болота. За это многие были благодарны Старцу.

Ольга АНДРЕЕВА

Материал с сайта Петрозаводской и Карельской епархии

Схиаримандрит Зосима (в миру Сокур Иван Алексеевич) родился 3 сентября 1944 года в селе Косолманка Верхотурского района Свердловской области. Мать, Мария Ивановна (будущая схимонахиня Мариамна) была простой крестьянкой Винницкой губернии, общалась с монахинями, за что попала в заключение по статье «религиозная пропаганда» и в тюремной больнице родила Ивана Сокура.

Крестили младенца трижды, т.к. в то время найти священника было не просто: всех разогнали по ссылкам и лагерям.

Первый раз – простая верующая женщина, из страха, чтобы младенец не помер некрещеным. Второй раз – некий благочестивый дедушка: мол, не бабье это дело детей крестить. А третий раз – уже священник, в церкви, полным чином.

Мальчика хотели назвать Фаддеем – в честь апостола, память которого совершается 3 сентября. Но сердобольные люди из их селения накануне были у о. Кукши (в Киево-Печерской Лавре, которая только что открылась) и попросили у него молитв за благочестивую семью Сокур: мол, мальчик – сирота, отец погиб, мать – уборщица, оклад 20 рублей, нужда жуткая – с голоду не помереть бы. «Пусть нарекут Иоанном – благодать Божия будет», - неожиданно ответил после молитвы святой Старец, известный на всю Русь даром прозорливости. Так по особому Промыслу Божию, с благословения схиигумена Кукши, причисленного ныне к лику святых, младенца нарекли Иоанном – в честь Иоанна Крестителя.

Отец в год рождения сына погиб на фронте. Родом он был из донских казаков, поэтому Батюшка так любил песни казацкой вольницы – они как бы рассказывали ему об отце, которого он никогда не видел.

После освобождения, Мария Ивановна вместе с сыном переехала в г. Авдеевку (Донецкая область), где проживала её родная сестра, монахиня Антонина, в прошлом духовная дочь о. Иоанна Кронштадтского.

«С детства меня приучали к храму Божию. Часто вспоминаю, вначале маменька покойная носила меня на руках маленького безпомощного. Потом меня в детский садик определили, как сироту. В садике разные сироты были тогда от войны, воспитывались там. Приезжали ко мне как-то на встречу сюда в Никольское и генералы уже, и врачи, и профессора, - вместе росли мы в садике… И воспитателей всех позабывали, а тетю Нюру никто не забыл. А за что ее, простую уборщицу помним? Она научила нас всех тайно Богу молиться. «Отче наш…» научила. Заведет за угол всех по одному… Тогда же гонения какие были от коммуняк этих, сатанистов: лоб перекрести, - сразу в тюрьму посадят! Так за угол заведет: «Давайте, детки, Бозеньке молиться… Вот так креститься: три пальчика вместе, два прегинать, пошли «Отче наш…», «Богородице Дево…» И она нас всех научила Богу молиться. И мы ей благодарны, все ее поминаем. Я ее каждый день поминаю: «И рабу Божию Анну, или тетю Нюру мою, - научила меня «Отче наш…» читать». Все до единого мы до сих пор помним ее. Взрослые уже дядьки и тетки стали, старики, старухи стали, а тетю Нюру никто не забыл. Всех позабывали, заведующих и поваров как звать, а только ее не забыли. Вот что значит светлому, доброму научить в детстве…

…У нас было очень много книг, и я уже в семь лет умел читать свободно на славянском языке. Уже в семь лет я читал в церкви Апостол, хоть и еле тащил эту книгу. У нас была старинная в церкви очень книга, в деревянных корках таких огромных, что я еле ее тащил…

…С детства я как-то очень любил книги. Меня заставляли, правда, в детстве читать. У нас было очень много книг. Часть чекисты у нас забрали, а часть остались попрятанные. И вот эти все знания мои, жития святых и устав – все это идет с детства.

Так что всегда люблю, когда дети всему учатся. Детская память – святая. На всю жизнь запоминает, ибо она чистая еще, девственная эта память. И меня заставляли читать, мало – читать, пересказать еще, что я читал. И так постепенно знания все, и жития святых, исторические знания накапливались в моей жизни, в моей голове. Они сохранились даже до сего дня. Я никогда не обдумываю, что я буду вам говорить, какую проповедь, о чем буду говорить. «Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою». Надеюсь на Господа. «И Господь всегда помощником мне есть». Никогда не люблю чужие проповеди читать и повторять их, как мартышка. Всегда люблю свое слово сказать, личное. То, что у меня на сердце, то, что у меня на душе, то и на устах моих во славу Божию. Вот почему дорого в юности все запоминать, все читать. На всю жизнь оно остается тогда в памяти человеческой».

Маленький Ваня ходил в садик и бегал в Свято-Николаевский храм, где его и крестили. Садик находился в 20 метрах от храма. Детей в группах было по 40 и более человек. Бывало так: воспитатели засмотрятся, а Ваня сделал из консервной банки кадило и размахивает им.

Жил Ванечка с мамой и тётей в хатке, завещанной им бабушкой, которую они досматривали. Хатка возле храма находилась. В школе заметили, что он часто посещает храм, стыдили его, смеялись, позорили при детях. Однажды сделали в школе стенд и от его имени написали: «Отказываюсь от религии и т.д.». Он всё сорвал и потоптал. Говорит: «Ничего я не писал».

На педсовете разбирали его все учителя, а классная руководительница начала стыдить при всех. Она неоднократно его выслеживала, куда он пошёл, и откуда пришёл. Ваня рассказывал: «Я не выдержал, нервы были на пределе, и говорю ей: «Сейчас возьму чернильницу и в тебя запущу, тогда веди меня к невропатологу. Вы все нервы мне расстроили».

Школьные годы для многих – веселые, для верующего мальчика оказались годами недетских испытаний и настоящего исповедничества. «Батюшке, покойному отцу Алексию, приказали не пускать меня в церковь: «Иначе, лишим тебя регистрации уполномоченного». Батюшка сказал: «Не ходи, иначе закроют церковь из-за тебя, ты один единственный из всех детей села ходишь. И беда будет. Ни церкви, ни меня не будет». Ну, как быть? Так я за два часа до начала вечерни иду, чтоб меня еще никто не видел, десять переулков вокруг обойду, с огородов зайду в церковь, под лестницей в пономарке спрячусь, жду, когда ж кадило зажечь. Для меня самое было интересное зажечь кадило и подать батюшке. А сам еще малый был. Преждеосвященная – некому было пономарить. Батюшка говорит: «Будешь сегодня пономарем у меня». Я со свечкой иду в руке, он же со Святыми Дарами. Свечку несу, звонки и кадило. Старинный звонок – пять звонков было вместе – как зазвонят на всю церковь! Падают бабы сразу все на коленки… Как зацепился я, малый, за ковер в алтаре, как грохнулся посреди ковра: свечка под Престол, звонки как звонили – под Жертвенник, кадило мое под стол закатилось. Боже мой! Бабы все то попадали на колени, то повскакивали. А батюшка держит дискос: «Что ж ты наделал? Службу Божию перепортил мне». Пока пособирали кадило, звонки. Они звонят, - бабы то падают, то встают. В общем, была веселая литургия у меня Преждеосвященных Даров. Вот так я воцерковлялся…

Очень любил звонить всегда во все колокола на колокольне. Я быстрый был, сразу взлечу туда. А запрещали звонить тогда коммуняки – чуть-чуть бомкнуть только, чтоб звука не было. А я им назло! Был у нас еще старый звонарь: «Звони, Ванюша погромче, жару поддавай тем коммунистам под одно место!» Я и звоню полчаса. Бедный батюшка перепуганный: «Что ты калатаешь? Да завтра ж церковь нам закроют коммуняки!» Самое любимое было у меня звонить в колокола...

…Особенно большое влияние на меня оказала покойная тетя – монахиня Антонина, очень близкая к Иоаннову монастырю и к дорогому Батюшке отцу Иоанну Кронштадтскому, которая неоднократно видела его при жизни, причащалась у него, исповедовалась, брала благословение, и свято чтила дорогого Батюшку отца Иоанна Кронштадтского как великого святого. И все матушки жили верой, что неминуемо придет время всемирного прославления дорогого Батюшки. Говорили: «Мы не доживем до этого, а ты должен дожить и петь величание отцу Иоанну Кронштадтскому». Такие были разговоры у нас в семье. Действительно, они не дожили до этого светлого момента, а меня Господь сподобил, и вас всех Господь сподобил дожить, когда мы уже не гонимого дорогого Батюшку поминаем, а величаем его, покланяемся ему, прославляем его как великого молитвенника, угодника и предстателя, отца Иоанна Кронштадтского…

Все время в церкви находился я на клиросе: пел, читал с матушками вместе. Псальмы очень любил петь. Особенно про Дорогого Батюшку, отца Иоанна Кронштадтского мы любили петь псальмы. Любили из сборника стихотворений духовные стихи петь…»

(Из воспоминаний Батюшки о себе.)

Уже в детстве, начала с мамой и тетей, а потом и самостоятельно ездил Ваня в паломничества по монастырям. Не так их много было в те безбожные годы. Но в этих немногих обителях подвизались великие старцы и духовники, подвижники, перенесшие на своих плечах тяжесть кровавых сталинских гонений, ужас тюрем, лагерей и ссылок. Стяжавшие в нечеловеческих испытаниях сугубую благодать, они в 1940-е и 1950-е годы окормляли народ Божий, который был «как овцы не имеющие пастыря». Не раз Ваня бывал в Почаевской Лавре у преподобных старцев Кукши и Иосифа. Очень любил он и Киево-Печерскую Лавру. С детства знал он ее знаменитые напевы. Знал жития всех Печерских угодников, очень любил молиться в пещерах, благоговейно прикладываясь к их святым нетленным мощам.

В Лавре встретил Ваня старца схимника, который стал его духовным руководителем. И как батюшка уже в конце жизни говорил о его прозорливости: «он рассказал всю мою жизнь». Звали этого старца схиигумен Валентин (Семисал).

Перед самым ее закрытием Лавры, по благословлению своего духовника начал свой монашеский путь будущий схиархимандрит Зосима, а тогда послушник Иоанн.

В 1960 году в Авдеевку приехал служить новый батюшка. Звали его отец Димитрий Песков.

Мать его звали Ксенией. Когда она была беременной, в местность, где она жила приезжал отец Иоанн Кронштадтский. Очень много людей встречали всероссийского Батюшку. Казалось, к нему невозможно будет подойти. Но вдруг Св. Иоанн Кронштадтский сам оказался возле Ксении, и благословив ее, подарил большую служебную просфору. «Это предзнаменовало то, что я, ее сын, буду совершителем Евхаристии», - объяснял отец Димитрий. Отец Димиртий стал духовным руководителем Вани. Это был настоящий подвижник, молитвенник и старец, к которому уже в 50-е, 60-е годы и до самой смерти в 1990 году, ехали за советом и наставлением множество людей из разных уголков Донбасса и не только.

Отец Димитрий полюбил благочестивую семью Сокур. Он благословил сестер выпекать просфоры для храма, а Ваню благословил исполнять пономарское послушание.

Службы у батюшки были долгие. Люди говорили – по-монастырски служит.

Ваня часто посещал отца Димитрия. Много почерпнул он от этого благодатного батюшки.

В 1961 году Иван окончил ОШ I-II ступеней № 1 г. Авдеевки. С 1961 по 1964 год он учился в сельскохозяйственном техникуме, немного работал ветеринаром. Затем решил поступать в Московскую Духовную семинарию. Характеристику для поступления Ване дал отец Димитрий Песков: «Дана сия прихожанину Николаевской церкви г. Авдеевки Донецкой обл. Сокур Ивану Алексеевичу в том, что он с детских лет прислуживал в храме в качестве пономаря. Воспитан в строгих христианских правилах. Родная тетка его – монахиня. Поведение Сокур И. прекрасное, скромный, послушный, что и подтверждаю своей подписью.

Настоятель Николаевской церкви г. Авдеевка протоиерей Димитрий Песков. 2.VIII.1967 г.»

При поступлении в семинарию, Ваня писал: «Прошу Вас не отказать моей просьбе, в связи с большим моим желанием и прямым намерением посвятить себя делу Церкви».

Среди выдающихся духовников, от которых черпал духовные сокровища юный Иван Сокур, был известный уже в 1970-е годы старец архимандрит Иоанн (Крестьянкин). В одной из своих проповедей Батюшка очень тепло вспоминал о нем: «Отец Иоанн (Крестьянкин) девяностолетний старец, очень мною почитаемый, я очень его люблю этого старца, мой самый любимый старец нашего времени. От юности я руководствовался им, ещё, когда учился в семинарии. В академии юношей я часто приезжал в Печёры, бывал, встречался, разрешал вопросы недоуменные. И никогда у нас с отцом Иоанном разногласий духовных никаких не было, всегда было духовное согласие и единомыслие».

Поступить в Московскую духовную семинарию Ване не удалось, т.к. органы госбезопасности препятствовали образованным молодым людям в получении духовного образования. Иван едет в далекий Новосибирск и в течение года служит иподьяконом у архиепископа Павла (Голышева). «Владыка Павел, - святой жизни аскет был. Какое он на меня благородное и благоприятное впечатление произвел духовной жизнью постнической. Службист какой он был. Именно там я познавал красоту службы Божией. Как он чин омовения ног всегда совершал, нес крест... Я от него большую пользу духовную приобрел. Как губка все впитывал».

(Из воспоминаний Батюшки о себе.)

Иван не терял связи с владыкой Павлом и после поступления в семинарию. При малейшей возможности он приезжал в Новосибирск, передавал письма владыке и сам получал от него поздравления с великими праздниками. В 1969 году на праздник Благовещения Пресвятой Богородицы в Новосибирском кафедральном Вознесенском соборе Иван был посвящен архиепископом Павлом в первую степень церковного клира – во чтеца. Во время пребывания в Новосибирске Иван исчезает из поля зрения бдительных сотрудников органов КГБ, и в 1968г. уже как житель российской глубинки поступает в Ленинградскую Духовную семинарию сразу на второй курс.

В семинарии Иван оказался в особой атмосфере питерской духовной школы. С одной стороны здесь была возможность для серьезной церковно-научной и богословской работы, а с другой – теплота почти семейных отношений, обусловленная проживанием под одной крышей преподавателей и студентов. Особое участие в жизни Духовной школы принимал правящий митрополит Ленинградский Никодим (Ротов).

Некоторое время Иван был его иподьяконом.

Благодаря тому особому влиянию, которое умел оказывать на воспитанников митрополит Никодим, многие из них решались полностью посвятить себя на служение Богу и Церкви. В Духовных школах часто совершались монашеские постриги.

В 1975 году митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим постриг студента четвертого курса академии Ивана Сокура в монашество в честь Савватия Соловецкого.

Академию отец Савватий окончил со степенью кандидата богословия, написав работу по истории Русской Церкви «Валаамский монастырь и его церковно-историческое значение».

Конечно же, не случайно областью его научного интереса оказалась история русского монашества. Именно здесь он стремился найти живые примеры для подражания, образцы для своей дальнейшей жизни. Таким образом, кандидатская работа отца Савватия оказывается не чем-то отвлеченным от реальности, а важным теоретическим фундаментом для его будущей пастырской деятельности.

Валаамский монастырь – ярчайший образец русского монашества, характерно сочетавший в своих стенах с одной стороны подвиг молитвы, и явивший миру сонм Валаамских старцев-подвижников. А с другой стороны он прославился образцовым хозяйством, разумным устройством монашеской жизни многочисленной братии.

Именно такое восприятие монашеской жизни воплотил Батюшка в созданной им обители в Никольском, которая явилась плодом его многотрудной жизни. После учебы иеромонах Савватий был направлен в Одесский Свято-Успенский мужской монастырь. В это время обострилась болезнь его матери - астма; в связи с этими обстоятельствами о. Савватий написал прошение о переводе в родные края. 25 декабря 1975 года он принят в клир Ворошиловградско-Донецкой епархии и назначен настоятелем в храм Святого благоверного князя Александра Невского в посёлке Александровка Марьинского района. Храм был очень беден, прихожан было мало. Батюшка поставил новый иконостас, кресты на храме, закупил новые иконы. Иеромонах, блестящий выпускник Духовной академии становится «простым сельским священником», как часто называл себя сам батюшка. Служение приходского священника – это прежде всего пастырство, духовное окормление народа Божия. Это то, к чему готовил себя отец Савватий во время учебы в Духовных школах, к этому стремилась его душа.

Прихожане рассказывали знакомым, какие поучительные, интересные проповеди произносил отец Савватий. Его истовые богослужения, частые проповеди и просто беседы в храме с людьми на насущные темы стали привлекать в Александровку все больше и больше прихожан. Уже не только из окрестных сел, но и из Донецка потянулись люди к доброму пастырю.

Безбожным властям не понравилась такая активность священника. На него начали давить. Неоднократно вызывали и беседовали в сельсовете. Препятствовали всякому строительству, заставляли разбирать уже построенное. Недостроенный колодец так и стоит посреди церковного двора в Александровке даже до сего дня.

Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион (Шукало), рассказывал о деятельности о. Савватия (Сокура): «Меня всегда поражало его храмостроительство. Куда бы он ни пришел служить, везде сразу же затевал капитальные ремонты и строительство. Помню, как в 1980 году, когда я служил еще псаломщиком в Свято-Успенском храме Донецка, на праздник Почаевской иконы Божией Матери мы поехали к отцу Савватию в Александровку – на освящение нового престола. Ему удалось сделать этот престол в тот самый период, когда церкви в СССР только закрывали да разрушали. По тем временам это было чуть ли не сенсацией».

Любовь к церковной службе, которую отец Савватий имел с детства, теперь, когда он стал священником, возгорелась в нем особенно ярким пламенем. Служил он очень часто и подолгу. Ревнуя о памяти святых угодников, стараясь почтить память многих из них с особой торжественностью, батюшка служил много полиелейных служб. Громогласное величание, торжественное каждение, чтение Евангелия, обязательная проповедь – все это батюшка совершал настолько вдохновенно и величественно, что многие люди, побывав на его службе один раз, оставались в этом храме уже навсегда, стремясь еще и еще припадать к этому благодатному источнику.

Батюшка жил при храме. Его мама, которая жила в Старомихайловке, часто приезжала к нему на службу. Батюшка очень заботливо к ней относился. В храме справа у алтаря у нее было свое особое место, где она всегда молилась. Она очень любила богослужение. Счастлива была мать, вырастившая и воспитавшая сына, который ревностно служит Богу и нужен людям, который в трудные минуты может поддержать человека. Какую благодарность Богу и Матери Божией она испытывала, когда ее сын – отец Савватий постригал ее в великую схиму.

Те люди, кто имел счастье общаться с матушкой Мариамной, говорят о ней с большой любовью и теплотой. «Это был святой человек. Настоящий Ангел», - вспоминает бывший алтарник Александровского храма, ныне игумен Зинон. «Очень хорошая, обходительная, гостеприимная. Батюшка часто повышал голос, когда его не слушали или что-то не так делали. Матушка Мариамна ему: «Что ты кричишь, нельзя так людям грубить. Надо с людьми нормально разговаривать». Но батюшка и накричит, и поругает, и пожалеет всех. Одновременно и строгий и добрый был», - рассказывает схимонахиня Иннокентия, много лет трудившаяся при Александровском храме.

Мама отца Савватия схимонахиня Мариамна умерла в 1981 году. Батюшка служил всенощное бдение под праздник святых первоверховных Апостолов Петра и Павла. Из-за болезни матушка Мариамна осталась дома в Старомихайловке и читала Псалтирь. За чтением Псалтири она и умерла. Ее похоронили в Александровке недалеко от храма.

В 1977 году о. Савватий был награждён наперсным крестом, в 1980 возведен в сан игумена, в 1983 году награжден орденом Преподобного Сергия Радонежского III степени, в 1984 – палицей. В это же время советские органы госбезопасности обращают внимание на «слишком активного» сельского священника. Ему угрожали и избивали, после чего его здоровье резко ухудшилось. Под давлением КГБ его переводили с одного прихода на другой, чтобы сломать несговорчивого священнослужителя: в 1985 году – он настоятель Рождество-Богородичного храма в с. Андреевка Великоновоселковского района. Затем после Пасхи 1986 года о. Саватий переведен в Свято-Троицкий храм г. Макеевки, и сразу же назначен настоятелем Свято-Покровского храма пос. Андреевка г. Снежное.

22 ноября 1986 года батюшка определен настоятелем Свято-Васильевского храма села Никольское Волновахского района. Приехал в Никольское отец Савватий в самом конце ноября 1986 года, и служил первый раз в Васильевском храме на праздник Введения Пресвятой Богородицы.

Зима в том году рано вступила в свои права. Снега еще не было, но мороз был крепкий.

Эта первая зима на новом месте была особенно трудной. Выдалась она на редкость морозной и длинной. В храме – ужасный холод, на стенах – лед, отопления нет. Чаша примерзала к рукам. Во время службы окоченевшие руки все время приходилось отогревать. Да и жилой дом скорее походил на сторожку или сарай, чем на дом священника. Окна его вросли в землю. Одного из них вообще не было. Пришлось заткнуть дыру матрасом. У выбитого окна лежала куча сгоревшего тряпья. Внутри были мыши и крысы. Полное запустение царило повсюду: и в храме, и в доме, и на церковном дворе. Прямо у входа в храм – туалет и свалка мусора. Храм был полуразрушенный, иконостаса в нем не было. Вместо него – фанерная доска.

А ведь до революции, в 1912 году, когда был построен Васильевский храм, в нем был установлен прекрасный майоликовый иконостас, который стоил по тем временам громаднейших денег – 4000 рублей. Его заказывали для этого храма на одном из фарфоровых заводов известного промышленника Кузнецова и везли в специальных бочках, чтобы не разбить хрупкие составные части. В 1939 году, когда храм был осквернен безбожниками, иконостас разбили и выбросили. Позже, в земле около храма не раз находили осколки этого старого иконостаса. Батюшка со слезами на глазах держал их в своих руках. До последних дней своей жизни он бережно хранил их в алтаре.

Его трудами был отреставрирован храм, в 1988 году построена крестилка с настоятельскими покоями и паломническая с трапезной. В 1989 году колхоз передал церкви второй сельский храм – Никольский. Теперь он стал приписным к Васильевскому храму. Когда отец Савватий туда вошел, жуткая картина запустения и поругания предстала перед его взором.

В 1990 году игумен Савватий был возведен в сан архимандрита, а в 1992 году епископом Донецким и Славянским Алипием пострижен в схиму с именем Зосима.

Жены-мироносицы – матушки, которые ездили за о. Зосимой по всем приходам, на которых ему приходилось служить. С них и началась история обители в Никольском. Заботясь о людях, которые всегда были рядом с ним, Батюшка устроил для них богадельню. В 1997 году был взят в аренду у сельсовета «Дом временного проживания», расположенный на территории, прилегающей к храму, где и была устроена богадельня по уходу за немощными и престарелыми.

Монах должен быть всегда радостный - так говорил отец Зосима

1 февраля 1998 года о. Зосима был назначен духовником Донецкой епархии и членом Епархиального совета. 26 марта 1999 г. награжден орденом Нестора Летописца, 20 апреля 2000 – правом ношения второго креста с украшением. К великому юбилею Рождества Христова – орденом «Рождество Христово – 2000» I ст.

Как к носителю божественной благодати к о. Зосиме всегда стекалось множество людей, желающих жить и трудиться под его духовным руководством. Так с годами образовалась большая приходская община.

Крестоношение

В 2000 г. в селе Никольском был официально зарегистрирован женский Свято-Николаевский монастырь, а в 2001 – Свято-Васильевский мужской. Первым наместником которого и стал приснопоминаемый схиархимандрит Зосима.

«…Обитель умножается святая наша – братия умножается. Как хорошо: братия мирно, тихо стоят все вокруг престола, круг вечности образовали, молятся. Божественную литургию – литургию мира, литургию любви, литургию единства совершаем. Не разделяемся, хоть среди нас есть и русские, и греки есть, и болгары есть, и цыгане есть. Ещё кто у нас тут есть? И хохлы, конечно ж, есть, и бандеровцы есть – они добрые наши тоже прихожане. Так что мы не разделяемся по национальному фашистскому признаку, мы все являемся братьями и сестрами, мы все являемся единой семьёй духовной, святой нашей Русской Православной Церковью. И дай, Господи, чтобы эта семья единая духовная нашей обители святой служила добрым примером и для государства нашего, чтоб мы не разделялись, а объединялись в единую семью Руси Святой и спасались все вместе, как спасались наши деды-прадеды…»

Из проповеди схиархимандрита Зосимы.

Чин омовения ног

Батюшка отошел ко Господу 29 августа, в день погребения Пресвятой Богородицы, которую батюшка так почитал, и на следующий день после престольного праздника, основанной им обители. Теперь ее взяла под свой покров Пречистая дева.

Батюшка похоронен на территории монастыря в часовне около Свято-Успенского собора.

Духовное завещание отца Зосимы

Аз, грешный Схиархимандрит Зосима, основатель двух обителей: Успенского Свято-Васильевского мужского и Успенского Свято-Николаевского женского монастырей, оставляю последнюю свою волю: и по смерти моей свято и вечно, до последнего издыхания, храните все завещания, те священные традиции, ту особенность служб, записанные братьями и сестрами в монастырском уставе, сохраняя их до малейших подробностей и не допуская никаких отступлений.

Строго держитесь Русской Православной Церкви и Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси.

В случае отхода Украины от Москвы, какая бы ни была автокефалия, - беззаконная или «законная», - автоматически прерывается связь с Митрополитом Киевским. Из существующих монастырей тогда образовать Дом Милосердия, который будет выполнять святые законы милосердия – служение людям до их погребения, и эту заповедь обители должны выполнять вечно. Никакие угрозы и проклятия не признавать, так как они не каноничные и беззаконные. Твердо стоять за каноны Русской Православной Церкви. В случае отпадения от единства Русской Православной Церкви, - правящего архиерея не существует, монастыри переходят в ставропигиальное управление, под омофор Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. Молю Бога и надеюсь, что Святейший Патриарх не откажет и примет под свой омофор. Если сие будет невозможно, то монастыри переходят под самостоятельное игуменское управление по подобию Валаамской обители начала нашего столетия, находясь под видом светлых будущих времен единства Украины и России, которые, глубоко верю, неминуемо наступят, с чем и ухожу в вечность.

…Отходя в жизнь вечную, последнее слово глаголю вам, братья, сестры и все молящиеся в обители нашей: держитесь Русской Православной Церкви – в ней спасение.

Всем даю из гроба прощение, Бог за вас да простит и помилует по Его велицей и богатой милости. Кто приходил ко мне за духовным руководством, держитесь святой обители: братья и сестры помогут вам и наставят на путь спасения… Подаю из гроба, бездыханный и безгласный, Мир, Любовь и Благословение Божие.

Воспоминания

Высокопреосвященнейший Иларион, митрополит Донецкий и Мариупольский

"Он обладал особым Божьим даром молитвы"

Наше знакомство со Старцем произошло в 1980 г. Я был псаломщиком в Свято-Успенском храме г. Донецка. На праздник Почаевской иконы Божьей Матери мы поехали в храм села Александровка, где настоятелем был о. Зосима, тогда еще Савватий. Там освящался новый Престол.

Больше всего меня поразила его смелость. В то время, когда всё разрушалось, закрывали храмы, монастыри – освящение нового Престола было чем-то особенным, неслыханным. Ведь духовенство всё было испуганным, не имело своего мнения, а если и имело, то под спудом. А о. Савватий (имя о. Зосимы до схимы) всегда прямо говорил то, что думал, он никого и ничего не боялся. Никогда за эти годы я не увидел в нем лукавства. Это был очень честный, очень искренний человек.

С тех пор мы часто виделись. Меня как архиерея восхищало в Старце его стремление к храмостроению. Александровка, Андреевка, Никольское... В тех местах, где служил отец Зосима, всегда реставрировались и строились храмы. За 22 года нашего знакомства узнал его как человека, истинно служащего Богу и православной вере. Он обладал очень редким, особым Божьим даром молитвы. Любил людей, и люди шли к нему за духовной поддержкой, помощью, за верой.

Он был справедливым. И в наградах, и в наказании. Всегда боялся обидеть человека. И еще – очень скромный в быту. Он долгие годы ходил в простенькой тужурке. Одежда и предметы быта для него не были важны. Зато старинные иконы, книги, Церковное облачение, утварь он почитал и никогда не жалел на это средств.

Как архиерей я благодарен ему за то, что он основал богадельню. Он буквально собирал брошенных, никому не нужных стариков. И они проживали остаток своих дней в тепле, уюте и заботе. Я сам неоднократно посылал к отцу Зосиме стариков, которые приходили ко мне в поисках приюта. И потом, приезжая в монастырь, видел их благодарные лица.

Отец Зосима навсегда останется в нашей доброй памяти даже только за то, что основал две обители. Он называл их "моя деревенька". Батюшка очень любил монашескую братию и заботился о ней. Бог дал ему дар предвидеть некоторые события. И всегда случалось так, как он говорил. Он предвидел смерть моей мамы. Она была парализованной, болела. Отец Зосима мне сказал, чтобы я на Пасху поехал к маме, а то буду стоять у гроба и корить себя за то, что не застал её живой. Я, конечно же, поехал к родителям, провел с мамой несколько часов. Потом отправился на службу в Мариуполь, и по дороге мне сообщили, что мамы не стало.

Девиз его жизни: сохранить единство Церкви. Он стал сразу на прю с автокефалией и тенденциями разделения. И то, что Донецкая епархия одной из первых сохранила верность Матери Церкви, Московскому Патриархату – это его заслуга, заслуга его молитвы, его духовного авторитета. Сейчас мне очень не хватает его совета и старческой молитвы, с его помощью легко решались самые трудные вопросы. И даже сегодня, я в этом не раз убедился, если обращусь к нему с молитвой – по-иному получается: я получаю вразумление, как правильно поступить. Мы веруем, что схиархимандрит Зосима сподобился венца славы – это была постоянная цель его жизни. Когда на сороковой день по его кончине я служил литургию, мне никогда еще так легко не служилось – служба прошла как одно мгновение. Это говорит о том, что человек, которого мы поминаем, - не простой. Его жизнь – угодна Богу и он, конечно, в Царствии Небесном...

Он учил быть терпимым, великодушным к врагам, милосердным и справедливым. Отец Зосима был духовным символом православного Донбасса. Верил и нас учил верить в единство и духовное единение всех славянских народов, в торжество правды и веры.

Вспомянем о батюшке Зосиме

светлой памяти архимандрита Зосимы (Сокур)

06.07.2011 13:31

Вспомянем о батюшке Зосиме,

Хранителя святого очага.

Как он страдал, любил и был любимый,

Дружиной славною царя Христа.

Как он в терпении, душу созидая,

Спасал себя и тысячи вокруг.

Как он свечой, молитвенно сгорая,

Всем освещал дорог тернистый круг.

Он претерпев болезни и печали,

За всех молясь и всех прощая,

Учил прощать других, забыв обиды суть.

Не помня о себе, за всех переживая,

Не спал ночей, в молитве преклоняясь,

И Божью Матерь на коленях умоляя,

Просил в покров свои обители принять.

Услышав зло, Царица пресвятая,

Обильно изливала благодать.

И, вместе с ним, обитель созидала,

Благословив Успенскою назвать.

Обитель братолюбия святаго,

Уставных служб, что с древности идут,

Ты всех больных и немощных взывала,

Благословляя милосердья труд.

И старец, Божью Матерь ублажая,

Все нес труды, не покладая рук.

Пока Царица неба Пресвятая,

Не забрала его с собою вдруг.

Воспомянем о батюшке Зосиме,

Молитв его попросим, приклоняясь,

Он завещал нам быть со всеми в мире,

И обещал быть с нами в трудный час. /2 раза

Иван Алексеевич Сокур (так звали старца в миру) родился 3 сентября 1944 года в селе Косолманка Свердловской области. В 1961 году окончил среднюю школу в городе Авдеевка Донецкой области. Затем учился в Донецком сельхозтехникуме и занимался гражданской работой. С 1968 по 1975 год учился в духовных семинарии и академии в Ленинграде. Академию окончил со степенью кандидата богословия и принял монашеский постриг с именем Савватий, был рукоположен сначала в иеродиаконы, затем – в иеромонахи. После учебы несколько месяцев прослужил в Одессе, после чего в декабре 1975 года был принят в клир Ворошиловградско-Донецкой епархии. В 1980 году возведен в сан игумена, в 1990-м – в сан архимандрита. 21 августа 1992 года был пострижен в схиму с именем Зосима.

Пять лет назад в Святое Воскресенье нам довелось поклониться православной святыне в Волновахского района, близ Донецка, где стараниями этого удивительного человека возрождены, даже созданы два монастыря. Почивший 29 августа 2002 года, в день попразднования Успения Богородицы, что и предсказал, 58-летний старец Зосима снискал немалую славу среди православных. И хотя его уже при жизни называли донбасским, донецким святым, о нем знали в Иерусалиме и на Святом Афоне, в Москве и Киеве. И приезжали к нему за спасительным словом, советом, помощью, благословением – порой весьма издалека. Теперь в часовню, где он покоится, стекаются люди просить молитвенной помощи старца – так же, как приходили к нему при его жизни.

Удивительно, но, в сущности, за 6 последних лет жизни отец Зосима, возродив и старые храмы, возвел посреди донецкой степи почти что лавру. Причем, как сказали бы сегодня, с «евростандартом». Здесь все благолепно – старые и новые храмы, современного вида жилые и административные строения и растительные насаждения. Березовая аллея здесь приведет вас к огромному белому собору Успения Богородицы – копии одноименного собора Московского Кремля. Мы стоим перед Успенским собором Никольского монастыря и вспоминаем итальянского зодчего Аристотеля Фиораванти, даровавшего нам эту московскую красоту и самого, в свою очередь, вдохновившегося Успенским собором древнего Владимира. Тогда в Успенском соборе в Никольском, как водится на Пасху, был открыт алтарь, открыт пасхальный праздничный хлеб, а также икона «Сошествие во ад», – единственный иконописный образ главного праздника Православия. Страшное название, не правда ли? Не к сегодняшней ли нашей жизни?

Мы помним слова старца Зосимы, всегда призывавшего православных Украины не покидать покровительства Московского Патриархата, а коль впавшие в ересь самосвятства отщепенцы продолжат речь о так называемой «поместной церкви», оставаться монастырями и даже отдельными приходами под каноническим омофором, а не уходить под самостийный, выдуманный амбициозными и тщетными умами.

Старец был удивительным подвижником и ревнителем Православия, прозорливцем, основателем Успенской Свято-Васильевской и Успенской Свято-Николаевской обителей в Донецкой епархии. Многие в России знали его, а на Украине его знали все и почитали, как знаменитого отца Николая Гурьянова, ездили к нему так же, как к отцу Николаю со всеми своими скорбями, получая исцеления и узнавая о своем будущем. Да и почил он через три дня после отца Николая. Дату кончины ему Господь открыл заблаговременно. В последние дни старец Зосима раздавал множество указаний (как потом стало понятно, посмертных) братьям и сестрам обителей, всем, кого встречал по пути на службу и с кем виделся в келлии. Одной женщине, например, сказал, чтобы она через 2 дня начала печь пироги и пекла бы их 40 дней без перерыва.

Философская мудрость, сила веры и знание пути для спасения души человеческой сделали его старцем уже в 40 лет. Ведь старец в Православии - это не старый, а мудрый человек, отличающийся прозорливостью и особым молитвенным даром.

Нечего нам ныть, что Бог жестокий, не простит, не помилует – ложь это всё. Бог долготерпелив и многомилостив, Бог всех нас ждет

Отец Зосима просил нас о покаянии, об исправлении нашей собственной жизни, говорил о том, что мы должны уныние и отчаяние полностью гнать от себя. «Свет Христов, радость Христова да сопутствуют нам. Нечего нам ныть, что Бог жестокий, не простит, не помилует – ложь это всё. Бог милостив, долготерпелив и многомилостив ко всем нам, Бог всех нас ждет. Ждет, простирает руки, чтобы мы пришли, дети заблудшие, в объятия Отчие. Отец Небесный прощает, милует и возвращает нам потерянное Царство Небесное».

Имевшие великое счастье общаться со старцем Зосимой возвращались в мирскую жизнь добрее, чище, светлее. Он лечил людские души, тем самым исцеляя тела. Он безгранично любил людей. Всех. И тех, кто пытал его, заставляя стоять сутками босиком на бетонном полу, и тех, кто посылал служить из прихода в приход, подальше от магистралей и цивилизации – чтобы быстрее сломить.

Он крестил детей своих палачей. Он пережил четыре клинические смерти. Он умирал, а потом вставал и служил

Он нес свой крест достойно, не колеблясь в вере. Он крестил детей своих палачей. Он пережил четыре клинические смерти и борьбу с болезнью. Он умирал, а потом вставал и служил. Врачи становились верующими, общаясь с ним и поражаясь его мужеству.

Он был духовным отцом священства всей Донецкой епархии, братии и сестер двух основанных им монастырей, а также любимым батюшкой множества мирян, повсюду следовавших за ним на протяжении четверти века.

«Меня всегда поражало его храмостроительство, – рассказывал митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион (Шукало). – Куда бы он ни пришел служить, везде сразу же затевал капитальные ремонты и строительство. Помню, как в 1980 году, когда я служил еще псаломщиком в Свято-Успенском храме Донецка, на праздник Почаевской иконы Божией Матери мы поехали к отцу Савватию в Александровку на освящение нового престола. Ему удалось сделать этот престол в тот самый период, когда церкви в СССР только закрывали да разрушали. По тем временам это было чуть ли не сенсацией».

По сообщению журналиста С. Голохи, с благодарностью принимая помощь и пожертвования от меценатов, старец, однако, беспокоился не только о благолепии своей обители, но наказывал благодетелям позаботиться и о других храмах и монастырях. Сначала он благословил восстановить Свято-Успенский монастырь в донецком Святогорске, помочь отреставрировать русский Свято-Пантелеймоновский монастырь на Святой Горе Афон и Горненский монастырь Русской Миссии в Иерусалиме, и только потом было развернуто широкое строительство в Никольском.

«Первое, что мне врезалось в память, – вспоминал один паломник о батюшке, – это когда немощного старца под руки привели в «крестилку», он едва сидеть мог, и вот первые слова, которые я от него услышал: “Любовь превыше всего, – и опять повторил, – любовь превыше всего…”»

Что такое христианская любовь? Это когда всех жалко…

«Научись, – наставлял отец Зосима в записочке, – терпению и молитве. Живи чисто. Бог любит чистоту. Воспитывай в себе христианскую тихую любовь и жалость. Что такое христианская любовь? Это когда всех жалко…».

В проповеди о вечном блаженстве старец просвещал: «Господь такое уготовал вечное блаженство, что ни помыслить мы не можем, ни язык человеческий не может о нем рассказать – это глубокая тайна, иное измерение человеческого мышления, восприятия, совершенно непонятное чувство для живущих на земле. Лишь тогда, когда мы увидим это блаженство, тогда мы поймем, что Господь уготовал для всех любящих Его. Одно только можно сказать: это такое озарение восторга духовного, что на земле нет такого восторга. Когда ты восхитишься чем-то, когда ты поймешь что-то возвышенное, прекрасное – вот это состояние приблизительно что-то отдаленно напоминает… Господи, хоть частичку блаженств райских даруй и нам грешным по велицей милости Твоей!»

«Было уже начало двенадцатого ночи, когда я попал к батюшке, – вспоминал раб Божий Владимир. – Он вел непринужденную беседу, шутил, как вдруг неожиданно отключился, закрыв глаза. Я замер, боясь потревожить усталого батюшку. Через две-три минуты отец Зосима пришел в себя и сказал слова, поразившие меня: “Прости, у меня высокая температура – около 42 градусов, не выдерживаю, проваливается сознание”. Получив наставление, около 12-ти я вышел от старца. Благословляя меня на сон грядущий, он произнес: “Ну, иди баиньки. А мне еще свое схимническое правило вычитывать”».

Весь 2001 год старец провел в реанимации. Только под великие праздники его на день-два доставляли в обитель. На Пасху того года схимника привезли из больницы в очень тяжелом состоянии. Возле храма несла дежурство реанимационная машина. Старцу становилось все хуже и хуже – он умирал. Врачи, которые были возле него, настаивали на том, чтобы немедленно вернуться в больницу. За 15 минут до полуночи отец Зосима облачился и отправился возглавлять Пасхальную службу.

Перед самой кончиной схимник сподобился некоего откровения. «Когда я умру, вы будете знать, – говорил старец братии, – часы на моем молитвенном столике в алтаре остановятся». В 23.45 остановилось сердце великого молитвенника. Без пятнадцати двенадцать остановились и в алтаре. «Так закончилось время его земной молитвы, так начался отсчет его молитвенного предстательства в блаженной вечности».

Виктор Янукович, познакомившийся с отцом Зосимой, будучи рядом на больничной койке, а потом обвенчанный старцем с супругой Людмилой, так сказал по кончине своего духовного наставника: «Отец Зосима – великий праведник. Человек с огромной душой, наделенный от Бога великим даром сострадания. Для меня знакомство и общение с отцом Зосимой всегда были большим счастьем. Этот человек обладал очень сильной верой и даром убеждения. Он умел по-отечески наставить, дать правильный совет. Я находил у него поддержку и понимание. Своей жизнью, верой, любовью к ближнему он вселял надежду и оптимизм в наши души. Учил не отчаиваться, не впадать в крайности, любить людей, свою родину, семью. Отец Зосима часто повторял: “Семья – ваш храм. Берегите его”. Он учил быть терпимым, великодушным к врагам, милосердным и справедливым. Отец Зосима был духовным символом православного Донбасса. Верил и нас учил верить в единство и духовное единение всех славянских народов, в торжество правды и веры».

Ко мне и после смерти приходите, как к живому, все расскажите – и я услышу, помогу.

Старец Зосима не только «был», но и остается духовным символом Донбасса. Отойдя в мир иной, отец Зосима продолжает духовно окормлять нас, во исполнение собственных слов: «А ко мне и после смерти приходите, как к живому, все расскажите – и я услышу, помогу».

В своем известном духовном завещании старец указал нам: «Аз, грешный схиархимандрит Зосима, основатель двух обителей – и Успенского Свято-Николаевского женского монастырей, оставляю последнюю свою волю: и по смерти моей свято и вечно, до последнего издыхания, храните все завещания, те священные традиции, ту особенность служб, записанные братьями и сестрами в монастырском уставе, сохраняя их до малейших подробностей и не допуская никаких отступлений. Строго держитесь Русской Православной Церкви и Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. В случае отхода Украины от Москвы, какая бы ни была автокефалия, – беззаконная или “законная”, – автоматически прерывается связь с Митрополитом Киевским. Из существующих монастырей тогда образовать Дом Милосердия, который будет выполнять святые законы милосердия – служение людям до их погребения, и эту заповедь обители должны выполнять вечно. Никакие угрозы и проклятия не признавать, так как они не каноничные и беззаконные.

Твердо стоять за каноны Русской Православной Церкви. В случае отпадения от единства Русской Православной Церкви, – правящего архиерея не существует, монастыри переходят в ставропигиальное управление, под омофор Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси. Молю Бога и надеюсь, что Святейший Патриарх не откажет и примет под свой омофор. Если сие будет невозможно, то монастыри переходят под самостоятельное игуменское управление по подобию Валаамской обители начала нашего столетия, находясь под видом светлых будущих времен единства Украины и России, которые, глубоко верю, неминуемо наступят, с чем и ухожу в вечность.

Отходя в жизнь вечную, последнее слово глаголю вам, братья, сестры и все молящиеся в обители нашей: держитесь Русской Православной Церкви – в ней спасение.

Всем даю из гроба прощение, Бог вас да простит и помилует по Его велицей и богатой милости. Кто приходил ко мне за духовным руководством, держитесь святой обители: братья и сестры помогут вам и наставят на путь спасения…

Подаю из гроба, бездыханный и безгласный, Мир, Любовь и Благословение Божие».

Митрополит Иларион в своем слове на годовщину блаженной кончины схиархимандрита Зосимы сказал: «Из уст в уста передавайте о его молитвах, поучениях, деяниях – из поколения в поколение, ибо среди нас жил воистину великий человек: духовник, монах, наставник, друг, брат и отец…»

Схиархимандрит Зосима, который называл себя «простым сельским священником», был духовником Донецкой епархии, старцем, пламенным молитвенником и проповедником, борцом против раскола на Украине, призывавшим держаться Русской Православной Церкви. Множество мирян и священников приезжали в его обитель за духовным советом и наставлением.

О синодике

Каждый должен иметь свой личный синодик, хоть целую книжку такую носи с собой, молись, поминай за каждой службой. Воспитателей, в детском садике которые тебя воспитывали; учителей, которые тебя учили; врачей, которые тебя лечили, – всех помяни, начиная от босоногого детства своего.

И недоброжелателей.

Вот это синодик жизни твоей.

Житие какое-то читаете, или о старце каком-то услышали, или о старице какой-то что-то рассказали – дай буду молиться за них, и они ж за меня будут молиться.

И вот постоянный этот ваш синодик – книга жизни вашей, не прошедшей даром жизни, а именно духовной жизни – постоянно будет пополняться, и постоянно вам не будет хватать времени её прочитать.

Она будет всё больше и больше становиться, и больше молитва будет разгораться, и легче на сердце будет, и вы будете действительно совершать молитву за всю свою прожитую жизнь и за весь мир.

А то, помяни, Господи, весь мир, да и всё.

Многие ли имеют такой синодик? Раз-два и обчёлся, и так жизнь прошла попусту. А синодик у меня ещё от юности, и всё время подписываю, дописываю, дописываю. И завещаю, Господи: помру, ребятки, положите мне в гроб и мой синодик. Пойду и к Богу, скажу: «Господи, недаром прожил жизнь, за всех старался молиться и поминать».

О церковных свечах

Всегда, когда я бывал в монастырях или в храмах, никогда не лез: купил свечечки, тихонько передал их наперёд. Куда их поставят, к какой их иконе поставят, я Богу эту свечку передал в жертву. Когда она сгорит там? Может, через месяц аж. Купил ты свечечку – она уже пошла к Престолу Божью прямо, как милостынька. Это должны все знать. И вот этой ложью не заниматься: самой только поставить трясущимися руками, самой стоять смотреть эту свечку, людей отвлекать от молитвы. Другую сваливают свечку, свою лепят. Это грех, не нужно этим грешить.

Тихонечко положил свечки Богу, как та вдовица две копеечки принесла от чистого сердца, положила – и всё. Она не думала, кому деньги её пойдут, последние две копеечки. Она принесла их Богу.

Как мы относимся к Богу

Как-то недавно с кем-то беседовал я и говорил: «Придёт Христос на землю – мы Его примем? Отвергнем Его. Вновь произойдёт трагедия суда, вновь произойдёт трагедия Голгофы, распятия… Не нужен Ты нам, Господи, Ты нам мешаешь жить».

Бес нам говорит: «Хватай от жизни всё, бери скорей, жизнь коротка».

Да, жизнь – одно мгновение, коротка. Но греховное Бог не велит от жизни брать. Бог нам говорит: «Не греши, не гордись». А бес нам говорит: «Гордись: я что-то значу всегда в жизни, я достиг, я фирму или ферму свою создал какую-то, я на иномарке, корыте этом, разъезжаю. Я, я…»

Надменность, самолюбие. Где же будет в таком «я» Бог смиренный и кроткий?

Конечно, Бог мешает, Бог говорит: «Не блудите». Блуд – смертный, тяжкий грех. А мы что? С детства… Ещё старшее поколение, смотрю, менее даже развратное.

Бог говорит: «Не жадничай». А нам мало всё: давай, давай богатство, дома, дома – всего давай, удобств каких-то давай. Раньше лежали на полу и здоровые были. Сейчас давай кровати отдельные. Пришёл вот: «Трудиться буду…» Давай ему уже отдельное питание, борщ его не устраивает. Боже мой, да разве Бог в таком сердце может быть? Это же сатане подвержено такое сердце. Конечно, Бог мешать будет.

Вот почему вновь: «Распни! Уйди от нас, Боже!» Как эти гадаринские жители ради свиней этих, ради этих свинских, скотских удовольствий: «Уйди от нас, Господи!» Вот наша жизнь перекликается две тысячи лет назад с нынешним нашим временем. Подумай каждый о себе. Кому ты подобен?

О единстве Святой Руси

Как хорошо: братия мирно, тихо стоят все вокруг престола, круг вечности образовали, молятся. Божественную литургию – литургию мира, литургию любви, литургию единства совершаем. Не разделяемся, хоть среди нас есть и русские, и греки есть, и болгары есть, и цыгане есть. И дай, Господи, чтобы эта семья единая духовная нашей обители святой служила добрым примером и для государства нашего, чтоб мы не разделялись, а объединялись в единую семью Руси Святой и спасались все вместе, как спасались наши деды-прадеды.

Молитвенно сегодня чтим память святителя Софрония Иркутского. Уроженец был Украины нынешней, тогда малоросс был он, воспитанник Киевской духовной семинарии, основал знаменитый нынешний Золотоношский монастырь в Черкасской губернии. Из Киева его послали в Санкт-Петербург, в Александро-Невскую лавру, а затем аж в Сибирь, епископом отправили в Иркутск. Вот такой она и должна быть и в последующих поколениях. Неразделимая, чтоб не было этой Украины, России, земля Русская в лице святителя Софрония (почему и молюсь я ему всегда усердно) чтобы объединила нас всех, чтобы мы были единой духовной семьёй и, как я говорил, братиями и сестрами во Христе, Господе нашем.

О благодарении Богу

Мы без конца вопием к Богу: «Боже, дай нам то-то, дай то-то». Бесконечно: и в церкви на литургии, на вечерне и на утрене. «Подай, Господи! Подай, Господи! Подай, Господи!» – певчие вопиют бесконечно гласом велиим.

«Тебе, Господи!» – один раз всего в конце звучит. Вот этого «Тебе, Господи!» как нам не хватает в жизни.

Если Господь и даёт какую-то благодатную помощь, мы подобны бываем самарянину?

Почти нет, никогда. Забываем сказать простое: «Слава Тебе, Господи! Тебе, Господи!»

Человек благополучно путешествие совершил, приехал домой. Он скажет «слава Тебе, Господи»? Многие из вас сказали? Забыли. Больной человек на операцию ложится. Как просит, Господи, даже неверующий вздыхает: «Боже, да тяжкий нож предлежит мне. Как, поднимусь я, не поднимусь?» Выздоровел: «Тебе, Господи!» – есть или нет?

Кушать садимся – мало кто из нас «Отче наш» прочитает, к сожалению. Всегда нужно помолиться перед пищей, дар Божий вкушаем. И мы за этот дар Божий даже не почитаем простую молитву: «Благодарим Тебя, Христе Боже наш, что насытил нас земными Твоими благами, не лиши нас и Небесного Твоего Царствия…» Какие чудные слова простые звучат этой святой молитвы! А мы, как свиньи, скорей за стол.

Прости нас, грешных, Господи, научи нас, Господи, благодарить.

Самая высшая благодарность – благодарность Богу за то, что призвал Он нас всех к вере: «Придите ко Мне, все труждающиеся и обременённые, и Я успокою вас». Именно к этому духовному покою мы и пришли – к Богу. За эту милость Божью всегда благодарите. Особенно когда ко храму приходите: «Слава Тебе, Господи, ещё один раз в жизни Господь сподобил меня переступить храма сего порог». Может быть, из нас кто-то уже последний раз сегодня в храме стоит, уже больше не сможет он прийти, уже отпоют его и в могилу закопают. И как нужно благодарить Господа за эту радость: ещё раз побыли, ещё помолились. Какая чудная служба, какое чудное пение, чтение и какая чудная общая молитва, тихая, мирная. Спокойно.

За эту милость Божью веры истинной православной, ведущую в жизнь вечную и в Царствие Небесное, всегда с любовью благодарим Господа: «Господи, невзирая ни на что, мы верующими остаёмся, мы верны Тебе, Господи, и мы стремимся к Тебе, Господи, мы идём к Тебе, Господи, и за эту милость слава Тебе, Господи!»

Вот эту благодарность всегда воспринимайте в сердце.

Но благодарить, праведный Иов Многострадальный говорит, не только нужно за хорошее, но и за испытания.

Украли что-то – конечно, жалко, по естественным человеческим понятиям: «Ой, Боже мой, обокрали». Пальто унесли, или гроши украли, или машину угробили, или что там. Ну что ж, а потом: «Слава Тебе, Господи».

А может, на этой машине, которую украли, мы бы разбились в смерть и семью погубили бы. Увели – увели, пусть уводят на здоровье. Бог пошлёт ещё колёса. Может, ещё и другое, и другое, и другое.

Болезнью Бог смиряет гордыню, по себе знаю и опытно всем рассказываю. Когда болеешь, всё плотское отступает от тебя, уже только охаешь и думаешь: «Какой грешник я. А как за грехи свои нужно отвечать перед Богом». Тут сразу и про смерть, и про гроб вспомнишь. А как только болячки отходят – уже в окошко и на баб посмотришь, и кругом посмотришь, а за гроб уже и не вспоминаешь. Спроси меня сейчас, где твой гроб находится, – скажу: не знаю, где тот гроб находится.

И за болезни должны быть благодарны Господу всегда. Господь нас очищает через болезни.

Как собирать сокровища на Небе

Милостыню творите. «Милостыня – царица всех добродетелей», – говорит святитель Иоанн Милостивый. Милосердие должно постоянно быть для всех. Дай бедному, несчастному, окажи помощь кому, по силе и возможности потрудись для милосердия, вот и будешь себе созидать кирпичик за кирпичиком дворец в вечности, обители райские, свои уже палаты, свои комнаты. Разные эти комнаты и палаты. Одни прекрасные дворцы имеют – от всего сердца всегда дающие, пусть и мало, то, что имеют, но от всего сердца. Они светлые, радостные палаты будут иметь. Другие – мрачные. А третьи какие-то землянки будут там иметь за свою скупость. А вообще, жестокосердные – только мне, мне, мало, мало! – такие ничего не будут иметь на том свете, там будет для них только ад кромешный, и тьма кромешная, и скрежет зубов.

Подал с душой страждущему напиться – не так черпнул воды: «На, пей», а с любовью: «На доброе здоровье водицы напиться» – уже кирпичик ты положил в своём доме. Накормил ты бедного пса или кошку бездомную, птичек покормил – уже ж ты кирпичик положил. Только от всего сердца, не так: «На, жри, отцепись от меня». Накормил ты кого-то бедного, страждущего с любовью: «На доброе здоровье, Ангела за трапезой, покушай пищи нашей», – вот и положил кирпичик.

Не имеешь ты чего-то, так хоть улыбнись доброй улыбкой, разведи беспомощно руками: «Рад бы, да пустые карманы». И уже человеку радостно, и уже ты не как зверь обратился: «Отстань от меня, отойди от меня», а с радостью и с любовью. Вот уже и кирпичик.

И так всю жизнь, кирпичик за кирпичиком, и идёт наше домостроительство в вечность, домостроительство небесное.